Тропою Силы - [2]
Яркий свет резанул по глазам, неприятный холод ударил по коже, а уши взорвались целой приглушенной какофонией неприятных звуков. К звуку присоединяются и запахи. Странные, неразборчивые, а сразу за ними в легких словно разжигают костер, столь сильно они начали гореть.
Мое «волновое» зрение тут же прорезалось, наполняя мир вокруг дополнительными красками и эмоциями. Да-да, эмоциями. Когда волна натыкалась от того или иного цветного объекта, ко мне возвращался отголосок несущий отпечаток эмоций что испытывало существо. Слава… хрен знает кому, ибо этих существ было всего трое и у всех доминировала радость.
Пытаюсь проявить недовольство, но вместо этого из горла вырывается лишь крик. Детский крик новорожденного ребенка.
— «Нет… этого не может быть. Это бред! Бред!!! Это просто невозможно!» — паника сковывает меня в стальных объятиях. Ничего не понимаю. Ничего не могу. И черт возьми, как же хреново…
Но в тоже время неприятные ощущения быстро уходят на второй план, а паника быстро уступает место истерике. Но прежде, чем успеваю разойтись, меня быстро обтирают и закутывают в нечто мягкое, а после кому-то передают. Та самая третья аура, из которой меня вынули, веяла спокойствием и защитой, а в эмоциях был просто непередаваемый коктейль положительных чувств.
Чуть разлепив глаза, мутным размытым взглядом замечаю красивую женщину примерно двадцати пяти лет. И ладно бы это, но ОНА БЫЛА КРАСНОЙ. Светло-красная кожа, с белыми пигментами на лице создающими хищный узор. Вместо волос нечто длинное и непонятное, а из-под губ, в улыбке, выглядывают достаточно острые зубы. Начинающуюся истерику забивает ступор, который закрепляется следующим действием: Она нежно целует мою голову и прижимает к своей груди, тихонько что-то нашептывая. Голос был мягкий, нежный. Словно по волшебству я начал приходить в себя. Мыслей не было. Совершенно. Я даже не успел заметить, как просто провалился в сон. Да, это просто страшный сон.
***
Н-да-а-а… а бред-то оказался вполне материальным и даже почти приятным. По крайней мере, я уже дней восемь, как нахожусь в этом теле и пытаюсь исправить свой когнитивный диссонанс. Мало того что я «переродился», так второй удар по психике последовал от самого мира. Первые глюки, оказались вовсе не глюками, и моя «мама» действительно тогрута. Прекрасная представительница одной из рас мира ЗВ. А вот отца нигде не наблюдалось, словно у меня его нет.
Третий удар по психике последовал следом за вторым. Странно подозрительное слово «Дже’дай», наталкивает на не очень хорошие мысли, а то, что делают местные жители, заставляет раскрывать рот и пучить в удивлении глаза. Но хоть понятно, что за свето-представления. Оказывается, я видел Дже’дайев управляющих силой. Считай магия наяву. А главное, мои родители… по крайней мере один, вполне обладает силой, следовательно, и я так же в теории смогу вытворять подобные фокусы. В принципе, с учетом того что я видел и делал, я более чем в этом уверен.
И теперь я, с полными радости глазами сосу грудное молоко с одной единственной мыслью: «А в каком я времени?» Это был единственный интересующий меня вопрос, ибо в какой именно меня кинуло мир, я уже понял и даже обрадовался.
И меня не волновало то, что я младенец. Теперь, я прекрасно понимаю, почему людям отшибает память бытие в этом возрасте, но готов пройти этот путь в любом виде и формате, просто потому что умер. Умер в своем мире. Головная боль в последние дни навсегда останется со мной, а потому то, что я вижу вокруг, ну никак не может быть глюком. Да и потом: я дышу, чувствую, вижу и слышу мир вокруг. Радуюсь, как самый простой ребенок женщине нежно кормящую меня грудью и подарившей второй шанс. И не важно, чем является мир вокруг, пусть даже это будет бредом, ведь у меня впервые появилась надежда на действительно счастливую жизнь.
***
Рано я обрадовался. Ой, рано. Настоящие «сюрпризы» меня ждали впереди. Одним из них, является местный язык, который был достаточно сложен, но слава Силе, и достаточно многогранен для построения сложных конструкций. А еще меня мама отдельно учит языку Тогрутов. Этот, с позволения сказать язык, был не в пример сложнее общего, ибо помимо простых звуков создаваемых голосовыми связками, включал в себя рыки, писки, клацанья языком о зубы, и все это в одном флаконе. И знаете что? Этот язык определенно вызывал у меня симпатию! Он поражал своей красотой и многогранностью, а уж, какие порой мама выдавала предложения, я аж заслушивался.
Вот сидел, и внимательно следил за тем, как шевелятся её губы, при произношении сказок из книг. Без преувеличения, завораживающее зрелище. А уж как можно обругать своего оппонента — вообще песня.
***
— Ну. Давай. Шажок. Еще шажок. О-оп! — плюхнувшись в мамины руки, расслабляюсь. Кто бы мог подумать, что учиться ходить, такое тяжелое занятие? Я вот — в жизни бы не подумал. А теперь вот, заново учусь передвигаться. Хотя, откровенно говоря, получается так себе. Вот на четвереньках — это да, это могу. А на ногах… только если с поддержкой.
Между тем, меня разворачивают и снова ставят на землю, после чего в паре сантиметров протягивают руки, что бы я к ним шел.
Все мы знаем сюжеты о магических академиях. Но вы когда-нибудь задумывались над тем, откуда эти академии берутся, и каково приходится тем, кто их создает? Если нет, то позвольте рассказать свою историю. Решил я как-то свою академию создать. И отправился я в мир новый, для этого дела подходящий… — Ага, решил он… Выставили тебя из своего мира. А ты и рад. Тридцать лет, на жопе ровно сидел, источник магии пузом грел. Только и слетал за дриадами, и то исключительно потому что сами к тебе приперлись. — Но ведь потом же зашевелился? И вообще, мы — драконы, существа долгоживущие.
Говорила мне мама, воровство до добра не доведет. Мало того, что чуть гномы не прибили, так еще и не удержался, хватанул явно же магический камень… в заброшенном храме. Теперь вот мучаюсь с семью сожителями в голове. И ладно бы духи какие-нибудь, любой жрец от одержимости избавит, но с ЭТИМИ к жрецам лучше не соваться. Помочь, помогут, но радикально, а мне еще пожить хочется…
Продолжение приключений Мартина Юса и Строн Холда. Новые роли, новые задачи, и старые проблемы.
Сказка — это хорошо… Когда можно расспросить автора их написавшего — ва-а-аще прекрасно. Но когда герои этих сказок вламываются в твою жизнь — это уже перебор.
Что такое сказка? Это история. История, полная необычного, ужасного и чудесного, заставляющая птицу вашей фантазии расправить крылья и приготовится к полету длиною в одну повесть и… чуть дальше. Потому что, несмотря на все чудеса и небывалые несуразности, сказка несет в себе смысл. Такой старый и знакомый. Несет через века и такие же, но уже забытые, истории. И пусть иногда она бывает страшной, я считаю, что главное, что она должна нести в себе — это крупицу счастья. Настоящего, когда ты сопереживаешь героям и иногда улыбаешься, но сам не знаешь — почему… Я не говорю, что написал хорошую историю, слишком мало опыта.
Что делать человеку, причастному к уничтожению мира, в котором он жил? Тем более не хотевшему причинять кому либо страдания… Произведение о том, как два друга находят вход в древние немецкие подземелья. И весёлые поиски сокровищ перерастают в нечто кровавое. Первая часть романа «Крик в потерне». .
Два друга, два разных пути в незнакомом, странном мире. Одному суждено стать скандинавом, другому славянином – так было и в ролевой игре, в которую они играли дома, на Земле. Но только ли одни они являются реконструкторами в этой новой реальности? И как устроен этот мир? Об этом и многом другом – в заглавном произведении сборника «Реконструкторы», написанном на стыке социальной, космогонической фантастики и стимпанка.Помимо соавторской повести, в сборник вошли по три рассказа (в авторской версии) Ильи Тё («Аврора, жди меня, я иду», «Трубка мира» и «Баллистика Талиона») и Андрея Скоробогатова («Их нет», «Седые небеса Мансипала», «Игрушка на снегу»).
Как вышло, что в XIX веке Россия навсегда лишилась своих земель в Северной Америке? Что это, просчет царской дипломатии или тайна, которую успешно держали «забытой» на протяжении сотни лет? Наши современники Дмитрий и Марго ведут это почти детективное расследование. Головокружительный сюжет в лучших традициях авантюрного, исторического романа, яркие образы, умение автора передать неповторимую атмосферу и аромат далекой эпохи — всё это поможет вам шагнуть в эпоху последних лет царствования императрицы Екатерины II.
Этот сюжет я сочинил в девятом классе! Тогда это была повесть, а герой был школьником и его звали Леонид. Повесть называлась «Лёнька и Цезарь». Но через 32 года героя стали звать Иваном и он стал студентом. Идеи не умирают они живут даже через 32 года!
1812 год, Россия. Французская армия вот-вот будет в Москве. Спасая раненого жениха, русского офицера Алексея Рощина, самоотверженная дворянка Ирина Симеонова тайными тропами везет его в свое лесное имение. Благодарный за спасение, Рощин надевает страстно обнимающей его девушке фамильное кольцо. Но что это? Под рогожей с офицером оказалась не Ирина, а незнакомка, назвавшаяся кузиной Жюли… Конфуз. Правда, Жюли невероятно бойка, ее острый язычок и смелость помогают беглецам уйти от французов. Но откуда она взялась и почему ее горячие объятья так волнуют чужого жениха?..