Тропою тайн - [47]

Черт бы ее побрал! Внезапно внутренний голос Тони вкрадчиво заметил: «Ты же был с ней близок. И хочешь, чтобы это повторилось».

Покончив с утренними и дневными делами, Тони пытался убедить себя, что размышляет не только о холодном пиве и мягком кресле перед телевизором. После долгого, утомительного патрулирования Таймс-сквер, где в это время года всегда было неспокойно, он поднялся по лестнице в помещение отряда. К тому же Тони забыл дома мазь, которой обычно растирал ноющую поясницу.

Он взглянул на наручные часы со встроенным компасом на широком кожаном ремешке. Четверть четвертого. Через пятнадцать минут сюда явятся Скайлер с подругой. Черт! Эта встреча нужна ему не больше, чем непомерные амбиции Полы! Вместе с тем Тони ощутил предательский жар в чреслах.

Второй этаж здания был разделен надвое. В первой половине, окна которой выходили на улицу, размещалась штаб-квартира конной полиции, кабинеты инспектора и лейтенанта. Вторую половину занимал отряд Б. В этих комнатах не было окон, здесь теснились шкафчики для личных вещей. Двенадцать офицеров, только что закончивших дежурство, переговаривались, стоя под душем, хлопали дверцами.

Возле письменного стола и серого металлического шкафа дневальный, сержант Билл Девлин, радушно приветствовал Тони.

— Эй, Салваторе, я слышал, вчера тебе повезло и ты окунулся в пруд. Похоже, беглец, которого ты задержал, вряд ли захочет когда-нибудь вновь искупаться вместе с тобой. — Тучный сержант, через два года собирающийся уйти в отставку, знал больше полицейских баек, чем кто-либо из служащих отряда Б. Девлин расхохотался, довольный своей шуткой.

— Да, теперь ему не до купаний.

Тони расписался в журнале и направился в душевую.

До прихода Скайлер он принял душ и переоделся, рассудив, что, даже если не собирается спать с ней, от него все равно не должно нести потом.

Надев потертые джинсы и тенниску с эмблемой «Последний из легкой кавалерии», Тони спустился в денник Скотти и хорошенько растер его полотенцем — такие растирания гнедой любил больше, чем сахар. Он уже заканчивал, когда в конюшне появилась Скайлер.

— Есть здесь кто-нибудь? — спросила она.

Звук ее голоса опьянил Тони, как бутылка виски. А когда он увидел Скайлер, стоящую у металлических ворот конюшни, у него закружилась голова. На ней были белые хлопчатобумажные слаксы на резинке и свободная прозрачная блузка оттенка ее изменчивых глаз. Золотистые волосы она закрепила в хвостик на затылке. Охваченный желанием, Тони не сразу заметил, что у Скайлер усталый вид. У нее запали глаза, словно она не спала несколько ночей подряд. Может, Скайлер нездоровится? Поэтому до сих пор она и отказывалась от встреч?

Тони тут же раскаялся в том, что осуждал Скайлер. Мало того — его захлестнули нежность, желание обнять ее и помочь хоть чем-нибудь.

«Остынь, парень, — осадил себя Тони. — Что бы у нее ни случилось, она справится без твоей помощи. Для этого у Скайлер есть приятель из «Лиги плюща»[22].

— Я расстелил бы для тебя красную ковровую дорожку, но здесь нет ковров, кроме того, на котором ты стоишь, — пошутил он, многозначительно глядя на сено, лежащее под ногами Скайлер.

Она рассмеялась.

— Не беспокойся, для нас с Микки это привычное зрелище.

Только теперь Тони обратил внимание на темноволосую молодую женщину с цыганскими глазами, спутницу Скайлер. Незнакомка держала за руки детей, мальчика и девочку, — видимо, брата и сестру. Невысокие и худенькие, они робко поглядывали на приближающегося Тони.

Он присел на корточки перед мальчуганом.

— Говорят, ты хочешь стать полицейским, — сказал Тони.

Мальчик кивнул.

— В таком случае тебе полезно узнать, что тебя ждет. — Тони пожал хрупкую ладошку мальчика. — Я Тони. А как зовут тебя?

— Дерек, — прошептал его маленький собеседник.

— У нас в отряде еще нет ни одного Дерека, так что для тебя здесь найдется место, — серьезно отозвался Тони и был вознагражден сияющей детской улыбкой.

Тони поднялся, поздоровался с миловидной темноволосой подругой Скайлер и улыбнулся девочке, робко жавшейся к ней.

— Славные малыши, — заметил он. — Вам часто приходится присматривать за ними?

— Не так часто, как хотелось бы. Это дети моего брата, а мы с Джоном не ладим, — ответила та и протянула руку. — Меня зовут Микки. Даже если больше мы не встретимся, то останемся друзьями. Поверьте, ближайшие десять лет Дерек будет говорить только о вас. Джон никогда не простит мне это. — И она сверкнула дерзкой улыбкой, ослепительной на фоне ее хорошенького оливкового личика.

Сорок пять минут Тони водил новых знакомых по конюшне. Постепенно робкое любопытство детишек сменилось бурным воодушевлением, заставив Тони забыть о пиве, ждущем его в холодильнике дома. Особенно Тони умиляла девочка. Когда он поднял ее на руки, чтобы она получше рассмотрела коня Доэрти, Комиссара — черного жеребца высотой семнадцать ладоней, со шрамом вдоль всей морды, придававшим ему вид главаря банды, — малышка бесстрашно обняла коня за шею и прижалась к ней щекой. Тони мог бы поклясться, что старик Комиссар подмигивает ему поверх кудрявой темноволосой головки.

Дерек деловито зачерпывал из ведра полные пригоршни овса и угощал лошадей. Наблюдая за ним, Тони вспомнил своего семилетнего племянника Пити, которому никогда не надоедало играть с ним в кольца на заднем дворе. Ох уж эти малыши… с ними не соскучишься. Тони задумался, гадая, как сложилась бы его жизнь, если бы задержка месячных, так волновавшая Полу сразу после свадьбы, не оказалась ложной тревогой.