Тройное удовольствие, или На счет «три» кайф лови - [50]

На одном конце платформы мужчина складывал книги. Средней комплекции, среднего роста и с головой, как шар для боулинга. На носу у него были круглые очки в черепаховой оправе, весь розовенький и чистенький, и он выглядел так, словно должен был сказать что-то типа «Все путем, соседушка». Я узнала его по фото в газетах. Это был Реверенд Билл.

Он выпрямился и улыбнулся мне. Голос у него был приятным и мелодичным, а тон мягким. Легко было вообразить его в облачении хориста. И трудно представить, как он выливает бычью кровь, впрочем, полагаю, когда нужда заставит…

- Конечно, я знаю Мозеса Бидмайера, - сказал он приветливо. – Дядюшку Мо знают все. Многовато он нафасовал за свою жизнь рожков с мороженым.

- Пара людей сообщила, что видели его недавно здесь, на Монтгомери Стрит.

- Вы имеете в виду, с тех пор, как он исчез?

- Вы что-то знаете об этом?

- Несколько наших прихожан из Бурга. Все просто обеспокоены. Это весьма странное поведение для человека столь выдержанного, как Мо Бидмайер.

Я дала Реверенду Биллу свою карточку.

– Если увидите его, я буду признательна за звонок.

- Конечно.

Он молча уставился на карточку, задумавшись и посерьезнев.

– Надеюсь, с ним все в порядке.

Глава 9

Не горя желанием снова увидеть в своей спальне на рассвете Рейнжера, я убедилась, что окна закрыты на защелку, а на двери надежный засов. Затем для пущей уверенности соорудила перед дверью башню из сковородок и кастрюль так, чтобы если откроется дверь, посуда обрушится, и разбудит меня. Однажды я уже проделала подобное с башней из стаканов. Очаровательно сработало, если не считать того, что весь пол был усеян битым стеклом, а необходимость пить из бумажных стаканчиков царила в моей жизни вплоть до появления следующего денежного чека.

Я перечитала свои каракули в блокноте, но чудных открытий со страницы ко мне не соскочило.

В пять часов утра кастрюли загромыхали по полу, и, выскочив в ночной фланелевой рубашке, я обнаружила в прихожей улыбающегося Рейнжера.

- Привет, милашка, - произнес Рейнжер.

Я пробралась через посуду и проверила дверь. Два автоматических замка были невредимы, засов опущен, цепочка не снята. Согласно моему заключению Рейнжер наткнулся на гору посуды, просочившись под половицей.

- Полагаю, что бесполезно спрашивать, как ты это проделал, - сказала я.

- Однажды, когда уляжется суета, мы проведем урок на тему продвинутого «В и П» (на языке гангстеров B and E – breaking and entering – взлом и проникновение – Прим.пер).

- Ты когда-нибудь слышал о дверном звонке?

Рейнжер только продолжал скалиться.

Ну ладно, я бы не ответила на дверной звонок. Посмотрела бы в глазок, увидела бы стоящего там Рейнжера и вернулась бы назад в постель.

- Я не побегу, - заявила я. – Я уже вчера набегалась. Меня от этого воротит. И не буду снова это делать, ни за что. Плавали, знаем.

- Спортивные упражнения улучшат твою сексуальную жизнь, - заметил Рейнжер.

Я не собиралась делиться смущающими меня секретами с Рейнжером, но моя сексуальная жизнь вечно на низком уровне. Нельзя улучшить то, что даже не существует.

- Снег идет? – осведомилась я.

- Нет.

- Дождь идет?

- Нет.

- Ты ведь не ждешь, что я буду снова пить еще одну из этих твоих «смути», верно?

Рейнжер окинул меня оценивающим взглядом.

– Не помешало бы. А то ты выглядишь в этой ночнушке, как медвежонок Смоуки.

- И вовсе я не выгляжу, как медвежонок Смоуки! Ладно, ну не брила я ноги пару дней… но это ведь не делает меня похожей на медвежонка Смоуки. И я уж определенно не такая толстуха, как медвежонок Смоуки.

Рейнжер все еще расточал улыбки.

Я потопала в спальню и хлопнула дверью. Натянула на себя теплые кальсоны и спортивный костюм, зашнуровала кроссовки и промаршировала обратно в прихожую, где, скрестив на груди руки, все еще стоял Рейнжер.

- Не рассчитывай, что я буду проделывать это каждый день, - заявила я Рейнжеру, стиснув зубы. - Делаю это только, чтобы тебя потешить.

Спустя час я приволоклась в квартиру и без сил рухнула на диван. Мысленно я представила пистолет на ночном столике, и мне стало любопытно, заряжен ли он. А потом поразмышляла, а не испробовать ли его на Рейнжере. Или самой застрелиться. Еще одна пробежка ни свет ни заря, и я, так или иначе, скончаюсь. Может, лучше сразу с этим покончить.

- Я уже созрела для работы на фабрике, производящей предметы гигиены, - сообщила я Рексу, который прятался в банке из-под супа. – Чтобы впихивать тампоны в коробки, вовсе не требуется быть в хорошей форме. Наверно, если бы даже меня разнесло до трехсот фунтов, я все еще годилась бы для работы на фабрике гигиенических прокладок. - Я сдернула с ног обувь и стянула влажные носки. – Зачем я себя так извожу? Связалась с психом, и мы оба зациклились на поисках старого типа, который продает мороженое.

Рекс вылез спиной вперед из банки и смотрел на меня, подергивая усиками.

- Точно, - обратилась я к Рексу. – Это глупо. Глупо, глупо, глупо.

Я поворчала и встала на ноги. Потом поплелась на кухню и стала готовить кофе. По крайней мере, Рейнжер не вернулся со мной, чтобы надзирать за завтраком.

- Ему пришлось уйти из-за несчастного случая, - поделилась я с Рексом. - Честное слово, я не собиралась спотыкаться об него. И уж точно не хотела проделывать дыру на тренировочном костюме у него на колене, когда он упал. И конечно, я чувствую себя плохо из-за этого растянутого паха.