Тропа чероки - [13]

Какое-то время Мэри просто смотрела. Конечно же! Мзтти права, совершенно права!

— Хорошо. Но и ты переоденься. Ты говорила, что однажды была служанкой. Сказала, что у тебя осталось черное платье и фартук, но это не то, что нам нужно. Просто свежее платье и передник. И быстро! И ты тоже, Пег! Давай! У нас остались считанные минуты!

Мэри побежала в другую комнату и переоделась. Волосы! Ну, просто чучело огородное! Она схватила щетку и гребень и быстро поправила то тут, то там.

Платье было красивое. К счастью, она на днях вытащила его, чтобы Мэтти погладила, и оно висело готовое — готовое для чего?

Мэри подошла к станции, когда послышались крики, позвякивание цепей, стук копыт. В облаке пыли подкатил дилижанс, и усталые пассажиры начали выходить.

Мэри стояла на крыльце, поджидая. Пассажиры подошли к дому и остановились.

— Леди и джентльмены! Добро пожаловать на станцию Чероки! — Она грациозно сделала шаг вперед. — Не хотите ли войти?

Пассажиры, остолбенев, промаршировали мимо нее — две женщины и четверо мужчин. А потом, последним, мужчина, которого Мэри тотчас же узнала, — Марк Стейси. Высокий, крепко сбитый человек и вовсе не урод.

Он сошел с дилижанса, не глядя на нее, и некоторое время разговаривал с возницей. Затем отошел, и Темпль Бун тут же подвел новую свежую упряжку. Когда лошади прошли мимо, Марк Стейси поднял глаза, чтобы посмотреть, что из себя представляет Мэри Брейдон.

И замер, открыв рот. Потом судорожно сглотнул, захлопнул челюсть и в смущении направился к ней. Он ожидал увидеть мегеру, одну из тех больших, сильных баб, обладающих мужской силой, каких часто можно встретить на приисках Запада. И вдруг — очень привлекательная молоденькая женщина.

Леди, говорили о ней, и, совершенно очевидно, такой она И была. Все его тщательно подобранные слова были забыты.

Мэри любезно улыбнулась.

— Мистер Марк Стейси, не так ли? Добро пожаловать на станцию Чероки! Пожалуйста, входите. Ваша еда стынет. Пег, прошу тебя, проводи мистера Стейси.

Марк Стейси неуверенно добрался до своего места. Стол был накрыт красной миткалевой скатертью. На окнах — Красные ситцевые занавески, пол — без единого пятнышка, а еда пахла сногсшибательно. Он огляделся вокруг.

Совсем другое место. Единственные знакомые предметы — старый камин да печка, добавленная позднее для большего тепла. И еще окна на тех же местах, но все остальное… Он не мог поверить собственным глазам.

Мэри присела напротив него и протянула ему тарелку с горкой отбивных.

— Это бизоньи отбивные, но многие предпочитают их говяжьим. Вы их пробовали, мистер Стейси?

— Я охотился на бизонов, — ответил он, — но ни разу не пробовал такую вкусную бизонью отбивную, как эта.

— Это фирменное блюдо станции Чероки, мистер Стейси. Мясо этого края, знаете ли.

Марк Стейси был смущен и несколько раздосадован. У него появилось чувство, что им манипулируют, только вот он не мог понять — как. Определенно, ни на одной станции на его линии, ни на какой-либо другой не было ни таких обедов, ни такого очаровательного управляющего. Он ожидал увидеть совсем не то и теперь не знал, что ему делать.

— Должен сказать, мисс… — начал худой мужчина с бородкой.

— Миссис Брейдон, сэр. Я вдова, как это ни печально.

— Я хотел сказать, что ни на одной станции я не пробовал такой еды. И ни одна станция не была столь привлекательна. Я уж подумал, не заночевать ли мне тут.

— Пока у нас нет для этого условий, но когда-нибудь будут. Я надеюсь, тогда вы опять поедете этим путем.

Возница дилижанса просунул голову в дверь и объявил:

— Еще пять минут, ребята! — потом обратился к Стейси: — Вы едете с нами, мистер Стейси?

— Я сяду на следующий дилижанс. У меня тут кое-какие дела. — Он поспешно поднялся и вышел.

Кучер уже взбирался на свое место.

— На нее стоило посмотреть, а, босс?

— Привлекательная женщина. Но не знаю, останется ли она управлять станцией.

— Подождите, вы еще не видели конюшен. Она все устроила, как в тех затейливых частных конюшнях на Востоке. Все, что тебе нужно, — вот оно, прямо под рукой. Ничего не упустила.

Стейси постоял, уперев руки в бока, наблюдая, как отъезжает дилижанс, потом пошел в конюшню.

Деревянные колышки на стенах, вся свободная упряжь висит, каждый хомут на колышке, вся остальная упряжь — на другом. Стойла вычищены, кладовка блестит чистотой, инструменты для починки упряжи аккуратно разложены.

Неужели она знала, что он едет? Конечно же, знала. Такие слухи всегда разносятся со скоростью ветра. А если она так хорошо кормит, значит, имеет каких-то друзей на линии. Однако что ни говори, он никогда не видел такой чистой и так хорошо организованной станции, а она тут всего ничего: меньше трех недель. Все это не могло быть сделано за несколько часов до его прибытия.

Стейси подошел к двери и обвел станцию взглядом. Что сказал тот пассажир? Что он хотел бы тут остановиться?

Сама станция, загоны для лошадей, конюшня и коттедж — все красиво расположено, красиво подано, но, когда станцией управлял Лутер, он этого не замечал. Не важно, что она женщина, она действительно навела здесь порядок. Но как же, черт побери, ей удалось уволить Сканта Лутера?