Трижды истинно(ым) убитая! - [56]

Однако, мой ответ явно не произвел должного впечатление на императора и единственное, что он сделал это пренебрежительно хмыкнул.

А меня это задело…

Ему хорошо жить и не нести ответственности за свои поступки, отношение к другим существам…

— А вы не боитесь, что тени прошлого вас настигнут? — вернула я ему его же вопрос.

— А вы дерзки. Видимо, не все ваши качества характера изменились, — прищурился он. Явно не ожидавшей от меня этого вопроса, который явно говорил о том, что его-то ТЕНЕЙ еще больше. Мне ли это не знать…как бы он их не прятал и не оправдывал буквой закона, я уверена, что однажды он за все заплатит. — Но я отвечу, всем угодить не считаю необходимым, мои решения и действия могут одновременно и устраивать и нет. Я не идеален, но тем не менее Богиня не стала бы одаривать меня, если бы я не был достоин этого и покарала бы, — снова хмыкнул он и пригубил вино из кубка.

И снисходительно посмотрел на меня, его уверенность в правильности своей жизни просто поражала. Гордыня зашкаливала.

Воля Богини наверняка тоже регламентирована буквой закона мироздания, а то от тебя не осталось бы и кучки пепла. Но вслух я это не сказала, пусть и дальше верит в свою безнаказанность и вседозволенность, ведь в таком состоянии он не увидит дальше своего носа.

— Так что я оправдываю ее ожидания, — самодовольно протянул он и снова отпил вина, откинувшись на спинку высокого стула.

Так и хотелось стереть его ухмылку с лица. Хоть нужно было промолчать, но я не смогла.

— А как же ваша истинная? — пусть я и знала ответ. НО ведь он-то этого не ведает, да и очень интересно послушать его мысли по этому поводу.

— А что с ней? — вскинул он в деланном удивлении бровь. Беатрис же побелела и поджала губы.

— Разве вы ее не ждете?

— Жду, — протянул он, но все так же буравя меня пристальном темным взглядом. — Но кто сказал, что я должен это делать в одиночестве, — вздернул он вверх уголок губ и продолжил. — Кроме того, моя милая супруга в курсе такого положения дел и с радостью уступит свое место, — он медленно, как будто нехотя оторвал от меня свой потемневшей взгляд и посмотрел на бледную, но с ярко-красными щеками, под стать ее волосам, императрицу, которая явно была в ярости. А вот Доминир веселился.

— Конечно, мой император, — попыталась выдавить она как можно непринужденнее, но было очевидно, что свое место она будет защищать до последнего. — Истинная пара не прикосновенна и священна. Пожалуй, я вас оставлю, много дел. Следует отдать распоряжения по поводу Охоты, — все же она смогла взять себя в руки и удалиться с абсолютно ничего не выражающем лицом.

— Конечно, дорогая. Иди, — снова эта ухмылка.

— Думаю, нам тоже пора, — произнес Ксантаналиэль и встал.

Доминир кивнул и продолжил пить вино, лишь обронив, когда мы практически дошли до дверей.

— Было приятно с вами поговорить, Ангелисинаэль, — я повернулась и увидела, как он отсалютовал мне кубком и снова эта его ухмылка.

Я сжала кулаки и просто вышла.

Отвечать я не стала, пусть расценивает это как хочет.

— Я обеспокоен, Ангелисинаэль. Зачем ты ввязалась в этот разговор и позволила его продолжать?

— Не сдержалась… — и только сейчас я заметила служанку, которая иногда помогала мне. Я посмотрела на нее и она, поклонившись сказала:

— Все ваши вещи по распоряжению Его Высочества были перенесены в его покои.

— Благодарю, — ответвила я и отпустила ее.

— Кхе…кхе, — прокашлялся брат и хотел было что-то сказать.

— Молчи лучше…

— Но только в этот раз, — сказал он и все же не удержался. — Смотри, а то не заметишь, как окажешься в пещере с кучей маленьких дракончиков…

— Давай только без твоих фантазий.

«А я бы не отказалась».

Кто бы сомневался?

— Ксантаналиэль, если ты не против, то я бы отдохнула, этот обед знатно меня утомил.

— Так и скажи, что хочешь остаться со своим драконом и воплотить… — так все, брата понесло, я развернулась и помахала ему рукой.

Благо, где покои Дерека я знала отлично.

* * *

Ухмылка сразу слетела с лица императора Драконов, Доминир и сам не мог сказать, зачем завел эту беседу. Эта эльфийка не давала ему покоя, что-то было в ней притягивающее к себе внимание. И это ее кардинальное изменение в привычках и к отношению жизни в целом тоже не давало ему покоя, хотелось понять и изучить ее новую.

О ней в прошлом он знал практически все, шпионы работали славно и он как император, разумеется, собрал на нее информацию и сформировал свое отношение к этой взбалмошней и недалекой эльфийке. Но не теперь и, что самое непонятное это то, что он начинает чувствовать необъяснимый интерес к ней, даже не так, едва уловимую …тягу. Она будоражила его желания.

И нет ничего хуже, чем попасть в сферу интересов ящера. Ведь чувство собственничества, граничащей с жадностью, а также непреодолимое желание обладать тем что приглянулось ящеру- эта та сторона с которой всем драконам приходилось сталкиваться и учиться справляться с самого рождения. Ведь, не сдерживая своих инстинктов, они бы уже давно перебили бы друг друга. И он как самый сильный дракон должен быть гарантом мира и следить за своими сородичами, и если нужно, то сдерживать их желания обладать и захватывать. Все действия сородичей должны быть в рамках закона, рамках торгово-рыночных отношений и решаться с помощью дипломатии и договоренностей. Драконы пусть и хищники, но должны жить цивилизованно. А потому он справится с этим, не вписывающимся в его план, желанием присвоить ее, которое с каждым днем только будет расти. Это он чувствовал наверняка.