Троица. Охотники на ведьм - [68]

Постучав в дверь, Мартин надеялся на радушный прием, но пожилой слуга лишь сухо спросил его, кто он и что ему нужно.

— Я к господину Карлу Бюргеру, передайте, что к нему пришел старый друг.

Слуга подозрительно осмотрел его небогатый наряд и с сомнением покачал головой.

— Скажите ему, что пришел Мартин Мюллер, — не выдержал Мартин.

Глаза слуги полезли на лоб. Он тщетно пытался рассмотреть в худом, изможденном лице крестьянина знакомые черты.

— Господин Мюллер? Неужто это вы?! Насколько я знаю, вы были отравлены неизвестным убийцей в борделе несколько месяцев назад!

Мартин не мог больше стоять на холоде и просто втолкнул старика внутрь и прикрыл за собой дверь.

— И тем не менее это я. Старый Феликс, ты меня совсем не узнаешь?

На глаза старика навернулись слезы, и он приобнял Мартина за плечи.

— Проходите, дорогой сударь! С тех пор как вы умерли… то есть, как мы думали, что вы умерли, бургомистр Карл сам не свой! Он мало спит, много пьет и постоянно болеет. Вы должны скорее увидеться с ним и успокоить его.

— Где фрау Бюргер и ее прекрасные дочери?

— Их пока нет дома, они на вечерней прогулке. Ступайте наверх, бургомистр в своем кабинете.

Пока Мартин поднимался по ступеням на второй этаж, слуга провожал его взглядом полным изумления и беспокойства. Как только худощавая фигура адвоката скрылась за дверью, он облачился в теплую шерстяную накидку, покрыл лысеющую голову чепцом и вышел за дверь, стремительным шагом направившись в сторону окраин, где располагались бедные хижины местных крестьян. Старик долго блуждал по кварталу бедняков, пока не нашел нужную дверь, которую тут же бесцеремонно отворил и вошел внутрь. В темном, холодном помещении слабо горел огарок сальной свечи, угли в очаге уже почти погасли, а храп хозяина сотрясал всю хижину сверху донизу.

— Просыпайся, старый дуралей! — Феликс подошел к кровати и растолкал грузного мужчину, который насквозь пропах запахом эля. — Мартин Мюллер в городе!

— Что?! — отозвался пьяница. — Ты лжешь, старик, или тебе привиделось. Мартин Мюллер мертвее всех мертвых, я самолично помогал охотнику инквизиции покинуть место убийства и, поверь мне, тот охотник не оставил бы его в живых.

— Что же, тогда сходи в дом бургомистра и полюбуйся сам! Он сейчас встречается с Бюргером. Представляю, как старый Карл рад! Он ведь любит его как сына.

Толстяк поднялся с кровати, тряхнул головой, и его лицо как будто бы приняло осмысленное выражение. Тяжко вздохнув и поднявшись на ноги, он подошел к очагу, чтобы заново развести огонь, а Феликс огляделся в поисках места, куда можно было бы присесть. Из мебели в хижине не оказалось ничего, кроме скрипучей кровати с вонючим постельным бельем и старого трухлявого стола с такого же вида стульями. Слуга, привыкший жить в роскошном доме бургомистра, с отвращением присел на край кровати, наблюдая за тем, как толстый крестьянин занимается очагом.

— Неужели шпионы инквизиции так мало зарабатывают, что не могут позволить себе нормальное жилье?

— Это мое прикрытие, идиот. Если я стану сорить деньгами налево и направо, мною заинтересуется городская стража. Мне нужно жить по средствам.

— Но деньги на выпивку и бордель, однако, у тебя всегда есть.

— А это, знаешь ли, дело не твое, — крестьянин разогнул больную спину и со вздохом облегчения подошел к кровати, устраивая свое большое тело поудобнее. — А теперь рассказывай, старик. Все от начала и до конца.

— А рассказывать и нечего. Я был дома, занимался делами, когда в дверь постучали. Я думал, что это фрау с дочерьми вернулись с прогулки. Все стражники, охраняющие дом, ушли с ними, сторожить фрау по приказу Бюргера, поэтому этот поганец вошел внутрь, как к себе домой. Ну и изменился он, скажу я тебе! Исхудал, оброс, ни за что бы не поверил, что это господин Мюллер, но он назвал меня по имени. Да и голос его показался мне слишком уж знакомым. Зуб даю, Мюллер он и есть!

— Нехорошо получается, — задумчиво произнес шпион и почесал затылок. — С тех пор, как глава нашей шпионской гильдии отдал Богу душу, все в этом городе идет не так! Я постараюсь выйти на какого-нибудь охотника и передать инквизитору твое сообщение, Феликс. Держи глаз на Мюллере, постарайся задержать его на день или два, пока я соображу, что делать дальше.

— Соображай быстрее, — Феликс поднялся и направился к выходу. — А что насчет оплаты?

— Только когда все подтвердится и мне заплатят самому. А теперь ступай, старик. Я приставлю к вашему дому парочку человек. О деньгах не беспокойся, орден всегда платит вовремя и сполна.

Феликс удовлетворенно кивнул и с облегчением вышел за дверь. Поежившись, он зашагал по хрустящему снегу к дому своего господина.

* * *

Двухэтажный дом с зарешеченными окнами находился в торговом квартале, недалеко от рынка. Когда Даймонд взялся за железное кольцо и постучал в дверь, внутри послышались торопливые шаги. Дверь открыла молодая девушка, прислуживающая в доме. Она удивленно вскрикнула, когда охотник втолкнул ее вглубь помещения и закрыл за собой дверь.

— Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого, — Даймонд, одетый как последний оборванец, улыбнулся девушке, но это ее совсем не успокоило, и она громко и пронзительно зазвонила в колокол, висящий на стене.