Тролль - [36]

— Песси.

Паук истерически хохочет.

— Свари кофе, а потом немного поболтаем.

ДОКТОР СПАЙДЕРМЕН

Его тролль подобен частице ночи, которую кто-то вырезал из ландшафта и принес в дом. Это частица грозовой тьмы, черный ангел, дух природы.

Можно ли приручить тьму?

Может быть можно, если она совсем, совсем молода, достаточно беспомощна, достаточно слаба.

Маленький щеночек ночи.

АНГЕЛ

— Мне смутно вспоминается одна теория, — рассуждает Паук. Пар из кофейной чашки плывет по кухне, он задумчиво откусывает приготовленный мной бутерброд с паштетом, а у меня ноги дрожат под столом: сделай что-нибудь, сделай что-нибудь, сделай что-нибудь, дорогой Паукайнен. — Говорят, что это простой защитный механизм. Что-то вроде «обмирания» опоссумов. Под влиянием сильного испуга тролль не пытается убежать, а приходит в кататоническое состояние, в котором температура тела понижается и все жизненные функции замедляются. Он становится как будто замороженным. Это весьма распространенный способ самосохранения отдельных видов. Если кругом — глухая ночная тьма, его, полностью обездвиженного, действительно трудно заметить. Понизившаяся температура тела, вероятно, мешает обнаружить его по запаху или…

Я ставлю свою чашку с кофе на стол, потом снова берусь за нее, но не могу сделать ни одного глотка. Песси, согнувшись, сидит в углу прихожей, словно украденная из парка черная скульптура, блестящее произведение большого мастера, спрятанное среди курток и пропахших потом вещей.

— Он придет в себя?

— Какого дьявола я могу это знать? То, что я рассказал — только гипотеза, основанная на каких-то случайных наблюдениях и слухах. Этих животных никто всерьез не обследовал. И все-таки одну вещь это, может быть, объясняет.

— В сказках тролли при дневном свете превращаются в камни.

Спайдер смотрит на меня с удивлением, потом на его лице появляется самодовольная ухмылка.

— Очень хорошо. Сделаем вид, что понимаем, как возникла легенда… Так вот что я имел ввиду. Представь себе лес, девственную чащу, где бегает тролль. Он чувствует себя в опасности, на него охотятся, для него ведь не существует разницы — хотят ли его исследовать или убить, он только слышит, как вверху тарахтит мотор небольшого самолета или геликоптера — враг наступает с воздуха. И когда количество адреналина превышает определенную цифру — хопс — он замирает, становится неподвижным, как ветка дерева, прохладным, как ночь.

— Да, но что потом? — я бросаю взгляд в прихожую.

Песси слился с тенями. Чтобы различить его очертания, надо внимательно вглядываться, отыскивая его среди вещей, висящих на вешалке.

— Недаром же на них так трудно охотиться, недаром о них нет никаких точных данных, одни предположения. Даже термографы не дают никаких результатов, и никакие другие приборы — тоже. Подумай об этом.

ДОКТОР СПАЙДЕРМЕН

В прихожей упала куртка. Это шевельнулся тролль. Ангел поднимает взгляд от стола, в красных, налитых кровью глазах загорается надежда.

— Мне лучше уйти, чтобы он опять не разнервничался, — говорю я, снимаю пиджак со спинки стула, надеваю его и как можно более спокойно выхожу в прихожую, избегая лишних движений. Я действую в точности как в тех случаях, когда на прием приводят большую злую собаку.

— Я должен тебя предупредить, — говорю я низким голосом, потому что слышу, как в прихожей выходящий из оцепенения зверь тихонько, но быстро скребет когтем по паркету.

— Я с ним справлюсь, он очень умный и совсем ручной, — шепчет Ангел, но я прерываю его, делая усталый жест рукой.

— Не сомневаюсь. Но дело в том, что все это совершенно незаконно. Знаешь ли ты, что, согласно финско му законодательству, ты нарушил запрет на охоту?

— Запрет на охоту?

— Случай редкий, но прецеденты были. В прошлом году в окрестностях Кухмо два мужика крюком вытащили медведя прямо из берлоги и держали его в клетке размером в два квадратных метра. Они использовали его для натаскивания охотничьих собак.

Я вижу, как лицо Ангела заливается краской.

— Но ведь у меня ничего подобного не происходит.

— Хорошо, если ты заставишь молчать своего приятеля, получившего по морде. Но если кто-нибудь узнает, что я был как-то связан с этим делом, меня вышибут с работы.

Ангел кивает, почти не глядя на меня, его глаза и уши так намертво прикованы к просыпающемуся троллю, что я испытываю раздражение, нет, настоящую ревность. И тут я вспоминаю:

— И вообще, ты должен знать, — говорю я, и мой тон заставляет Ангела прийти в себя, так холоден и резок мой голос. — Я не могу представить тебе научных доказательств, но мне кажется, что в твоей квартире полно феромонов.

— Феромонов?

— Это особые пахучие молекулы, выделяемые животными для оповещения об опасности, состоянии здоровья или об их функции в стае. Специфический запах оказывает манипулирующее, контролирующее и эротическое воздействие на других членов стаи. Твой тролль выделяет какие-то очень сильные феромоны.

Я тру глаза. Я так устал, так чертовски устал.

— На этих феромонах можно было бы нажить целое состояние, колоссальное состояние, но, к счастью, никто этого не понимает, даже ты.

Ангел смотрит на меня. Мои слова не проникают в его сознание. В его взгляде чувствуется угроза, я вижу перед собой десятилетнего мальчика, который восстает против воли взрослого — подбородок выставлен вперед, губы сжаты, уши глухи к любым аргументам.