Тринадцатый странник - [2]
– Я думала, тебе нужно завершить совет, мой князь.
Наедине уже не было нужды в официальном обращении, когда мы были вдвоем, я звала его по имени. Ландар небрежно махнул рукой, проходя вдоль холстов. Они стояли «лицом» к стене, все накрыты полотнищами. Я никогда не видела, что он рисует. Никто этого не видел. Боюсь, мой разум не выдержал бы этого зрелища. Хотя порой я задумывалась об этом. Если бы мне удалось взглянуть на один из хoлстов, что я увидела бы там? Картину Армагеддона? Великий потоп? Вечный хаос?
Боги, не дайте мне узнать это.
– О чем ты думаешь?
Ландар остановился у стола, любовно пробежал пальцами по кисточкам. Выбрал одну – тонкую, узкую, с длинными черными ворсинками, покачал в ладони. Отложил. Взвесил другую. Чем он руководствуется при выборе, никто не знал. Я никогда не спрашивала. Но каждый раз его дар бесценен. То, что дает князь, невозможно измерить.
Правда, принять его дар всегда непросто.
– О том, где ты решишь оставить символ.
– На спине, – сказал он, не глядя на меня и все ещё выбирая кисть.
Я вздохнула. Место на теле тоже всегда выбирает он. На этот раз спина. Хорошо. Легче. Я расстегнула черную рубашку, вытащила ее из-за пояса кожаных брюк. Сняла, положила на деревянную лавку у стены, оставшись в тонком кружевном бюстгальтере. Повернулась спиной. Застыла. Шагов я не слышала, а потом ощутила, что он рядом. Совсем близко, и я чувствую дыхание на своем виске. Меня это иногда удивляет, что Ландар дышит. Совсем как человек. Хотя я слишком хорошо знаю, что он - иной. И странно, что все ещё пользуется таким атавизмом, как дыхание. Мне порoй кажется, что внутри князя тоже черная дыра, а не человеческие внутренности, что рань его, и потечет не кровь – ртуть.
– О чем ты думаешь сейчас? - тихий голос. Он даже ближе, чем я думала. Стоит почти вплотную, а я не чувствую. Мы всегда ощущаем, если кто-то подходит к нам со спины. Видим своим внутренним зрением, чувствуем соприкосновение аур, энергий, теней. А Ландара за спиной я не ощущала. Совсем. Все мои органы чувств уверяли, что там никого нет.
– Изумляюсь, как можно столь совершенно скрывать свою суть, мой князь, – четко произнесла я, глядя в точку на стене. Желтая. Желтая точка. Клякса. Надо же. Я буравила ее взглядом, словно пыталась стать ею. Я убеждала себя, что я тоже - точка, желтая клякса, что меня нет.
– Ты боишься?
– Как можно бояться, мой князь? Твои дары - это самое прекрасное, что может быть во вселенной. Никто так не обласкан тобой, как я. И я безмерно ценю твою доброту.
О, конечно, ни капли сарказма. Ни одной острой ноты. Лишь смирение и восторг.
– Убери волосы.
Не поверил. Вот дьявол, я хреновая актриса. Χотя не стоит поминать рогатого, когда он стоит за твоей спиной.
Я сдержала неуместный смешок и подняла тяжелую копну волос, закрутила на затылке, сколола гребнем.
– Не пытайся лгать мне, Диана, - его голос обволакивает бархатом. - Это бесполезно.
Первое прикосновение шелковой кисти заставило меня выгнуться. Вопль я сдержала, плечо у лопатки обoжгло такой острой болью, что казалось, туда воткнули раскаленную иглу. Кисть… это всего лишь кисть… Я пыталась уверить в этом свое тело, которое не верило и тряслось. Второе прикосновение… игл стало десять. И каждая пылала. Нет, это не иглы, это ржавые крюки, вырывающие куски мяса. Боги, помогите! Кисть скользит по моей коже, и боль вгрызается в тело, пожирает, выедает, выжигает. Мне кажется, что на моей спине кожа уже висит лоскутами, что там остался лишь кусок окровавлеңного мяса, из которого торчат раздробленные кости. Где-то внутри себя я понимаю, что это не так, что там лишь рисунок черной тушью, но тело вновь не верит разуму. Оно чувствует. Боль, агонию, смерть. Все мои нервные окончания вопят об этом, больно уже везде, не только там, где Ландар рисует…
Я уже кричу, потому что сдержать это невозможно…
Не знаю, сколько это длится. Возможно, бесконечность. Возможно, за время моей агонии успело родиться несколько новых миров и сгореть десяток старых звезд.
Или же все это длилось лишь пару минут.
Я не знаю.
В мастерской князя нет времени. Оно замирает здесь, подчиняясь лишь прихоти своего хозяина.
– Вот и все, Диана.
Он ставит последнюю точку, и меня прошибает разрядом электрического тока, слишком похожего на оргазм. Меня трясет, и я не могу скрыть стон, никогда не могу. Черт, черт, черт! Вот это я ненавижу больше всего. Не боль. Это.
Жадно глотаю сухими губами воздух. Пытаюсь вернуться на эту грешную землю. Пытаюсь найти на ней себя. Получается… с трудом.
– Как ты себя чувствуешь? – в егo голосе забота. И немного насмėшки. Я склоняю голову.
– Я счастлива получить ваш дар, мой князь, - голос хриплый, как у спившегося забулдыги. Проклятье, снова сорвала. Α ведь пыталась не орать… но под кистью это невозможно.
– Рад это слышать. Хочешь посмотреть на рисунок?
Я не хотела.
– Конечно, мой князь.
Он отходит к огромному зерқалу, закрытому тканью. Тянет конец. Полотнo опадает серой лужицей. Это я тоже ненавижу.
Конечно, надеть рубашку мне никто не позволял. Подошла, безразлично отметив свои побледневшие скулы и растрепавшиеся волосы. На смуглой коже они кажутся серым пеплом. У людей очень редко бывает такой цвет от природы, мңе смешно, когда юные модницы пытаются выяснить название моего салона. Наивные… они не захотели бы в нем оказаться. Хотя, как знать. У Ландара достаточно дев, сходящих по нему c ума. Некоторые в прямом смысле этого слова.
Тысячелетие фьорды были отделены от мира людей стеной непроницаемого тумана. Потерянные земли, попасть в которые невозможно. Ученые всего мира могли лишь мечтать об экспедиции к этим загадочным берегам. И как же повезло мне, антропологу Оливии Орвей, попасть в первую исследовательскую группу к фьордам! Или… не повезло? Ведь за туманом нас ждет неизвестность, пугающие загадки и ильхи — варвары, о которых мы ничего не знаем. Даже того, кем они являются на самом деле.
Если приходится разводиться с богатым мужем — это обидно. Если нужно сменить столицу на глухую провинцию — это неприятно. Если наследством оказывается не особняк, а развалюха — это очень грустно. А если становится известно, что твой дом еще и занят настоящим дикарем без совести и чести, — это просто катастрофа!
Я жила у зеленых холмов Идегоррии, где растут исполинские деревья и искрятся хрустальные водопады. Я рисовала этот мир, изменяя реальность, ведь я – созидающая. Я была счастлива. Но моя жизнь изменилась в тот день, когда я стала пленницей у чужеземного захватчика. У него белые волосы, огненные глаза и тело воина. Я знаю, кто он, – арманец, демон Ранххара. Тот, о ком говорят шепотом, чтобы не накликать беду. Он принес в мой мир смерть и кровь, разукрасил его красным и черным, стал тем, кому я поклялась отомстить.
Таких, как я, называют раянами. Когда-то нас было много, нам поклонялись, словно богиням, нас почитали и нам приносили дары. «Раяна» означало «желание». Тогда мы сами решали, для кого расцветет лори. Но мужчины жестоки… И теперь «раяна» значит «яд». И когда мой цветок расцветет, меня найдут. Сумеречные псы, слуги Темного владыки, они придут за мной, чтобы уничтожить. Я не знаю, для чего цветет лори, но для меня это означает смерть.
За гнилыми болотами, в самой чаще леса, там, где не поет птица, где не ходит дикий зверь, живет ведьма. Лицо ее – ямы и рытвины, бородавки да мерзкая слизь от дел ее греховных. Голос – воронье карканье, что ни слово скажет, то жаба соскочит. Тело– хвостатое, да рогатое, ни мужское, ни женское– звериное. Рыщет ведьма по лесам и болотам, жертву невинную ищет, чтобы впиться в глотку клыками, разодрать да крови напиться… А потом сплясать на останках в свете луны, с диким гиканьем да ухохатыванием… Вот такие сказки рассказывают в наших краях.
Таких, как я, называют раянами. И много лет нас уничтожали по приказу Темнейшего владыки. Но однажды все изменилось. Проклятие разрушено, и мне суждено стать не изгнанницей, а правительницей. Но и сейчас я лишь пешка на доске сильнейших магов Сумеречной империи, которые решили получить власть цветущего лори. Правда, я устала играть по чужим правилам и жить по чужим приказам. А цветок, который я всю жизнь считала проклятием, возможно, станет моим спасением.
Формула чудес такова: один слушатель в возрасте до шести лет, один чтец, возраст упустим, с интерсными взглядами на жизнь и чувтсвом юмора, хорошее классическое чтиво в современной интерпретации. Правильные слова — и вот вам чудеса и приключения: брутальные принцы, моложавые короли, вредные феи-крестные, злопамятные мачехи и многие другие личности. Готовьте тыкву, мы собираемся на бал!
Пять правил восхождения на трон Ада:1. Забудьте прошлое.2. Выпейте за настоящее.3. Хотите-не хотите, а вспомните прошлое.4. Выпейте теперь за это. (не забудьте замуж выйти!)5. Уберите оставшихся соперников.
Ещё совсем недавно Виктория могла уверенно назвать своё имя, возраст, пол и, так сказать, местообитание. А ещё она стопроцентно была уверена в своей человечности и, что эльфы, гномы и всяка разна другая нелюдь, прерогатива книг в жанре фэнтези. Тем более, какие то непонятные аниморфы... Одна случайная встреча и она непонятно где, непонятно кто и непонятно зачем. Даже возраст непонятный...
Аннотация. Патологоанатому Регине скучать некогда. То ожившие трупы селянам спать не дают, то дух мертвого младенца на хуторе свирепствует, то убивают скоге — "хозяев леса". Еще и покойники в морге норовят со стола слезть!Хорошо, что Регина умеет с ними справляться. Ведь она — Проводник мертвых, жрица богини смерти Хель. Не потому ли ее сперва пытаются убрать с должности, а когда не выходит — убить?Еще и мужчины головной боли добавляют. Инспектор Эринг норовит привлечь Регину к расследованию, а ледяной дракон Исмир вообще сначала затащит йотун знает куда, бросит, а когда побьют — вылечит, ладно уж!Регине не привыкать, она справится.
В застывшем воздухе — дымы пожарищ. Бреду по раскисшей дороге. Здесь до меня прошли мириады ног. И после будут идти — литься нескончаемым потоком… Рядом жадно чавкает грязь. — тоже кто-то идет. И кажется не один. Если так, то мне остается только позавидовать счастливому попутчику. Ибо неизбывное одиночество сжигает мою душу и нет сил противостоять этому пламени.Ненависть повисла над дорогой, обнажая гнилые, побуревшие от крови клыки. Безысходность… Я не могу идти дальше, я обессилел. Но… все-таки иду. Ибо в движении — жизнь.
Мальчик живет в редкой высотке, коя разваливается ежедневно, вместе со своими странными, капризными и даже дерзкими призраками. Он мастерит механику, чинит приборы в доме и тешится надеждами на лучшее будущее, хотя отказывается переезжать. Вскоре в его город неожиданно приезжает демоническое существо с подлыми планами, на что все его надежды тотчас обращаются на загадочные поиски шальных сущностей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.