Уже дав согласие стать одним из участников проекта, я узнал, что Ласло Гевеши, мой друг, работающий на физическом факультете, также подавал заявку на участие. Это была бы идеальная кандидатура, но он, что вполне предсказуемо, «плохо показал себя на собеседовании». Он не мог назвать в качестве своих сильных сторон «умение работать в команде» или «хорошее чувство моды и стиля». Впрочем, страдающие онкологическими заболеваниями едва ли стали бы жаловаться, что средство от их недуга открыл человек, работающий за компьютером в велосипедном шлеме и велосипедных же очках.
Для меня тут имелся и личный аспект. У моего отца был рак простаты, уже не на первой стадии, и мать была очень рада, что мы возвращаемся в Австралию. Я объяснил ей, что, к тому времени как результаты моих исследований сколько-нибудь повлияют на клиническую практику, отец наверняка умрет если не от рака, то от старости.
Я не исключал, что вопрос недостаточной профессиональной компетентности решится сам собой — из-за второй проблемы.
2. Возмутительная ситуация на лекции по генетике. В результате допущенной мной ошибки при вынесении суждения для меня возник определенный риск увольнения. В скором времени мне следовало предстать перед дисциплинарной комиссией, и задача по тщательной подготовке моей защиты перед лицом предъявленных обвинений уже отняла у меня сто двадцать восемь часов, если не учитывать перерывы на сон.
Рози предложила радикальное решение:
— А ты пошли их к чертям собачьим. В частном секторе сможешь в два раза больше получать. И никаких лекций.
Она убедила меня предложить свои услуги одной небольшой компании, которая занималась редактированием генома.
— Ты же это дело обожаешь, — заявила Рози. — Вечно рассказываешь про редактирование генома. Вот тебе шанс реально за него взяться.
— Я не обладаю необходимыми познаниями.
— Ну так научишься. Ты ведь сейчас и так каждый вечер только и делаешь, что учишься, разве нет?
Собеседование прошло неожиданно гладко. Мой потенциальный работодатель, Дан Мин, женщина приблизительно сорока лет, чей энтузиазм граничил с маниакальностью, показала мне лабораторию, попутно сообщив, что скоро исследователи переедут в новое помещение.
— Мы изменяем мир. Каждый день решаем неразрешимые проблемы. Как можно не хотеть тут работать?
Ответ: я опасался применять свои профессиональные навыки — и навыки межличностного общения — за пределами академического мира. Мне казалось, что это сопряжено с немалым риском. Тем не менее это означало, что у меня все-таки есть варианты. В отличие от моего друга Дейва.
3. Катастрофическое положение Дейва. Мой друг Дейв также перенес травму коленной области и в настоящее время не мог выполнять функции инженера холодильных установок. Из-за особенностей американской системы компенсаций по временной нетрудоспособности, или из-за его неудачной страховой политики, или вследствие того факта, что инцидент произошел не на работе, а в баре, он пребывал в тяжелой финансовой ситуации. Соня, которая недавно произвела на свет их второго ребенка (зачатого, как и первый, методом экстракорпорального оплодотворения), вынуждена была выйти на работу раньше запланированного срока. Теперь уход за младенцем вошел в сферу ответственности Дейва, и он не выказывал особого удовольствия по поводу своей новой роли. Рози отнеслась к этому критически:
— Скажи ему: добро пожаловать в клуб. Женщины занимались этим всегда.
Вероятно, восстановлению здоровья Дейва препятствовал его ненормально высокий вес (индекс массы тела на момент нашего с Рози отбытия из Нью-Йорка: тридцать пять). Во время наших еженедельных бесед по скайпу я призывал его поменьше есть и уделять побольше времени реабилитационным упражнениям. Неуспехи Дейва на обоих направлениях, судя по всему, свидетельствовали о каких-то отклонениях его душевного состояния от нормы. Мне как члену команды его психологической поддержки требовалось отыскать способ это исправить.
4. Рози на распятии. Название этой проблеме дала Рози, основываясь на известном цикле романов Генри Миллера. На самом деле упомянутый цикл именуется «Роза распятия», так что лично я не стал бы проводить здесь параллель.
Рози пригласили возглавить проект по изучению биполярного расстройства (предполагалось, что он начнется с пилотного исследования). Это и была та «работа мечты», которая подтолкнула нас к смене места жительства. Затем, в наши первые месяцы после возвращения в Австралию, Хадсон столкнулся с некоторыми трудностями на послешкольных занятиях, и Рози, с согласия Иуды, ее менеджера, сократила свое время пребывания на работе, чтобы иметь возможность забирать сына из школы три дня в неделю. Остальные два дня эту обязанность выполнял Фил, ее отец.
Впоследствии, когда шла подготовка финансовой заявки по основному проекту, Иуда использовал рабочий статус Рози («неполная занятость») как повод сместить ее с позиции научного руководителя проекта.
— Даже не посоветовался со мной. Просто отдал мою работу Стефану.
— Следовательно, тебя понизили?
— Должность какая была, такая и осталась. Но я теперь не руковожу исследованиями.
