Тропа Каина - [16]

Шрифт
Интервал

Но и Эвке что за дело до залетевшего к отцу молодца?

Отчего бы ей не перевести глаза на отражение еловых лап в узкой дорожной луже или, обрывая махом смоляную текучесть малословного разговора, не сказать: "Пусть меня пан простит, спешу, пан Юрий". И все — и старое течение жизни понесет их в обычную радость или печаль. Но почему ей опускать глаза, почему ей говорить отступное слово, если и пан Юрий может сказать: "Ну, времени нет!" И тоже все — поскачет он вдаль по мокрой дороге, и брызги воды будут подобны алмазам, выбиваемым из земли подковами благодарного коня. Другой встречи на безлюдной, с мрачным застоявшимся душком просеке уже не произойдет — ничто в мире не имеет повторения.

Но вот Эвка сказала: "Зачем я пану?" — зная, что не искал он ее в этом лесу, и нет ему до нее дела, а он отвечает, насилуя свое безразличие: "Поговорить хочется" — и по непонятному для себя побуждению сходит с коня. Эвка же повернулась и пошла в глубь леса. "Стой!" — хотел остановить ее Юрий и не остановил — подумалось ему, что Эвка испытывает его смелость. Оказалось, что и в этих непролазных дебрях есть стежки. Пройдя десяток шагов, он вышел на солнечную поляну, застеленную высоким папоротниковым ковром. Эвка стояла лицом к нему и странно, с уколовшей Юрия жалостью смотрела, как он близится. Он понял этот взгляд, как свою жалкость в ее глазах за послушное движение по ее следу. И опять зашевелилась на сердце черная зацепка и вдруг, приняв живой Эвкин облик, затопталась там загрубелыми босыми ногами.

— Эвка! — хмуро сказал Юрий. — Ведь лезешь на рожон. Хорошо, я… Не все такие… Другой не простит…

— Чем же я пана Юрия могла обидеть? — с дразнящей строгостью спросила Эвка.

Тут Юрий быстролетно задумался: действительно, чем? — но и нашлось:

— Зачем, помнишь, коня напугала?

— Что я, волк, коней пугать? — со смешком сказала Эвка, поводя плечами, отчего волной прошла рубаха по крепким грудям, и Юрию вспомнилось свое желание поцеловать сегодня Еленку в обход родительского надзора.

Чувствуя на губах загадочную сладость, он сказал почти примиренно:

— Кто тебя знает. О тебе разное говорят.

Да, мог быть мир, легко могли уйти они с этой поляны, ответь, например, Эвка так: "О ком не говорят, пан Юрий?" Но ответ на проявленную мягкость был совершенно для Юрия неожиданный:

— А ты, пан Юрий, отца спроси!

Упоминание об отце застудило Юрия именно грубостью намека на какие-то отцовские скрытые, обширные знания. Но уже решившись не спустить дерзость такого вызова, он сказал, защищая слабое свое место:

— Зачем? Сам не слепой!

— Не слепой, пан, да незрячий, раз с чужих слов живет.

— Все врут, да, Эвка?

— Может, и все. Правды боятся.

— А сама не боишься сказать, зачем коня напугала?

— Боюсь? — Эвка движением плеч как бы отряхнулась от глупого предположения. — Пан Юрий сказал, что хожу криво. Так я прямо пошла.

— А-а-а! — протянул Юрий, прозревая, какой силы радость должна была испытать ведьма, когда его дернул в седле прыжком уступивший дорогу конь. И тихий победительный смешок, припущенный, верно, в спину для полноты гордого ликования, тоже услышался издалека и простучал камушками по сердцу, запуская в рост давний фундамент неприязни.

— Судьбу пытаешь? — коротко спросил Юрий и сам удивился жестокости своего голоса.

— Зла в тебе, пан, много, — ответила Эвка. — Вижу.

— Видишь — а дразнишь!

— Я пана не ищу, пан меня ищет.

— Дразнишь — вот и нашел!

— Слабый, пан, — отзываешься.

— Слабый, слабый… — медленно повторил Юрий, словно оценивая, и с такой подспудной думой: что будь он пьян, любого человека зарубил бы за такие слова. — Ну, а отец, Эвка?

— Слабый, как все вы… Чужой силой живете…

— Не очень ты благодарная, — укорил Юрий. — Кабы не его к тебе слабость, тебя на куски порубила бы уже шляхта за темных дружков.

— Я, пан Юрий, не боюсь, — сказала ведунья. — Кто меня тронет — сам отведает…

— Бесы убьют? — насмешливо спросил Юрий, дивясь глубоко в уме такой слепоте веры в неминуемое возмездие: сколько зазря погублено и лучших людей — а с кого спрошено?

— Что мне сделает, то себе получит, — подтвердила Эвка точно прочитанную по глазам мысль.

— Скажем, — с потяжелевшей насмешечкой уточнил Юрий, — я тебя плетью переведу, так и меня плетью потянут?

— Да, плетью!

На дороге послышался быстрый топот Решкиного коня — все же искал приятеля недоумевающий победитель. Юрия пронизало спасительное, молитвенного смысла желание, чтобы Стась въехал на полянку или крикнул бы в лес — "Юрий!", вытягивая его из заклинившей, опасно закрученной беседы.

Но Стась проскакал, ничего не почувствовав, и кони, почуявшие друг друга, не обменялись почему-то приветственным ржанием.

— Значит, плетью? — повторил Юрий, мучительно слушая удаляющийся перестук.

— Плетью.

— А если, скажем, я кулаком?

— Тогда кулаком.

— Кто? Бесы?

— Попробуй, пан Юрий, — узнаешь.

Юрий выхватил саблю и — руб! руб! руб! — появилась в папоротниковом настиле дыра с темной под нею, как могила, землей.

— А если бы саблей погладил? — сказал Юрий. — Тогда как?

— Кто меня саблей погладит, — ответила Эвка со злой скукой напрасного объяснения, — того тоже сабля погладит!


Еще от автора Константин Иванович Тарасов
Погоня на Грюнвальд

Центральное событие романа – знаменитая Грюнвальдская битва (1410 г.), в которой объединенные силы поляков, белорусов, литовцев и украинцев разгромили войска Тевтонского ордена. В романе представлена галерея исторических личностей – великий князь Витовт, король Ягайла, великий магистр Ульрик фон Юнгинген, князь Швидригайла, жена Витовта княгиня Анна и др.Книга рассчитана на широкого читателя.


Золотая Горка

В сборник включено пять детективных повестей на исторические сюжеты. Они написаны в разных традициях детективного жанра, но для всех характерен динамичный сюжет, неожиданная развязка, напряжение энергичного действия.


После сделанного

Повести сборника посвящены анализу и расследованию таинственных криминальных дел. Динамичный сюжет, неизвестная до последней страницы личность преступника, неожиданная развязка, напряжение энергичного действия, заостренная моральная проблематика, увлекающая стилистика повествования — таковы особенности детективов Константина Тарасова.


Отставка штабс-капитана, или В час Стрельца

Повести сборника посвящены анализу и расследованию таинственных криминальных дел. Динамичный сюжет, неизвестная до последней страницы личность преступника, неожиданная развязка, напряжение энергичного действия, заостренная моральная проблематика, увлекающая стилистика повествования — таковы особенности детективов Константина Тарасова.


Испить чашу

Повести сборника посвящены анализу и расследованию таинственных криминальных дел. Динамичный сюжет, неизвестная до последней страницы личность преступника, неожиданная развязка, напряжение энергичного действия, заостренная моральная проблематика, увлекающая стилистика повествования — таковы особенности детективов Константина Тарасова.


Стая ворон над гостинцем

В сборник включено пять детективных повестей на исторические сюжеты. Они написаны в разных традициях детективного жанра, но для всех характерен динамичный сюжет, неожиданная развязка, напряжение энергичного действия.


Рекомендуем почитать
Мурка. Королева преступного мира

Успех незамысловатой песенки про Марусю Климову, которая должна простить любимого, необъясним. Жизнь и смерть знаменитой бандерши, которая стала популярной благодаря этим куплетам, напоминает голливудский блокбастер — любовь и предательство, взлеты и падения, оглушительный успех и всеобщее порицание… Предлагаем вашему вниманию правдивую историю о Кровавой Мэри, которая стала прототипом персонажа полюбившейся многим песни. Хрупкая женщина держала в кулаке Петроград 20-х годов прошлого столетия, жила неистово, с фантазией, будто каждый день был последним.


Статский советник Евграф Тулин

Книги, входящие в серию, созданы на основании записок действительного статского советника по полицейской части Тулина Евграфа Михайловича. Сюжеты книг погружают читателя в поиск украденных чертежей, кладов, фальшивомонетчиков и уникальных коней. 1. Георгий и Ольга Арси: Дело о секте скопцов. Исторический детектив Тулину Евграфу Михайловичу в свою бытность сыщиком московской сыскной части пришлось распутать клубок интриг, связанных с похищением секретных чертежей нового оружия на Императорском оружейном заводе в Туле.


Девонширский Дьявол

В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.


Лоренцо Великолепный

Наталья Павлищева – признанный мастер исторических детективов, совокупный тираж которых перевалил за миллион экземпляров.Впервые автор посвятила целую книжную серию легендарному клану Медичи – сильнейшей и богатейшей семье Средневековья, выходцы из которой в разное время становились королевами Франции, римскими палами.Захватывающие дворцовые игры и интриги дают представление об универсальной модели восхождения человека к Власти, которая не устарела и не утратила актуальности и в наши дни.Неугомонный Франческо, племянник богатого патриция Якопо Пацци, задумал выдать сестру Оретту за старого горбатого садовника.От мерзкого «жениха» девушка спряталась в монастыре.


Длинные тени грехов

Тени грехов прошлого опутывают их, словно Гордиев узел. А потому все попытки его одоления обречены на провал и поражение, ведь в этом случае им приходиться бороться с самими собой. Пока не сверкнёт лезвие… 1 место на конкурсе СД-1 журнал «Смена» № 11 за 2013 г.


Ситуация на Балканах. Правило Рори. Звездно-полосатый контракт. Доминико

Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.