Троеточие… - [89]
Слезы и червонец, и вот хирург уже сможет рассмотреть свежий рентген с Людкиной рукой и свернутым в узел собачьим скелетом.
– Ну все, – изрек он. – Приплыли тапочки к обрыву. Видите это? – Он ткнул в кукольный череп. – Это трещина через всю башку. Не жилец. Вы домой его не несите, чтоб дети не плакали.
Но у Люды был справочник судового врача с рекомендациями по скорой помощи в экстремальных условиях.
– Ждать, лежать! – скомандовала она собаке, укладывая пока еще живого, но неподвижного Франтика в коробку, и помчалась в аптеку.
К вечеру наступил кризис, недопинчер стал сипеть и задыхаться. Сплюнув шерсть и оглянувшись на Нилу, Толика и детей, Люда выдала:
– Я думала после Ксени, что уже все делала. Но искусственное дыхание собаке рот в рот? Вот на кой оно мне надо? Мама, дай самогонки и чайную ложку.
Люда хлебнет сама из горла и вольет пять грамм в рот Франтику, тот закашляется и чихнет.
– Ага, вот и хорошо. Только попробуй мне после всего сдохнуть!
Авторский курс из антибиотиков, поддерживающих мозговую деятельность лекарств, оставшихся от инсультной Ксени, и народных средств, которые Люда пересчитывала на вес собаки, неожиданно совершил чудо. Пес не сдох. Через две недели он встанет и начнет кружиться на месте.
– Люда, ты что, соскучилась? Нового пациента решила завести? У него с координацией труба, – шепнул Толя. – Не мучай животное.
– И что, второй раз скинем? Чтоб наверняка? Я лучше эту суку с первого этажа добью – это ж она его под виноград затолкала и место присыпала. Не удивлюсь, что она его и скинула. Пойти ей, что ли, дверь детским говном намазать?
Гены Лёльки Гордеевой и Фиры Беззуб смешались в Люде в удивительный, но очень узнаваемый коктейль.
Ей понадобится еще месяц, чтобы весь двор снова услышал знакомый пронзительный лай. Правда, теперь Франтик бился в истерике, уже привязанный к сундуку на коридоре в импровизированной сбруе. Длины хватало, чтобы гулять по галерее и в случае чего не долететь до первого этажа полметра. Как сорок лет назад ее бабка, Люда обопрется на перила и, наклонившись, крикнет на весь двор:
– Кто еще раз тронет мою собаку – убью! Найду и отравлю!
1986
Трофеи
Феня Сергеевна Верба маялась в Ильичевске. Вот и все уже есть – и своя квартира, и палисадник с тюльпанами, и приличная пенсия, и деньги на книжке. Но скучно. Она вязала крючком салфетки из ниток кроше или ириса по схеме, любезно подаренной Евгенией Ивановной.
– Но тут много сложных на спицах. Даже я их не осилила, – бросила мадам Косько, одарив сваху парой старых журналов по вязанию. Этого было достаточно. Чем снова победить «городскую» и заносчивую Евгеню, Феня не знала, но тумблер повернулся, и она по складам перечитывала, водила пальцем по схеме и, распуская, перевязывала до бесконечности, пока не научилась вязать те самые сложные салфетки на восьми спицах из тончайших ниток. Под воркование телевизора она, как паук, навязала их под сотню – от небольших до метра в диаметре. Это ж какой подарок хороший – и красиво, и полезно, и очень выгодно. Нитки-то копеечные, а труда много – радовалась Феня. Но и салфетки с побежденными схемами тоже закончились. И Феня нашла себе сезонную подработку – уборщицей на пляже.
Гуляешь на свежем воздухе, палкой с иглой на конце подбираешь бумажки – дело важное, и зарплата капает. Однажды ранним утром случилось чудо. Намазанная против солнца и веснушек сметаной Феня бодрым шагом, пока не жарко, шла по пляжу с мешком в одной руке и импровизированным гарпуном в другой. Она тыкнула торчащую у топчана бумажку и вдруг вытащила десять рублей! Вот это удача! И Феня Сергеевна стала выходить не на работу, а на охоту за сокровищами. В удачные дни можно было найти пляжное полотенце, модную косынку или складной стакан, про детские игрушки она вообще не вспоминала – их было много. Теперь, приезжая в Одессу, Феня с торжественным лицом вынимала, помимо фирменных сдобных пирожков, свою добычу и одаривала трофеями и внучек, и сына с невесткой.
– А что это? – настороженно спросила Люда, разворачивая вязанку, на которой с мясом и нитками были вырваны пуговицы.
– Ну… – засмущалась Феня, – не знаю, может, муж кому-то так любовь показывал. Ты бери, не стесняйся. Вещь отличная, а пуговицы другие пришьешь.
– Вы это тоже на пляже нашли? – продолжала допытываться Люда.
– Почти. Рядом.
– Рядом с пляжем, в кустах, что ли? – Людка брезгливо отодвинула кофту.
– Каких кустах? На мусорке вот с самого краю лежала. Я ее постирала, между прочим. – Феня решительно подвинула подарок. – Хоть бы примерила.
– Муся… – вздохнул Толик. – Мамуся, давай я тебе дам денег.
– Зачем? У меня отличная пенсия, и зарплата, и книжка…
– Я знаю, – скрипнул он зубами. – Сколько тебе нужно в месяц, чтобы ты так больше не делала.
– Да как – «так»?! – вспыхнула Феня.
– Не рылась в мусорках! – рявкнул Верба.
– Да можно подумать! Аристократ нашелся! Людям не надо – они вынесли. Другие взяли!
Феня не понимала, почему ее такое прибыльное хобби так огорчило сына.
Сколько можно?
Соревнования в яхт-клубе теряли смысл – Верба на своем «Алмазе» выигрывал все подряд. Правда, на Балтике в прошлом году они заняли третье место, потому что поменяли правила. Гандикап – учет различных факторов и коэффициентов, который может повлиять на результаты финиша. Например, ты пришел первым, но с учетом коэффициентов тебе добавили еще пять минут, и ты оказался третьим. Толик все равно негодовал:
Чтобы выйти замуж за Ивана Беззуба, Фире Беркович, дочери никопольского раввина, пришлось срочно креститься. Ну а после этого оставаться в родном Никополе было смертельно опасно. И молодые спешно отплывают в Одессу. Приведя свою юную жену в дворик на Молдаванке, Ваня клянется со временем найти другое жилище. Он не может знать, что именно здесь пройдет не только его жизнь, но и жизнь четырех поколений Беззубов – со всеми соседями, историческими катаклизмами, котами, маленькими скандалами и большими трагедиями… Начало этой истории – в первой книге «Одесской саги» Юлии Вербы «Понаехали».
«Ноев ковчег» – вторая книга «Одесской саги». События ее разворачиваются с зенита НЭПа до беспросветного 1942-го. Пять повзрослевших, таких разных детей Фиры и Вани Беззуб строят, рушат и складывают заново свои судьбы. Женьку, Котьку, Аню, Ксеню, Лиду расплескает с дворика на Молдаванке до Хабаровска и до польской границы. Как они будут выплывать из исторического цунами? Поможет ли им выжить и сохранить себя хваленое одесское жизнелюбие? Каждый из Беззубов будет выживать по-своему – цепляясь за любовь, плывя против течения или вылавливая прибыль в мутной воде.
«Нэцах» — третья книга «Одесской саги». Это слово означает седьмую цифру сфирот в каббале и переводится как «вечность» или «торжество» и символизирует победу и стойкость в терпении и вере. Роман «Нэцах» — про выдержку, силу и выносливость, качества, которые помогают разросшейся молдаванской семье в любых условиях, при всех властях сохранить себя, свои корни и те самые легендарные одесские пофигизм и жизнелюбие… В издательстве «Фолио» вышли первые два романа «Одесской саги» Юлии Вербы — «Понаехали» и «Ноев ковчег».
1758 год, в разгаре Семилетняя война. Россия выдвинула свои войска против прусского короля Фридриха II.Трагические обстоятельства вынуждают Артемия, приемного сына князя Проскурова, поступить на военную службу в пехотный полк. Солдаты считают молодого сержанта отчаянным храбрецом и вовсе не подозревают, что сыном князя движет одна мечта – погибнуть на поле брани.Таинственный граф Сен-Жермен, легко курсирующий от двора ко двору по всей Европе и входящий в круг близких людей принцессы Ангальт-Цербстской, берет Артемия под свое покровительство.
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.
«Пусть ведает Русь правду мою и грех мой… Пусть осудит – и пусть простит! Отныне, собрав все силы, до последнего издыхания буду крепко и грозно держать я царство в своей руке!» Так поклялся государь Московский Иван Васильевич в «год 7071-й от Сотворения мира».В романе Валерия Полуйко с большой достоверностью и силой отображены важные события русской истории рубежа 1562/63 года – участие в Ливонской войне, борьба за выход к Балтийскому морю и превращение Великого княжества Московского в мощную европейскую державу.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.
Несколько поколений Монтгомери занимаются разведением и тренировкой чистопородных лошадей. Аксель, продолжательница семейного бизнеса, подчинила свою жизнь жесткому распорядку, в котором не осталось места для романтических увлечений. Но неожиданно светлое чувство врывается в ее судьбу…
Селестрия Монтегю молода, красива, богата, вращается в высшем свете Лондона, покоряя мужские сердца. Но ее мир рушится в одночасье, когда отец девушки кончает жизнь самоубийством якобы из-за того, что растратил все состояние. Девушка подозревает, что в смерти отца есть какая-то тайна…
Сколько стоит жизнь 14-летнего мальчишки? Полкроны! Ровно столько получал сержант-вербовщик за каждого несовершеннолетнего бойца, вчерашнего школьника. Беспощадным, как сама война, депутатам английского парламента нет дела до слез Марты, давно не знавшей иной любви, кроме материнской. Но, когда линия фронта обагрится кровью ее сына, ее Джо, она найдет в себе силы для борьбы!
Если ты потерял все, чем дорожил, и встал по ту сторону закона; если обезьяна ведет с тобой философские разговоры, а маньяк-начальник отрезает тебе ухо – не отчаивайся. Это твой путь к просветлению. Сядь на берегу моря, выпей виски и расслабься. Когда жизнь катится в пропасть, подтолкни ее. Когда реальность выворачивается наизнанку, пошли ее к черту.