Тропой разведчика - [21]
Командир разведотряда Кондратьев высказал предположение, что блиндаж — исходная позиция вражеских разведчиков, в нем они собираются перед поисками, а днем отсюда наблюдают за нашими позициями. Осиное гнездо надо было разорить.
Немецкие разведчики, которым прошлой ночью не удалось взять «языка» в нашей траншее, теперь могли рассчитывать на успех. Днем неподалеку от места ночного происшествия наши солдаты вели земляные работы. К обеду плохо замаскированные ячейки заняли наблюдатели. Опасаясь нового, внезапного нападения на траншею, наши командиры вынесли вперед несколько постов. Немцы их не обстреливали.
— На ночь оставили, — сказал Кондратьев. — Они отлично знают, что сюда подошли наши крупные силы. Только вот вопрос: какие? Им до зарезу нужны «языки», живые русские солдаты. Немецкие разведчики наверняка соблазнятся приманкой, пойдут в поиск, попытаются ночью взять «языка» на одном из наблюдательных пунктов. А мы заминируем их. Обожгутся гитлеровцы. Это первое. Во-вторых, когда немцы уйдут в поиск, надо проникнуть к ним в блиндаж.
Как только стемнело, группа разведчиков во главе со старшиной Ефремовым отправилась в поиск. Впереди ползли саперы. Сняв мины и прорезав в колючей проволоке два прохода, они остановились. Отползли на фланги старший сержант Савченко и сержант Никитин. В центре, недалеко от шоссейной дороги, вооруженный ручным пулеметом остановился Сергей Матыжонок. Его впервые включили в группу прикрытия.
К блиндажу уползли четверо: Ефремов, Скульский, Уразбахтин и Костромин. Сергей понимал, как трудно будет группе захвата осуществить смелый замысел. Нужно неслышно забраться на бугор, подкрасться к блиндажу и ждать выхода вражеских разведчиков. Летние ночи коротки, ненастья не ожидается, и гитлеровцы должны выйти из блиндажа не позднее часа ночи — иначе их застанет рассвет у наших позиций. А если у блиндажа окажется часовой, если немцы не соблазнятся приманкой? Знает Сергей, что разведчики взвода Ефремова не любят возвращаться с пустыми руками. Они снимут часового, проникнут в блиндаж, гранатами поднимут его на воздух. Вот тогда должна показать себя группа прикрытия. Надо будет ударить по вспышкам, подавить огневые точки, уничтожить гитлеровцев, которые бросятся в погоню, сделать все, чтобы товарищи благополучно отошли.
Сергей положил пулемет на копну прошлогоднего сена и стал устраиваться. Мороз пробежал по телу разведчика: его руки нащупали какие-то предметы. На копне в беспорядке лежали пустые картонные патроны. «Кругом сыро, а копна — самое удобное место для ракетчика, — догадался Сергей. — Вот здесь, как глухарь на токовище, сидел немецкий солдат и освещал местность». Чувство осторожности потребовало оставить подозрительное место. Сергей отполз от копны и залег в траве.
Тихо, спокойно было кругом. Издалека, со стороны немецкой траншеи, отрытой метрах в трехстах от блиндажа, доносились звуки губной гармошки. А ровно в полночь вдруг застрекотал мотор грузовой автомашины. Громко хлопнула дверца кабины и в тот же миг молодой звонкий голос с бугра по-немецки окликнул кого-то. Ему ответили с дороги. Послышался топот ног, приглушенный разговор. Раздалась негромкая команда. Стуча и царапая сапогами о доски, люди полезли в кузов автомашины, не включавшей фар. По звуку мотора Сергей определил, что машина развернулась и тронулась в обратном направлении.
«Есть! — облегченно подумал Сергей. — Клюнули!»
Неожиданно все усложнилось. Кто-то быстро сошел по склону бугра, прохрустел жесткой обувью по гравию на дороге и направился в поле. Черная тень человека двигалась на разведчика. Бесшумным движением Сергей повалил пулемет, теснее припал к земле. Картонные гильзы… «Это ракетчик идет к копне», — понял Сергей. Человек прошел мимо, остановился у копны и притих. В небо с шипением взлетела ракета, рассыпала тысячи искр, осветила кочковатое поле, побуревшую траву, серые колы с нитями колючей проволоки и… два зияющих прохода в заграждении. Немец сидел на копне и заряжал пистолет. Одет он был по-зимнему, в шинели. Оторванный хлястик, словно хвост бобра, свисал вниз и шевелился при каждом движении солдата.
Сейчас он все поймет, закричит, поднимет тревогу… Не медля ни секунды, разведчик вынул нож и пополз к копне. Гитлеровец казался трусливым, хлипким и смешным со своим болтающимся хлястиком на шинели. Разведчик был уже метрах в трех от немца, когда тот, щелкнув курком, опять выстрелил.
Сергей ринулся на врага и, ударив его изо всей силы лезвием ножа, сбросил с копны. Ракета уже потухла, а на ворохе примятого сена шла жестокая борьба. Немец отчаянно сопротивлялся, его сильные руки обхватили Сергею голову, дотянулись до рта. Неимоверным усилием разведчик оторвался от врага, пнул его и, нащупав мокрую, рычащую голову, несколько раз стукнул по ней металлической рукояткой ножа. У немца сразу опустились руки, он застонал. Тогда Сергей снял с себя ремень, мгновенно стянул врагу руки, снова оглушил его и побежал за пулеметом.
Через минуту он был готов ко всему. С копны сена разведчик навел пулемет на блиндаж, прислушался. Губная гармошка все играла… Оглушенный ракетчик тихо стонал, шевелился. Отрезав от немецкой шинели кусок полы, Сергей разжал гитлеровцу зубы и забил в рот кляп. Ясная и четкая мысль осенила разведчика. Он пошарил в темноте руками, нащупал пистолет, коробку с ракетами, уверенно зарядил и, усевшись на копну, выстрелил: в немецкой траншее не должно быть тревоги.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.