Трололо - [33]
Хотя ситуационисты и леттристы были открыто политизированы, поступки троллей часто приводили к аналогичным результатам, пусть и непреднамеренно. В частности, усваивая стратегии СМИ исключительно для лулзов (например, разозлить Билла О’Рейли, действуя как Билл О’Рейли), тролли «усиливали реальное значение исходного элемента» (выражение специалиста по Дебору Ансельма Яппе){135} и таким образом позволяли какому-то заявлению или артефакту выступить в роли собственного обвинителя. Действуя так, тролли привлекают внимание к разительному сходству – о чем я пишу далее – между предположительно аберрантным поведением троллей и поведением, узаконенным мейнстримными изданиями.
Во-первых, тролли и СМИ в равной степени заинтересованы в зрелище – в том, что социолог Дуглас Келлнер описывает как процесс, посредством которого бизнес и развлечение сливаются{136}. «Больше 9000 пенисов» – хрестоматийный пример такого совпадения интересов. Опра Уинфри зачитывала вслух послания самопровозглашенного педофила, подписанные такими юзернеймами, как lordxenu (прямая отсылка к сайентологии), josefritzel (имя австрийца, который много лет держал в подвале и насиловал свою дочь и недавно был приговорен к пожизненному заключению) и harpobear (намек на принадлежащую Опре студию){137}. Таким образом она выставляла неведомого постера представителем всех педофилов (которые, как она недвусмысленно дала понять, охотились на детей ее зрителей), добиваясь зрелища с тем же упорством, что и тролль. И тот и другая искали аудиторию, «просмотры», а что может быть лучше для накручивания просмотров, чем контент, который наверняка затронет аудиторию, возбудит любопытство?
Второе бросающееся в глаза сходство между троллями и СМИ – их тяга к успеху. «Больше 9000 пенисов» и в этом отношении – хрестоматийный пример. Для троллей «Больше 9000 пенисов» были успехом, потому что тролли использовали и эксплуатировали особенно чувствительный культурный троп, генерируя массу лулзов. Но не только они добились успеха в этой истории – успех их рейда основывался на успехе продюсеров ток-шоу. Задачи несколько разнились, поскольку «Шоу Опры Уинфри» окучивало напуганную, но доброжелательную аудиторию, тогда как тролли окучивали просто напуганную аудиторию. Но средства достижения цели были фактически идентичными. И тролли, и съемочная группа Опры играли на чувствах аудитории, используя эмоционально заряженный язык и мастерски обыгрывая широкий интерес к теме.
Наконец, и этот пункт вытекает из предыдущего, обе стороны мотивированы выгодой, или профитом. Разумеется, то, что у троллей считается профитом, отличается от того, что считают выгодным телепродюсеры. Опра получила от «Больше 9000 пенисов» прибыль в традиционном понимании. Она обеспечила себе рейтинги, а следовательно, поступления от рекламы, часть из которых в конечном счете пошла ей в карман. Тролли-участники, может, и не получали от своих подвигов выгоды в денежном измерении, но определенно накапливали свою собственную валюту. Эта аналогия прекрасно осознается троллями – они не только прямо описывают свою погоню за лулзами как «серьезный бизнес», но часто обсуждают возможности троллинга, пересылая возможные пошаговые инструкции, в конце которых стоит набранное капслоком императивное «ПРОФИТ!!!». Это отсылка к эпизоду второго сезона «Южного парка»: аналогично оформленный бизнес-план рассылала шайка коварных гномов, страстно желавших украсть кальсоны Эрика Картмана (и такой же алгоритм использовался с копипастой про дженкем, о которой я писала во введении){138}.
С учетом такого сходства, соблазнительно заключить, что медиакорпорации – это огромные механизмы троллинга, а отдельные медиаперсоны как минимум сами те еще тролли. Однако это было бы натяжкой, да и речь о другом. Речь о том, что в то время как эксплуатирующее поведение троллей объявляется извращением, столь же эксплуатирующее поведение журналистов воспринимается как само собой разумеющееся для капитализма. Порицая одних и выдавая карт-бланш другим, мы не просто затушевываем культурные условия, порождающие троллинг. Такая ситуация почти гарантирует, что самое сомнительное поведение будет воспроизводиться – и не только в самых темных уголках Интернета, но под фальшивым флагом морального превосходства, о чем речь пойдет в следующей главе.
5. Лулзы на трагедии: фейсбучные тролли, памятные страницы и медиабизнес на катастрофах
В главе 4 я утверждала, что существует симбиотическая и в конечном счете гомологическая связь между ранним Анонимусом и Fox News. В этой главе я рассмотрю поведенческое и риторическое сходство между троллингом на мемориальных страницах «Фейсбука» и сенсационным освещением бедствий в СМИ. Помимо истории развития RIP-троллинга – публикации оскорбительных комментариев и изображений на страницах, посвященных умершим и созданным в память о них, – в главе анализируется напряженная и по сути паразитическая связь между RIP-троллями и самим «Фейсбуком».
Опираясь на работу Эллиота Оринга о «юморе катастроф»{139}, я пришла к выводу, что, целенаправленно или нет, RIP-тролли подчеркивают эксплуататорский и временами откровенно тролльский подтекст освещения катастроф в массмедиа. Вместо того чтобы по-социопатски огрызаться на мейнстримные СМИ, тролли, выбравшие своей мишенью мемориальные страницы «Фейсбука» (RIP-тролли для краткости), разыгрывают гротескное шоу, в точности пародируя логику СМИ, которая превращает трагедию в бизнес-возможность. Тем самым еще больше размывается якобы четкая граница между теми, кто троллит, и теми, кто не троллит.
