Троецарствие - [544]

Он Сыма был выше талантом, умом и отвагой,

И тот называл его в знак уваженья Цзы-фаном.

Он создал немало достойнейших планов в Шоучуне,

В Цзяньгэ его слава парила, как коршун крылатый.

Он к цели единой стремился всегда, и доселе

О родине бедной душа его скорбью объята.

Оставили потомки и другие стихи, в которых прославили Цзян Вэя:

Рожденный в Лянчжоу, себя он прославил в Тяньшуе,

Могучий и верный, он бился с врагом неустанно.

По происхождению связанный с батюшкой Шаном,

Искусство сражаться воспринял он от Чжугэ Ляна.

Он страха не ведал и в битвах не знал отступлений,

И сердце в нем билось, что крепче гранита и стали.

В тот день многоскорбный, когда он с землею расстался,

Сановники Хань, словно малые дети, рыдали.

Итак, Цзян Вэй, Чжун Хуэй и Дэн Ай погибли; Чжан И пал в бою, а наследника престола Лю Сюаня и Ханьшоутинского хоу Гуань И убили вэйские воины. Кроме того, погибло много жителей Чэнду.

Дней через десять в бывшую столицу царства Шу прибыл Цзя Чун. Он обратился к населению с воззванием. Постепенно начало восстанавливаться спокойствие. Вэй Гуань получил приказ охранять Чэнду; Хоу-чжу отправили в столицу царства Вэй — Лоян. Его сопровождали только шан-шу-лин Фань Цзянь, ши-чжун Чжан Шао, дай-фу Цзяо Чжоу и ми-шу-лан Цюэ Чжэн. Ляо Хуа и Дун Цюэ не выходили из дома, ссылаясь на болезнь. Вскоре они умерли с горя.

В это время после пятилетнего периода Цзин-юань вэйский государь установил новый период своего правления под названием Сянь-си [264 г.] — Повсеместное спокойствие.

Весной, в третьем месяце этого же года, полководец царства У — Дин Фын, выступивший было на помощь царству Шу, увел свое войско обратно, после того как узнал, что царство Шу прекратило свое существование.

Чжун-шу-чэн Хуа Хэ однажды сказал правителю царства У — Сунь Сю:

— Царства У и Шу были близки, как губы и зубы. Теперь мы остались одни. Боюсь, что Сыма Чжао вот-вот нагрянет на нас. Государь, следует подумать об обороне.

По его совету, Сунь Сю присвоил Лу Кану, сыну умершего полководца Лу Суня, звание Покорителя востока я приказал ему охранять подступы к реке Янцзы со стороны округа Цзинчжоу. Полководец левой руки Сунь И получил приказ охранять горные проходы в области Наньсюй и соорудить несколько сот укрепленных лагерей вдоль реки Янцзы. Во главе всех войск царства У был поставлен старейший военачальник Дин Фын.

Подданный царства Шу, цзяньнинский тай-шоу Хо Гэ три дня рыдал, обратившись лицом к западу, когда до него дошла весть о захвате вэйцами Чэнду.

— Почему бы и нам не сдаться, если уж ханьский государь лишился престола? — говорили ему военачальники.

— Я не знаю, каково положение нашего государя, — со слезами отвечал им Хо Гэ. — Если вэйский правитель примет его с почестями, тогда и мы покоримся, а если нашего государя опозорят — ни за что не сдадимся! Ведь сказано: «За позор господина расплачивается смертью его слуга»!

Военачальники согласились, и Хо Гэ отправил гонца в Лоян, чтобы разузнать, как себя чувствует Хоу-чжу.

Вскоре после прибытия Хоу-чжу в Лоян туда возвратился и Сыма Чжао. Он не замедлил упрекнуть покоренного государя царства Шу:

— Вы предавались разврату, отстраняли от должностей людей мудрых и совершенно развалили управление государством. По закону вас следовало бы казнить!

Хоу-чжу задрожал, лицо его сделалось землистого цвета. Гражданские и военные чиновники обратились к Сыма Чжао:

— Ведь он больше не управляет государством и покорился вам без сопротивления. Пощадите его!

Сыма Чжао простил Хоу-чжу его вину, пожаловал ему титул Аньлэского гуна, подарил сто слуг и служанок и приказал выдавать на расходы деньги и десять тысяч кусков шелка ежемесячно. Сын Хоу-чжу, по имени Лю Яо, а также сановники Фань Цзянь, Цзяо Чжоу и Цюэ Чжэн получили титулы хоу. А евнух Хуан Хао, за то что он приносил вред государству и обирал народ, был казнен на базарной площади.

Хо Гэ, узнав о том, что Хоу-чжу получил новый титул, тоже решил сдаться Сыма Чжао со всем своим войском.

На следующий день Хоу-чжу явился к Сыма Чжао, чтобы еще раз поблагодарить его за милости. Сыма Чжао устроил в честь него пир. Перед началом пиршества играла музыка, и были сыграны вэйские пьесы. Шуские сановники сидели мрачные, и только один Хоу-чжу был очень доволен. Тогда Сыма Чжао велел исполнить шускую музыку. Шуские сановники, слушая ее, роняли слезы. А Хоу-чжу веселился, как ни в чем не бывало.

Когда гости слегка опьянели, Сыма Чжао сказал, обращаясь к Цзя Чуну:

— Вот видишь, до чего дошла беспечность этого низложенного правителя! Будь жив сам Чжугэ Лян, и он ничего не смог бы с ним поделать! Так что уж говорить о Цзян Вэе! — И он обратился к Хоу-чжу: — Много ли вы думаете о царстве Шу?

— Сейчас, например, вовсе не думаю — я веселюсь! — ответил тот.

Вскоре Хоу-чжу встал и вышел сменить платье. Цюэ Чжэн последовал за ним и по дороге во флигель шепнул:

— Почему вы, государь, сказали, что не думаете о своем царстве? Если Сыма Чжао еще раз спросит вас, заплачьте и отвечайте: «Могилы моих предков далеко отсюда, и сердце мое все время стремится на запад». Цзиньский гун пожалеет вас и отпустит домой.