Тропа Кайманова - [59]

Сначала он не обращал внимания на этот солнечный зайчик, но потом заметил, что зайчик вспыхивает в разных местах, иногда движется. Ичан до того напрягал зрение, что ему временами казалось, будто он видит рядом с этим зайчиком зеленую фуражку.

Совсем уже теряясь в догадках, что бы это такое значило, Ичан заметил, что отблеск солнца сияет не ровным светом, а прерывистым, как будто кто-то передает световым прибором азбуку Морзе. Как жалел сейчас Ичан, что не знал эту азбуку! Он бы тоже нашел способ просигналить неизвестному другу о том, как ему необходима помощь.

Но вот как-то вместо одного отблеска он увидел два рядом. «Бинокль!» Значит, там военные, — может быть, кто-либо из частей охраны порядка... Ичан лихорадочно искал способ сообщить неизвестному наблюдателю, что он здесь не по доброй воле, а содержится под стражей, как узник.

С сильно бьющимся сердцем, решив, будь что будет, Ичан взял ковш и на глинобитной утоптанной площадке, черпая воду из арыка и пуская ее тонкой струей, вывел четыре коротких слова: «Я Ичан Гюньдогды. Помогите».

Со страхом он оглядывался по сторонам, но как будто никто не видел его сигнал: страж, присматривавший за ним, то ли отлучился, то ли был чем-то занят. Ичан для верности выждал время, чтобы надпись наверняка мог прочитать человек, сидевший на горе с биноклем, затем всю площадку окатил водой.

К его ужасу, на том месте, где только что поблескивали стекла бинокля, показалась фигура грузно взбиравшегося на лошадь одного из телохранителей Фаратхана.

Не прошло и часа, как Ичана вызвали к Мереду Сунаит-оглы. Из-под тяжелых век гневно блеснули темные глаза главного слуги Фаратхана.

— То, что тебя зовут Ичан, — медленно проговорил Меред, — мы давно знаем, а другие никогда не узнают. Но ты нарушил приказ хозяина... Тебе здесь было слишком хорошо: прохладно, сытно, спокойно. Теперь, красная собака, будет плохо...

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ НАКАНУНЕ

Несмотря на то что в праздники граница была, как всегда, на усиленной охране и все офицеры предельно заняты, начальник погранвойск приказал полковнику Артамонову прибыть к нему во второй половине дня вместе с Каймановым и следопытом Амангельды.

Провал операции с Чары Ильясом, два нераскрытых преступления, направляемых, видимо, одной и той же рукой, появление следов Мордовцева в ауле Карахар и на Дауганском кладбище, объявившийся какой-то мулла или ишан, способный объединить и организовать отребье из дезертиров и уголовников, скрывающихся в пустыне, пленение Ичана и Дурсун Фаратханом — все это очень беспокоило командование, требуя самых неотложных и решительных мер.

Яков понимал, что от него потребуются конкретные предложения, как организовать поиск, поэтому тщательно обдумал, что он будет говорить генералу. Павловский подвез Светлану и Балакеши почти к самому парку Махтума-Кули, где размещался госпиталь. Оттуда они должны были идти в обком и, как предполагал Кайманов, снова возвратиться в парк, где Яков надеялся сегодня еще раз увидеть Светлану.

А пока им надлежало немедленно, прямо с разгрузочной площадки ехать в штаб округа.

Яков много раз встречался с начальником войск и при каждой встрече почти физически ощущал, какой груз ответственности лежит на старших офицерах погранокруга. Но, с другой стороны, знал, насколько зависит выполнение боевых задач, поставленных перед округом, от работы и опыта не только офицеров комендатур и начальников застав, но и каждого сержанта, ефрейтора, солдата.

Думал Яков и о том, что в городе он сможет сесть в автобус, доехать до парка Махтума-Кули, увидеть Светлану, поговорить с нею, обнять, ощутить запах ее волос.

...Генерал Емельянов принял их сразу, как только они доложили дежурному по штабу о своем прибытии. Полковник Артамонов был уже у начальника войск.

Несмотря на предельную усталость и занятость, генерал нашел в себе силы согнать с лица озабоченность, приветливо и радушно встретил Амангельды. Усадив его за небольшой столик, стал расспрашивать, как он себя чувствует, здорова ли семья, начал ли ходить младший сын, и все это, как того требовал обычай, за пиалой геок-чая.

— Хочу поблагодарить тебя, доротой Амангельды-ага, — сказал Емельянов, — за те новости, какие ты нам принес. Расскажи еще раз, что тебе удалось узнать о Клычхане?

Кайманов коротко и предельно точно перевел рассказ следопыта. Амангельды внимательно следил за его переводом, время от времени одобрительно кивал, вставляя то или иное замечание.

— Сделаем выводы, — выслушав их, сказал генерал. — Я думаю, вы оба прекрасно понимаете, что значит победа в Сталинграде для хода войны. Все силы отдаем во имя этой победы мы, все силы отдают и наши враги... Есть сведения, что вражеская агентура готовится нанести удар нам здесь, по среднеазиатским дорогам, чтобы на какое-то время прервать снабжение фронта с юга. Наша задача предотвратить готовящуюся диверсию... Спасибо, Амангельды-ага, за то, что нам рассказал. Думаю, это поможет нам лучше организовать поиск, провести разведку в песках и найти центр руководителей агентуры, проникнуть в самое логово таинственного ишана, очевидно резидента, раскрыть его связи и вместе с отрядом капитана Рыжакова, с которым вы уже участвовали в Каракумской операции, разгромить банду. Работа вам предстоит серьезная, продумать все надо хорошенько. Что скажешь ты, Амангельды-ага?..