Тринадцатый стул - [14]

Фантом какой-то, а не подружка невесты…

Две театральные гримерши негромко о чем-то сплетничали в своей комнатушке, когда Игорь пришел к ним. Они даже не потрудились прикрыть дверь, поэтому надобности постучать не было.

— Извините, — обратился он к ним стоя на пороге, — что прерываю вашу беседу, но мне хотелось задать вам парочку вопросов относительно…

— Заваливай, — махнула рукой одна из женщин и толкнула ногой Игорю кресло, стоявшее возле нее. — Садись, в ногах правды нет.

Игорь выложил на туалетный столик три фотографии.

— Нет, таких шкетов в нашем гадюшнике отродясь не водилось. У нас мужчины фактурные. А этот нет… Не наш…

Говорила все время одна из гримерш, вторая в основном молчала, лишь изредка в знак согласия кивая, мол, верно, все так и было.

— Хотя…

Гримерша задумалась, продолжая вертеть фотографию в руке.

— А почему вы решили, что это он и при этом шкет? — осторожно поинтересовался Игорь, стараясь не спугнуть мысль женщины, а еще лучше, направить ее в нужное ему русло.

— Это просто… Лидка, встань, — скомандовала она.

Вторая гримерша поднялась на ноги.

Игорь непроизвольно сглотнул — крупная женщина, ничего не скажешь.

— Подойди к ней и встань рядом, — продолжила командовать первая гримерша.

Игорь пожал плечами, но сделал то, что она потребовала.

— Лидка, отметь, докуда он тебе.

Женщина приложила ладонь ребром к середине подбородка.

— А теперь смотри сюда, — гримерша ткнула пальцем на фото. — Это Лидка стоит прямо за ним. Он на переднем плане и все равно достает ей только до плеча.

Игорь вернулся к продолжавшей стоять «под козырек» женщине и, встав рядом, прикинул, какого роста может быть стрелок с пистолетом — ниже его, но не намного, так как фотографировавший мог быть значительно выше стрелка, и кадр был сделан сверху вниз, но при этом парень был выше Галины Куликовой, которую изображал. Видимо, поэтому он не стал надевать туфли на каблуке, чтобы не обратили внимания на высокий рост стрелявшей девушки. И на сцене все должно быть достоверно, как в жизни. А сандалии, что сандалии? Кто на ноги смотрит?

— Мне кажется, я его видела раньше, — сильно заикаясь и спотыкаясь на каждом слове, произнесла Лидия, взглянув еще раз на фотографию.

— Слушайте вы ее больше, — фыркнула ее напарница.

— В «Голубой шар» сходите… — женщине стоило больших трудов, чтобы выговорить название детского театра. Теперь было понятно, почему она предпочитала молчать.

— А Лидка права, — стукнула себя по коленке гримерша, имени которой Игорь так и не знал, а на двери посмотреть не было возможности, так как когда он пришел, та была открыта настежь. — Наши редко пользуются нашими услугами — сами предпочитают свои рожи разрисовывать перед спектаклем. А вот в «Глобусе» без этого нельзя, там или зайчик, или лисичка, или баба Яга — им сложный грим положен. Помнится, как-то нас туда приглашали вместо их заболевших гримеров. А что? Мы ничего, можем и под Василису-прекрасную бабу Ягу загримировать, только лицо подайте.

— У того парня родинка на щеке, — заикаясь, с трудом выговорила Лида, — и подбородок…

— Ей-ей, не женский у него подбородок, точно, — добавила вторая гримерша.

Глава 8

Выйдя из театра, Игорь взглянул на электронные часы на его фасаде — время приближалось к семи. В «Голубой шар», в простонародье «Глобус», идти поздновато, вряд ли с ним кто-то сможет поговорить за кулисами — спектакль, суета. Никуда от него не денется теперь парень с родинкой на щеке и волевым, неженским подбородком, возьмет он его за «жвагры».

Наведается в театр завтра… Завтра суббота, надо уточнить только, во сколько начинаются и оканчиваются спектакли, чтобы не пролететь с посещением театра и спланировать время для бесед. Но это можно сделать и по Интернету, совершенно не обязательно тащиться туда прямо сейчас, чтобы взглянуть на афишу перед входом. В данную минуту Игорю хотелось тишины, покоя и настоящего кофе, чтобы обмозговать услышанное от костюмеров и гримеров театра музыкальной комедии.

Он сел за столик в ближайшем кафе под открытым небом и заказал, кроме кофе еще и пирожных, его мозг просил сладкого.

Итак, обслуживающему персоналу ни Аглая, ни ее муж Галину никогда не показывали, то есть за кулисы та никогда не проходила. И это странно, так как Куликова тоже в свое время пыталась поступить в театральное училище. Не могла она так быстро перестать «болеть» театром и полностью переключиться на кулинарию. Что-то здесь не так.

Игорь набрал номер.

— Галина, извините, я вас не отвлекаю? — спросил он, и, дождавшись ответа, что она не занята, задал свой следующий вопрос:

— Скажите, пожалуйста, а Аглая вас в театр водила?

— Да.

Игорь улыбнулся, представив, как девушка сначала кивнула, и только после этого произнесла слово «да».

— За кулисами вы были? В ее гримерной? — продолжал он выпытывать.

— Нет.

И опять он, как наяву, представил, как та сначала покачала головой и лишь потом произнесла «нет».

— Почему? — не удержался Игорь от еще одного вопроса.

— Она говорила, что у нее нет ни своего столика, ни даже стула, а переодевается в костюмы и накладывает грим она на бегу, то есть в костюмерной и у гримеров в их комнатушке. Молодым не положено иметь свое место. Его еще заслужить надо.