Тропик Канзаса - [115]

Когда роботы начали разрабатывать свои собственные новые модели, наступил полный кошмар.

Таня видела кадры, как ячейка Трассера сражалась за узел «Белл-Нет» в пригороде Атланты, и вдруг из земли появилась тварь, похожая на огромного осьминога, сделанного из цепных пил. Таня отвернулась, не в силах выносить жуткое зрелище, но ее заставили смотреть, чтобы опознать Трассера. Его голова откатилась по зеленой лужайке, в глазах еще оставались искорки жизни, затем экран погас.

Судьба Трассера явилась предвестником того, как будут развиваться события в предпоследнюю неделю натиска.

116

Сига схватили, когда повстанцев выкуривали из лесов вокруг водохранилища Оккокуан, к востоку от Манассаса, места двух сражений другой Гражданской войны[49], где воды, стекающие с голубых холмов, впадают в Потомак и текут дальше в океан. Впервые удару напалмом подвергся частный загородный клуб с примыкающими жилыми строениями. Наземные войска следовали за огнем со всех направлений, в сопровождении боевых бульдозеров и маленьких беспилотников, реагирующих на движение, которые замечали всех бродячих собак, оленей и приматов, передвигающихся по пустынному полю боя.

Таня увидела все это в прямом эфире, находясь в бункере. Рядом с ней были Андрей, Уокер и даже полковник, почти оправившаяся от ранений. Здесь был и Фриц, который как мог обеспечивал соединение. Повстанцы терпели поражение, и это чувствовалось по вытянутым лицам, озаренным желтоватым светом бетонной пещеры.

Сига и остальных повстанцев, захваченных живьем, заперли на гауптвахте в центре подготовки морской пехоты в Квантико. Пленных было немного. Повстанцы сражались слишком долго и слишком ожесточенно и не сдавались живыми.

Одним из тех, кого взяли в плен, был Ньютон Таунс, однако его не стали показывать в новостях.

Гауптвахта в Квантико славилась как место, где в далеком 81-м году при загадочных обстоятельствах умер террорист, убивший президента Рейгана[50]. После недавних событий в Вашингтоне ее превратили в маленький концентрационный лагерь, первоначально для временного, а затем бессрочного содержания диссидентов, вопреки Конституции. Основную часть заключенных составляли политики, арестованные в ходе периодических чисток столичной номенклатуры. Время от времени в сети появлялись снимки гауптвахты 2.0, металлического ангара без окон за тридцатифутовым забором из колючей проволоки. Таня бывала там один раз, во время учебы, кажется, бесконечно давно, хотя на самом деле это было не так. Здесь оттачивались до совершенства различные методы ведения допросов, предназначенные для того, чтобы заставить журналистов выдать свои источники, а диссидентов – назвать своих попутчиков. Охрана называла заведение «гостиницей». В Вашингтоне его прозвали «местом, где не слышны твои крики».

Сиг был не из тех, кто кричит.

Поэтому его вывели на люди для публичного унижения. Общее устрашение. Прямо на взлетно-посадочной полосе, где приземляются самолеты с особо ценными задержанными из других частей страны. Были приглашены съемочные группы. От лояльных правительству сетей. Пригласили даже нескольких популярных блогеров и комментаторов, известных тем, что они помимо воли воодушевленно распространяли неофициальный стереотип страха.

Контрреволюцию покажут по телевидению.

Официальная версия была следующей:

Этот человек без гражданства, известный как «уроженец Миннесоты», участвовал в незаконных вооруженных формированиях. Его настоящее имя неизвестно. Таня знала, что в разведдонесениях и военных сводках представители государства часто называли Сига кодовым именем «Кочевник». Но перед широкой общественностью он предстал как «вражеский боец номер 174». Продюсеры Потока прекрасно знали, как преподносить информацию, чтобы у зрителей глаза вылезали из орбит, а расценки на рекламу взлетали до небес. Комментаторы обсуждали различные теории относительно прошлого Сига: он якобы прошел подготовку в каком-то учебном лагере за границей, где из него взращивали сверхтеррориста, или же был «спящим» агентом, которого иностранные шпионы с самого рождения готовили к миссии уничтожить Америку. Комментаторы объясняли, что на самом деле все восстание «противников Конституции» является кампанией иностранных держав, направленной на уничтожение нашего образа жизни.

– То есть Чарли, можно сказать, он в своем роде ниндзя, – заявила Кендра Прайс, обозреватель вечернего выпуска новостей «Американского заката». – Война в джунглях – в каменных джунглях городских окраин.

Сигнал был слабый, то и дело растворялся в цифровом шуме, но Билли удавалось поддерживать соединение.

– Да, после каждого удара он скрывался в лесу, – подхватил ее напарник Чарли Оуэн. – Но давайте-ка посмотрим, удастся ли ему спрятаться вот от этого зверя – от нового охотника-убийцы компании «Дженерал роботикс».

– Ого! – воскликнула Прайс. – Ну и чудище ходячее!

– Это еще только начало, – сказал Оуэн.

И даже тут, в бункере, находящемся на краю света – или, по крайней мере, в конце надежды, – те, кто смотрел публичную казнь человека, воплощавшего в себе чаяния народа и действенные методы их достижения, не сдержали смеха. Потому что, разумеется, в Америке конец света должен сопровождаться банальным цветистым комментарием и служить продаже рекламного времени.