Тропик Канзаса - [96]

Презрительное фырканье и одобрительные крики. Ребята рассмеялись смехом привилегированных выпускников престижных вузов. У Тани мелькнула мысль, останется ли кто-либо из них на своей работе после того, как она доставит по назначению добытые файлы.

За спиной у калифорнийца на стене рядом с музыкальным автоматом висел обтрепанный по краям плакат. На нем президент прогуливался по горам со своими собаками, указывая рукой на горизонт.

СИЛА ВОЖДЯ

Истинные вожди не сражаются за то, чтобы быть первыми, они всегда первые в бою

и первые идут на величайшие жертвы ради победы.

Калифорниец поднял руку.

– Они уверены, что провернули неповторимую сделку, – сказал он. – И тут получилось очень кстати, что мэр этого городка также нотариус, который оформил для меня эту сделку. Утром мы закрылись, потратив меньше денег, чем стоило мне мое обучение. После чего я возвращаюсь к себе, звоню в Филадельфию и говорю, что у меня. – Он поджал губы. – Эти лабораторные крысы с тощими шеями отдадут своим банкирам распоряжение перевести мне денег больше, чем припрятала полковник в небоскребе Уэкс-банка!

Внезапно калифорниец обернулся с недовольным лицом. У него за спиной стояла фигура, тронувшая его за плечо. Молодой парень, длинные черные волосы, жилистые руки, торчащие из линялой черной футболки. Он выглядел здесь совсем не к месту – неопрятный, нескладный, немытый, похожий на бездомного.

Таня успела уже порядком подзабыть его с той ночи, когда загрузила файлы.

– Я думал, полковника схватили год назад, – сказал парень, знакомо растягивая гласные, как это принято на севере. – Выкурили ее из укрытия на нефтяной станции и погребли в море.

Он выглядел совсем по-другому. Не такой большой, как ожидала Таня, можно даже сказать, невысокий, однако каким-то образом ему удавалось выглядеть выше ростом. Возможно, это объяснялось тем, что освещение подчеркивало затянувшиеся шрамы у него на лице и руке. Таня постаралась представить себе, как он их получил.

– Ты веришь пропаганде? – сказал калифорниец, играя на собирающуюся толпу. – Каждый, кто хоть наполовину в теме, понимает, что по телевидению показали чей-то другой труп. Ну да, лицо обгорело до неузнаваемости, так? Как это удобно! Полковник жива. Невозможно оторвать один из крупнейших американских городов, пусть и серьезно пострадавший, и превратить его в независимую республику, народное государство или что там еще, не будучи опытным и умелым переговорщиком. Быть может, чувак, ты не в курсе, но, поверь мне, полковник заключила какую-то сделку. Сейчас она прохлаждается где-то здесь, прямо в самом сердце сектора Эхо, в своей тайной каморке в старом здании Уэкс-банка, вместе со всеми своими любимчиками и деньгами, на которые можно будет прикупить под свое управление другую вотчину.

Таня смотрела на Сига. Ей хотелось окликнуть его по имени. Она сдержалась. Он выглядел пьяным. Она подойдет к нему на улице, когда он останется один и никого рядом не будет.

– Раз это всем известно, – сказал Сиг, – почему никто не выдал полковника властям? Не прислал охотников на людей и не получил обещанную награду? Я даже предположить не мог, что вы, хозяева вселенной, позволяете революционерам спокойно разгуливать по вашим городам.

Калифорниец изумленно выпучил глаза, затем раскрыл рот и расхохотался, и его приятели присоединились к нему.

– Вы только послушайте этого долбаного канадского карася! Он собирается схватить дамочку, убить которую не удалось даже правительству! Чувак, ты насмотрелся в кино боевиков.

– Я из Миннесоты.

– Что ж, послушай меня, уроженец Миннесоты, – сказал калифорниец, вонзая в воздух уверенный палец, – здесь, в Новом Орлеане после Чистки, столько бесшабашных, расторопных, кровожадных подонков, что ты даже представить себе не можешь. Если бы существовал способ выкурить полковника из ее убежища или прибрать к рукам ее сокровища, это было бы уже давным-давно сделано, твою мать! Она укрывается в самом сердце зараженных развалин, твою мать, где уровень загрязнения так высок, что приходится отчищать сухопутные роботы, побывавшие там. Только из того, что это здание банка, еще не следует, что можно просто заглянуть внутрь, кивнув секретарше у входа.

Зазвучали смешки сидящих за столом приятелей.

– Если ты войдешь через главный вход, тебе придется бродить по лабиринту, полному ловушек и вооруженных боевиков. Но даже если ты и доберешься до цели, тебе придется иметь дело с самой жестокой сучкой Западного полушария. Крепкая девчонка из сельской глубинки, двадцать лет прослужившая в спецназе перед тем, как попасть сюда и сойти с рельсов. Думаю, полковник без труда разрежет тебя на мелкие кусочки и скормит своим собакам.

– Сказки! – презрительно усмехнулся Сиг. – Я видел здание, о котором ты говоришь. Его охраняют одни лишь водяные крысы.

– Вы только послушайте этого сосунка! – воскликнул калифорниец, вскидывая руки вверх, словно призывая богов Тихоокеанского побережья. – Наверное, он один из тех уродов, кто помогает Ньютону Таунсу, мастер кун-фу, творящий кинематографический портрет президента как сильного героя. Ну же, чувак, покажи нам «летающую мельницу», с помощью которой ты разделался с северокорейскими ниндзя!