Тропою Данте - [36]

Когда вы приступите к этим упражнениям по преображению, вы, естественно, натолкнетесь на сопротивление. Старые привычки не позволят вам сделать нечто новое. Это модели поведения, которые вы зарядили энергией вашего сознания, и они не хотят, чтобы ее у них отнимали. Они продолжат соперничать с новыми упражнениями за внимание сознания, а новые будут вскормлены со временем, и польза от них вам откроется.

САМОЕ ТРУДНОЕ — НАЧАТЬ

У основания горы, на берегу, Вергилий и Странник встретили стража чистилища, которого Данте рисует в образе греческого философа Катона,[35] которым Данте восхищался за его честность и свободолюбие. Свобода — то, что мы обретаем, работая над собой, добиваясь собственного преображения: освобождение от страха, адских мыслей и, как следствие, от адского поведения. На самом деле Вергилий представляет Странника Катону такими словами:

Ты благосклонно встреть его приход:

Он восхотел свободы, столь бесценной,

Как знают все, кто жизнь ей отдает.[36]

Затем Катон объясняет пришельцам, что им следует пойти к берегу, найти там тростник и обвязать его Страннику вокруг пояса. Тростник — мягкий и податливый — это Дантов символ смирения, с которым нам всем необходимо приступать к практике преображения. Нам необходимо должное смирение, чтобы понять, как мало мы на самом деле знаем о духовной реальности. Более того, тростник в Дантовом Чистилище в тот момент, когда его срывают, магически преображается, напоминая нам, что созидание — непрерывная и вездесущая сила мира.

Опоясавшись тростником смирения, Странник готов сделать следующий шаг по Чистилищу, и Катон приказывает Вергилию очистить лицо Странника. Странник рассказывает об этом испытании:

Раскрыв ладони, к влажным муравам

Нагнулся мой учитель знаменитый,

И я, поняв, к нему приблизил сам

Слезами орошенные ланиты;

И он вернул мне цвет, — уже навек,

Могло казаться, темным Адом скрытый.[37]

Вергилий очищает восприятие Странника, приготовив его к видению свежим зрением.

Итак, вооружившись смирением и проясненным зрением, Странник готов начать восхождение. Но даже первый шаг в гору сделать отнюдь не просто, поскольку, стоя у подножия, он не видит вершины. Эта проблема встает перед каждым, кто приступает к подобной работе. Мы не видим, где окажемся в конце пути, и начать преобразовательный процесс, не имея точного представления о том, что нас ожидает, — определенный акт доверия. Страшась неизвестности, мы слишком легко сбиваемся с пути или решаем, что будем счастливы и с неполной духовной реализацией.

Странник, готовящийся к восхождению, охотно отвлекается на прибытие к берегу острова новой лодки, полной душ. Среди них он замечает своего приятеля из Флоренции, музыканта по имени Каселла. Странник просит Каселлу спеть ему, и, когда тот начинает петь, прочие души окружают его, радуясь возможности оттянуть начало трудного восхождения.

В соответствии с географией «Божественной комедии» Чистилище представляет собой место, больше всего похожее на наш повседневный мир, и большинство нас живет на этом берегу. Подобно Страннику и душам, окружившим Каселлу, мы ищем отвлечения от реальностей жизни, требующих большего напряжения. Современная культура пропагандирует всяческие развлечения как главную цель в жизни, и большинство из нас принимает это. Мы тоже предпочли бы ничего не предпринимать у подножия горы, просто наслаждаясь тем, чего достигли. Но, как напоминает нам Данте, поступая так, мы уподобляемся «живым, чья жизнь — лишь путь до смертных врат».[38] Время дорого, его нельзя тратить на бездумные развлечения, и, услышав звук голоса Каселлы, Катон принялся бранить Странника и напомнил ему о его настоящей цели:

Как, мешкотные души? Вам досуг

Вот так стоять, когда вас ждет дорога?

Спешите в гору, чтоб очистить взор

От шелухи, для лицезренья Бога.[39]

ЗОВ К ПРОБУЖДЕНИЮ

Предостережение Катона — это «зов к пробуждению», который требует от путешественников полного внимания, такого же, как серьезная болезнь, смерть любимого человека или иное меняющее жизнь событие, и он пробуждает в нас стремление получить более глубокие ответы на вопрос о смысле жизни. Катон говорит Страннику, как повествует Данте, что мы рождены взойти на гору и узнать, что на ее вершине. Дантово видение следующего шага в человеческом развитии — Беатриче — ждет нас там. Мы должны решиться — пробудиться и взойти, поскольку такова цель жизни.

Но что, если зов не приходит? Данте всю первую треть своего «Чистилища» описывает души, которые продолжают жить в «пред-чистилище», медленно кружа вокруг подошвы горы и даже не подозревая в ней врат, за которыми находится много полезного. Они не получили зов к пробуждению, или получили слишком поздно, или не услышали, и теперь их время истекло. Они, возможно, хотели бы в своей жизни большей духовности, но не сделали первого шага, чтобы выполнить работу, которую должен делать любой студент, чтобы получить образование — духовное или иное.

Довольно легко пропустить возможность духовного учения, как пропускаем мы в нашей напряженной жизни, поглощенные удовлетворением потребностей своего биологического и социального «я». Это одна из причин, по которой столь многие духовные практики имеют место в пустынях, пещерах, горах или в уединенных помещениях — там, где есть возможность скрыться от мирских потребностей, которые оказывают неумолимое воздействие на наше сознание.