Тропою риска - [11]
Одежда на миссис Мейзи была новая и дорогая. От покрытых лаком волос до сумочки из крокодиловой кожи и отделанных золотом туфель - все кричало, что это мешок с деньгами. На руке, в которой она держала бокал, искрилось кольцо с опалом, обрамленным бриллиантами. Ее умело накрашенное лицо не выражало особой радости.
- Как поживаете? - учтиво спросил я.
- Что? - переспросила тетушка Сал. - О-о, Мейзи, знакомься. Это Чарльз Тодд. Что вы думаете о Тритопсе, Чарльз?
Тетушка Сал озабоченно заглянула в книжечку, а Билли раздал напитки.
- Ваше здоровье! - без особого энтузиазма произнесла Мейзи Метьюз.
- До дна, - отозвался Билли.
- Мейзи немного не повезло, - с сочувствием заявила тетушка Сал.
- Не на того поставила? - усмехнулся Билли.
- Ее дом сгорел дотла.
Удачное начало разговора, что и говорить!
- Ой… - смутился Билли. - Вот несчастье.
- Вы, кажется, потеряли все, Мейзи?
- Все, кроме того, что осталось на мне, - хмуро ответила она. •
- Хотите еще джина? - предложил я.
- Благодарю, дорогой.
Когда я вернулся с вновь наполненными стаканами, Мейзи во всех подробностях повествовала о случившемся:
- …Меня там, разумеется, не было, я гостила у сестры моего мужа Бетти в Бирмингеме, и вдруг на пороге появляется полицейский, сетуя на то, как тяжело им было меня найти. К тому моменту, разумеется, уже все сгорело. Когда я вернулась в Уортинг, то увидела лишь груду пепла и трубу камина, торчавшую посредине. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы выяснить, что произошло… Наконец они сказали, что в доме что-то загорелось, но они не знают, какова причина загорания, потому что дома никого не было…
Она взяла джин, улыбнулась, не адресуя никому своей улыбки, и продолжала:
- Так вот, я была как сумасшедшая. Еще бы - так все потерять! И я спросила, почему они не воспользовались морской водой, ведь море рядом с домом. Они же, ясное дело, ответили, что не могли ничего спасти, так как не было настоящей воды. А пожарный, которому я пожаловалась, объяснил, что они не пользуются морской водой, потому что, во-первых, она разъедает оборудование, а во-вторых, помпы засасывают морские водоросли и ракушки, и вообще тогда был отлив…
Я едва сдержался, чтобы не рассмеяться, но она все-таки почувствовала это.
- Конечно, дорогой, вам смешно, ведь вы не потеряли всего, что собирали Бог знает сколько времени.
- Мне очень жаль, миссис Метьюз. Ваша беда не кажется мне смешной. Просто…
- Я понимаю, дорогой. С вашей точки зрения, действительно это смешно - кругом вода, и нечем залить огонь. Но, поверьте мне, я тогда была просто вне себя.
- Кажется, я сделаю маленькую ставку на Тритопса, - задумчиво сказала тетушка Сал.
Мейзи Метьюз с недоумением посмотрела на нее, а Билли, уже наслушавшийся о пожаре, хлопнул меня по плечу и протянул: «Та-ак», - что было сигналом посмотреть заезд.
«Он уже получил свое», - подумал я и тоже вышел, чтобы посмотреть на скачки с верхней трибуны, где шанс столкнуться со знакомыми был минимальным.
Тритоне упал и пришел последним, сильно хромая. Не посчастливилось его владельцу, жокею и тетушке Сал. Я спустился вниз к смотровому кругу, чтобы взглянуть на чемпиона, которого готовили к забегу, но мне и в голову не пришло рисовать его. Рынок был забит его изображениями до отказа.
Послеобеденное время, как всегда, прошло быстро. Я немного выиграл, немного проиграл, но деньгами нельзя измерить всю зрелищность скачек. Во время последнего заезда я заметил, что на трибуну поднимается Мейзи Метьюз. Ярко-красное пальто, холеное и надменное лицо - тут нельзя было ошибиться. Она остановилась ступенькой ниже, глядя на меня. Воплощенная самоуверенность, хотя и с капелькой сомнения.
- Случайно не вы, - начала она, - тот молодой человек, с которым меня недавно, познакомили в баре?
- Да, миссис Метьюз.
- Я не была уверена. - Ее сомнения развеялись. - Здесь вы выглядите старше.
- Разница в освещении, - согласился я.
Она тоже выглядела теперь старше лет на десять. «А ведь ей далеко за пятьдесят, - подумал я. - Свет в баре всегда обманчив».
- Мне сказали, что вы художник. - В том, как она об этом говорила, ощущалось неодобрение.
Я что-то пробормотал, наблюдая, как скакуны мчатся к финишу.
- Наверное, художники не много зарабатывают, дорогой? - продолжала она.
Я усмехнулся. Мне нравилась ее прямота.
- Все зависит от того, кто ты. Пикассо, например, не жаловался на бедность.
- Сколько вы с меня возьмете, если я закажу вам картину?
- Какую картину?
- Я понимаю, дорогой, что это звучит странно и с моей стороны это самое настоящее сумасшествие, но я решила запечатлеть страшную картину пожарища с одиноко торчащей трубой камина и с полусгоревшей изгородью на фоне моря… Сперва я намеревалась нанять местного фотографа, который снимает свадьбы, чтобы сделать цветное фото, потому что, когда все расчистят и отстроят, никто и не поверит, как все было страшно. Такую картину я хочу повесить в новом доме, чтобы все видели.
- Но…
- Итак, сколько будет стоить картина? Потому что, как вы заметили, у меня не все пропало. Но если сумма выразится в сотнях, то я просто приглашу фотографа.
- Конечно, - серьезно согласился я. - А что, если я сначала приду посмотреть на то, что осталось от дома, и тогда мы будем договариваться о цене?
Конезаводчик Дэниел Рок по просьбе графа Октобера расследует странные случаи на скачках. Некоторым лошадям явно дают допинг, который, однако, не может выявить ни одна экспертиза. Под видом младшего конюха Рок проникает в конюшню, которая связана с подозрительными лошадями, — и понимает, что ввязался в гораздо более опасное предприятие, нежели полагал вначале.
Вложив фантастические деньги в покупку племенного жеребца, молодой банкир Тимоти Эктрин надеется со временем вернуть их с огромной прибылью, но, к несчастью, все потомство породистого скакуна нежизнеспособно из-за жутких врожденных увечий. Пытаясь выяснить причину неудачи, Тимоти начинает собственное расследование. Теперь на кон поставлены уже не только его капитал и репутация, но и жизнь.
Во время скачек «Гранд нэшнл» в Эйнтри на глазах у сотен людей неизвестный убивает Геба Ковака, финансового консультанта фирмы «Лайял энд Блэк», человека на первый взгляд совершенно законопослушного и в криминальных историях не замешанного. Ник Фокстон, бывший жокей, друг и коллега Ковака, а также по несчастливой случайности прямой свидетель преступления, просто не может остаться в стороне. А когда и у него над головой начинают свистеть пули, убеждается, что затеянное им расследование, а точнее, его скорейшее завершение – это единственный способ остаться в живых.
Смерть фотографа Джорджа Миллеса поначалу не привлекла к себе особого внимания, и лишь после того, как неизвестные жестоко избили его вдову, а потом подожгли его дом, стало ясно, что кто-то очень заинтересован в том, чтобы найти и уничтожить архив Миллеса. Но случайно коробка с полуиспорченными негативами оказалась у жокея Филипа Нора, который рискнул вскрыть этот полный грешных тайн «ящик Пандоры»...
Для жокея-профессионала Келли Хьюза, короля стипль-чеза, остаться без лицензии – сущий кошмар. Поэтому Хьюз решает провести собственное расследование обстоятельств, приведших к столь неожиданному для него решению Дисциплинарного комитета…
Сид Холли — бывший жокей, получив тяжелую травму, вынужден оставить скачки и взяться за работу частного детектива. Выполняя просьбу тестя, он начинает опасное расследование несчастных случаев и финансовых махинаций вокруг ипподрома Сибери.
Во время служебной командировки в Австрию пропал без вести российский гражданин, чеченец по национальности, владелец небольшой компьютерной фирмы Асланбек Русланов. В Вену вылетел сотрудник Российского национального бюро Интерпола майор Гольцов.Найти исчезнувшего российского бизнесмена нужно было как можно быстрее, так как на его счету в австрийском банке аккумулировались десятки миллионов долларов, предназначенных для закупки чеченскими боевиками новейших систем вооружения.
Два предприимчивых и храбрых друга живут случайными заработками. То в их руки попадает лучший экземпляр коллекции часов («Говорящие часы»), то на чужой жетон они выигрывают кучу денег («Честная игра»), а то вдруг становятся владельцами прав на песню и заодно свидетелями убийства ее автора («Бей ниже пояса, бей наповал»). А это делает их существование интересным, но порой небезопасным.
Два предприимчивых и храбрых друга живут случайными заработками. То в их руки попадает лучший экземпляр коллекции часов («Говорящие часы»), то на чужой жетон они выигрывают кучу денег («Честная игра»), а то вдруг становятся владельцами прав на песню и заодно свидетелями убийства ее автора («Бей ниже пояса, бей наповал»). А это делает их существование интересным, но порой небезопасным.
Этот остросюжетный детектив рассказывает о преступлениях международной мафии — ее самого «интеллектуального» крыла, занимающегося похищением, сбытом и фальсификацией художественных ценностей, а затем пускающие «отмытые» деньги на оружие, наркотики, подкуп политиков, террористические акты.Противостояние организованной, щедро финансируемой преступности и следователей-одиночек, рядовых сотрудников Интерпола создает напряженное силовое поле этого захватывающего романа. В книге есть все, чем привлекателен детективный жанр: хитроумные преступления, таинственные убийства, тонкие расследования, неожиданные разоблачения.
Джорджо де Кирико – основоположник метафизической школы живописи, вестником которой в России был Михаил Врубель. Его известное кредо «иллюзионировать душу», его влюбленность в странное, обращение к образам Библии – все это явилось своего рода предтечей Кирико.В литературе итальянский художник проявил себя как незаурядный последователь «отцов модернизма» Франца Кафки и Джеймса Джойса. Эта книга – автобиография, но автобиография, не имеющая общего с жизнеописанием и временной последовательностью. Чтобы окунуться в атмосферу повествования, читателю с самого начала необходимо ощутить себя странником и по доброй воле отправиться по лабиринтам памяти таинственного Гебдомероса.
На этот раз у Александра Турецкого особенно трудная и опасная работа. Похищают сына Президента кавказской республики, который является козырной картой в широкомасштабной международной игре. Сулящая бешеные прибыли акция привлекает внимание крупнейших концернов, мафии и кое-кого еще…