Троцкий против Сталина. Эмигрантский архив Л. Д. Троцкого, 1929–1932 - [40]

Из других стран, которым уделялось наибольшее внимание в 1931–1932 гг., следует выделить Испанию, где была ликвидирована авторитарная власть генерала Примо де Риверы, а вслед за этим развернулась демократическая революция, продолжавшаяся почти все десятилетие. Из документов, посвященных этой стране, видно, какие грандиозные планы строил Троцкий в связи с испанскими событиями. Поначалу казалось, что факты подтверждают его расчеты, и он вновь и вновь использовал их для того, чтобы призвать к развитию перманентной революции. Троцкий отлично понимал, что добиваться в Испании низвержения буржуазно-демократического устройства и замены его диктатурой пролетариата означало бы «играть роль дурачков и болтунов». В то же время он призывал к неуклонному углублению революции и тем самым ставил буржуазную демократию под сомнение в противоречии с собственными утверждениями.

Здесь, как и в массе других случаев, на помощь приходило удобное орудие диалектики, в частности концепция единства противоположностей и диалектического «снятия», то есть отвержения достигнутого путем его максимального развития. Задача в том, провозглашал Троцкий, чтобы «на основах парламентской стадии революции стать сильнее, собрав вокруг себя массы. Только так можно преодолеть парламентаризм».

Троцкий резко критиковал испанскую компартию и Коминтерн, которые пропускали «месяц за месяцем» и этим подготовили, по его словам, исход революции не в русском, а в «немецком стиле», то есть создание собственно демократического режима. Правда, иногда ему казалось, что испанская компартия воспринимает его лозунги, и он считал это результатом критики со стороны оппозиции. Но вскоре ему приходилось не раз убеждаться, что компартия Испании от установок перманентной революции весьма далека.

Троцкий отвергал сепаратистские программы некоторых левых испанских групп, в частности тех, которые провозглашали себя его последователями. В первую очередь это относилось к Рабоче-крестьянскому блоку, а затем к Каталонской федерации во главе с Хоакином Маурином, которые фактически выступали за отделение Каталонии от Испании. Созданная позже на базе этих организаций Рабочая партия марксистского единства (ПОУМ) не была, как это утверждалось в официальной коммунистической литературе и как пишут многие авторы по наши дни[145], «троцкистской организацией» — Троцкий неустанно критиковал ее установки.

Довольно трезвые оценки можно встретить в публикуемых документах касательно ситуации на Дальнем Востоке, в частности положения в Китае, японской агрессии в Маньчжурии, перспектив развития событий в этом регионе. Япония увязла в Маньчжурии, полагал Троцкий. Попустительство Лиги Наций ведет к тому, что Япония будет «втягиваться в Китай» все более и более, считал он. Национальное пробуждение Китая будет расти, тогда как Япония будет предпринимать все новые захваты и акты насилия. «Этот процесс имеет свою автоматическую логику. Международное положение Японии будет становиться все более напряженным. Военные расходы будут непрерывно увеличиваться, первоначальные соображения экономической выгоды… подменятся соображениями военного престижа». В то же время миллионы китайцев берутся за оружие. «Уже в качестве партизанских отрядов, постоянно висящих над японскими коммуникациями и угрожающих отдельным японским отрядам, импровизированные китайские войска и сейчас могут представлять для японцев грозную опасность». Как видим, оценки и прогнозы были весьма точными и тонкими, особенно если иметь в виду, что приход нацистов к власти в Германии и возникновение оси Берлин — Токио были еще впереди.

В публикации нашли отражение и многие другие аспекты социально-политического и культурного развития общества на рубеже 20—30-х гг. Читатель с интересом познакомится с оценками, которые Троцкий давал М. Горькому как общественному деятелю. Эти оценки содержатся в письме американскому ученому российского происхождения А.Д. Кауну, который как раз в это время работал над книгой о Горьком[146]. Некоторые из оценок Троцкого в данном случае весьма любопытно корреспондируются с оценками писателя в современном исследовании о нем[147].

Троцкий как политический деятель и публицист был порождением своего времени, своей среды, определенных политических взглядов, что обусловило специфический образ мыслей и действий, ту ментальность, которая находит экспрессивное выражение почти во всех материалах, публикуемых в томе. Читатель может убедиться на примере его предположительной полемики с итальянским политическим деятелем К. Сфорца (о ней можно узнать из письма одному из итальянских сторонников в ноябре 1930 г.), что Троцкий отнюдь не чуждался грязных методов дискуссии и не стеснялся их. Производит впечатление также, в каком глубоком противоречии находились сравнительная широта и раскованность анализа (конечно, лишь в рамках марксистской парадигмы, как ее понимал Троцкий) и крайняя догматика в организационных вопросах, в общении со сторонниками. Чего стоит, например, выражение «С оппозиционным приветом…», которое можно встретить в конце нескольких писем.