Тропой флибустьеров - [16]

Так вот, прежде чем дополнить рассказ Бениты, один из гостей дольше извинялся за это, чем говорил по существу. Оказывается, в доме у нее воспитывалось 35 детей, из которых лишь 10 были собственными. Все они вышли в люди, стали врачами, учителями, нянями, один служит полицейским.

Днем поселок пустел. Дети уходили в школу — длинное одноэтажное здание барачного типа, внутри разгороженное деревянными перегородками на классы, взрослые — на свои участки. Оставались лишь совсем пожилые и полицейские. Один из них, невысокий, плотный, в белой рубашке и синих шортах 30-летний Эдвард Роу, был моим постоянным собеседником и компаньоном в прогулках. Он закончил школу второй ступени (примерно наша десятилетка) и школу сержантов в столице, что считается у марунов довольно высоким уровнем образованности.

Мистера Роу, казалось, распирали вопросы о нашей стране. В особенности о работе «криминальной полиции», как он говорил. К сожалению, кроме того, что Москва — столица СССР и что есть еще где-то город Одесса, хотя он так и не смог вспомнить, откуда и по какому поводу знает этот город, ничего больше о нас мой собеседник не слышал.

Приходилось отвечать, всякий раз осторожно переводя разговор на жизнь его поселка, которая меня интересовала. О, тут мистер Роу был на высоте: он знал вся и всех, обо всем готов был говорить часами, лишь бы скоротать время до вечера, когда возвращаются с полей люди и заканчивается его дежурство.

Нравилось ему говорить о традициях, которых они придерживаются. Таких традиций множество.

Скажем, и по сей день они бесплатно помогают друг другу строить дома, а на различные сходки, праздники, суд над неправым или похороны созывают сигналом из рога горного козла. День урожая — это «день дождя». А праздничные обеды абсолютно пресные: как напоминание о днях борьбы с англичанами, когда не было времени готовить еду в сельве и ели на ходу, без соли, что придется. При свадьбах всегда поминают и дотошно перечисляют всех умерших предков, а в ночь после похорон поют свои старинные песни.

— Если даже марун нарушил закон, — важно и многозначительно говорил полицейский, — но не совершил убийства, никто не может войти в его дом и арестовать. Сначала надо поговорить с полковником, а уж он позовет к себе провинившегося.

Полковник — самый уважаемый человек в общине. Избранным на этот пост может быть человек старше 18 лет, примерный семьянин, образованный и независимый в материальном отношении от других членов общины, не судимый и не жестокий.

Под вечер мы с мистером Роу чопорно прощались и расходились по домам.

Иногда он заглядывал на веранду к Бените Коули и тихо сидел на ступеньках, как на посту. А в последний раз даже решился дополнить заглянувшего туда полковника Райта, когда тот с сожалением говорил о том, что община уменьшается: маруны уходят в города и там остаются жить — цивилизация потихоньку добирается до этих мест.

— Нет, не иссякнет наша община, — горячо возразил Эдвард Роу. — Вернутся на землю ушедшие. Здесь начиналась свобода всей Ямайки — разве можно забыть об этом?

Провожали нас все, кто был в поселке. Принесли, по традиции, связки бананов и ведра синеватых маленьких яблок, ньяме и кукурузу. И искренне не понимали, почему мы отказались от подарков. Так и остались они лежать на веранде — как напоминание о доброте и сердечности этих действительно последних могикан, для которых нет на свете ничего лучше родных Голубых гор.

Загадка Порт-Ройяла

Первый урок истории любой человек, попадающий на Ямайку, получает уже по дороге из аэропорта в город. Через каких-нибудь десять минут езды справа от шоссе, забитого машинами всевозможных марок, появляются серые, тяжелой кирпичной кладки стены старинного английского форта. Обвитые плющом, они кое-где зияют провалами, сквозь которые видны широкая бухта и море до самого горизонта.

Длинная и узкая, как меч, коса Палисадос, на острие которой расположены аэродром и форт, искони была приспособлена для наблюдения и отражения атак непрошеных пришельцев. А их, как утверждает история, было немало. Поэтому сооружению оборонительных укреплений всегда уделялось большое внимание. Эти бастионы — свидетели бурных событий, которые переживал остров с самого момента его открытия.

5 мая 1494 года каравеллы Христофора Колумба «Нинья», «Сан-Хуан» и «Кардере» после двух дней плавания от берегов Кубы достигли неведомой земли. Увидев ее, великий испанец воскликнул, пораженный красотой голубых в тумане гор: «Похоже, что земля касается неба». Об этой стране кубинские индейцы говорили ему как о сказочно богатой золотом. Колумб назвал вновь открытый остров Сантьяго.

Местные индейцы враждебно отнеслись к непрошеным гостям, направив им навстречу свои пироги с вооруженными бойцами. Пушечные выстрелы с каравелл поколебали решимость индейцев сражаться с белыми, но и Колумб не смог высадить своих людей на берег. Он приказал покинуть негостеприимную бухту и, лавируя между рифами, вскоре причалил в другой бухте, ныне Дискавери-Бей. Встреча с туземцами вновь оказалась нерадостной, и тогда Колумб отправил на берег закованных в тяжелые латы всадников, сопровождаемых вывезенными с Кубы огромными догами.