Тринадцатая рота (Часть 2) - [6]
— Цех приема и отправки, — кивнув на лабаз, пояснил майор Штемпель. Здесь ничего интересного. Обыкновенная выгрузка, погрузка, и только. Начнем знакомство с цеха сортировки. Впрочем, и там ничего интересного. Обычная подборка писем по одинаковым размерам.
— А зачем такая операция? — поинтересовался Гуляйбабка, шагая рядом с хозяином по двору.
— Это, мой гость, для того, чтоб быстрее вскрывать корреспонденции, пояснил Штемпель. — Раньше каждое письмо обрезалось вручную, что было адски долго и тяжело. Теперь мы процесс вскрытия полностью механизировали. К оператору поступает пачка писем одинакового размера. Он кладет ее под нож пресса, нажимает кнопку — и края конвертов срезаны, можно приступать к чтению и экзекуции. Впрочем, все это вы сейчас увидите сами.
Пройдя несколько шагов по узкому коридору, забитому до потолка тюками, майор Штемпель распахнул дверь с дощечкой «Операционная». Глазам Гуляйбабки открылся залитый электросветом длинный зал, тесно уставленный столами, сдвинутыми в три ряда. За столами, заваленными письмами, коротали ночь белокурые кадры майора Штемпеля, вооруженные ножницами, авторучками, тушью и клеем. Между столами, лениво поскрипывая, двигалось по две ленты конвейера: одна — зеленая, другая — черная. Прошедшие «харакири» письма сбрасывались на тот и другой конвейер, но, как заметил Гуляйбабка, поток их был неодинаков. Зеленая лента прогибалась от обработанной корреспонденции. На черной же, уползающей куда-то в прорубленную в стенке дыру, было то пусто, то вдруг письма ползли пачками.
— Прошу любить и жаловать, — широко повел рукой, показывая девушек, майор Штемпель. — Цвет и солнце вверенной мне почты.
Штемпель подошел к девушке, сидевшей спиной к двери и ловко замарывающей строки какого-то письма.
— Эльза Киппа, — бесцеремонно потрепал работницу за белую гривку майор Штемпель. — Лучший оператор. Замарывает в смену по триста писем при норме двести пятьдесят. И помимо прочего — зажигательна собой. А это, — подойдя к тоненькой операторше, виртуозно работающей ножницами, сказал Штемпель, — Берта Ляшке, абсолютный чемпион по «харакири». Ее сменная норма — четыреста писем! На днях Берта установила новый рекорд — из шестисот писем, поступивших к ней на стол, она вымарала пятьсот двадцать!
— Я восхищен! Очарован вашим мастерством, госпожа Ляшке, — сказал Гуляйбабка. — Позвольте от имени президента БЕИПСА поздравить вас с выдающейся победой и пожелать вам побольше получать подобных писем. В таком случае вы сможете установить еще не один блистательный рекорд.
Слегка поклонясь, Гуляйбабка поцеловал ручку абсолютной чемпионши и поспешил за длинным Штемпелем, который уже остановился возле коротенькой, толстой женщины лет тридцати.
— Эльвира Нушке. Толста и ленива, тяготится сгонять с себя даже мух. Однако генерал, о котором я вам говорил, остался очень доволен и обещал приехать еще.
Майор Штемпель потрепал толстуху за подбородок и, больше нигде не задерживаясь, прошел в конец зала, откуда начинались конвейеры.
— Суточная производительность этого цеха — четыре тысячи писем в день, пояснил он. — А поступает в сто, двести раз больше, мой гость. Вот и попробуйте управиться. Да тут рота дьяволов и та бы зашилась.
— Механизация, автоматика нужны, — сочувственно вздохнул Гуляйбабка.
— По этой линии я и иду. Мной сделано, как видите, уже многое. Конвейер, массовое вскрытие, усовершенствованные выгрузка и погрузка… Но это не все. Вы не видели еще главного. Давайте подойдем, ну, хотя бы вот к Герте Хут, — и, подведя к одной из операторов, продолжал: — Обратите внимание. Герта Хут, как и все ее подруги, раскладывает прочитанные письма на три стопы. Что это означает? А вот что. В первую стопу складываются письма, в которых разглашены военные секреты. Во вторую — где надо выбросить лишь отдельные вредные слова. И наконец, третья стопа, которую мы, почтовики, называем: "Жил-был у бабушки серенький козлик", что означает: от текста этих писем останутся лишь рожки да ножки. Разберем конкретно каждый случай. Некий Иодль пишет вот: "Я до сих пор не приду в себя от встречи под Сафоново с конницей генерала Доватора. Они налетели на нас ночью, и мы в одном нижнем белье драпали семь верст через болото. Вместе с нами бежал и наш обожаемый генерал. Он, бедный, даже не успел надеть генеральские штаны, так и мчал в кальсонах. Теперь под Москвой наш генерал решил взять реванш и сосредоточил на флангах танки, чтоб взять красного Доватора в клещи". Так пишет Иодль в письме, но теперь посмотрим, что прочтут дома после ловких рук Герты. — Майор сунул листок курчавой операторше: — Прошу! Покажите высокому гостю ловкость ваших рук.
— Слушаюсь, гер майор! — качнула курчавой головкой операторша и, вооружась жирной, под цвет рукописи тушью, склонилась над письмом.
Гуляйбабка не успел и нос почесать, как в руках его оказался тот же синий листок, слегка помаранный тушью, но уже совершенно с другим смыслом текста.
"Я до сих пор не приду в себя от боя под Сафоново с конницей Доватора. Мы налетели ночью, и они в одном нижнем белье драпали семь верст через болото… бежал и генерал. Он, бедный, даже не успел надеть генеральские штаны, так и мчал в кальсонах. Теперь под Москвой наш генерал сосредоточил на флангах танки, чтоб взять красного Доватора в клещи".
Роман "Тринадцатая рота" — это сатирическое произведение. Действия в нем происходят то в войсках Гитлера, рвущихся к Москве, то в отрядах советских партизан. Оружием меткой фронтовой сатиры разятся фашистские захватчики и их прихвостни — бургомистры, старосты, полицаи.Тринадцатая рота мирных строителей оборонительных рубежей в первый же день войны оказалась на западной границе в окружении. Тяжелое положение сложилось у людей. Ни оружия, ни боеприпасов. Свои части отошли далеко на восток… И тогда оставшийся за командира роты старшина Иван Бабкин, он же Гуляйбабка, создает так называемое "Благотворительное единение (общество) искренней помощи сражающемуся Адольфу" БЕИПСА, и под этим знаменем рота отправляется вслед за фашистской армией на восток.
Роман "Тринадцатая рота" — это сатирическое произведение. Действия в нем происходят то в войсках Гитлера, рвущихся к Москве, то в отрядах советских партизан. Оружием меткой фронтовой сатиры разятся фашистские захватчики и их прихвостни — бургомистры, старосты, полицаи.Тринадцатая рота мирных строителей оборонительных рубежей в первый же день войны оказалась на западной границе в окружении. Тяжелое положение сложилось у людей. Ни оружия, ни боеприпасов. Свои части отошли далеко на восток… И тогда оставшийся за командира роты старшина Иван Бабкин, он же Гуляйбабка, создает так называемое "Благотворительное единение (общество) искренней помощи сражающемуся Адольфу" БЕИПСА, и под этим знаменем рота отправляется вслед за фашистской армией на восток.
Роман «Тринадцатая рота»— это сатирическое произведение. Действия в нем происходят то в войсках Гитлера, рвущихся к Москве, то в отрядах советских партизан. Оружием меткой фронтовой сатиры разятся фашистские захватчики и их прихвостни — бургомистры, старосты, полицаи.Тринадцатая рота мирных строителей оборонительных рубежей в первый же день войны оказалась на западной границе в окружении. Тяжелое положение сложилось у людей. Ни оружия, ни боеприпасов. Свои части отошли далеко на восток… И тогда оставшийся за командира роты старшина Иван Бабкин, он же Гуляйбабка, создает так называемое «Благотворительное единение (общество) искренней помощи сражающемуся Адольфу» БЕИПСА, и под этим знаменем рота отправляется вслед за фашистской армией на восток.
Николай Егорович Бораненков родился и до восемнадцати лет жил в селе Липово Дятьковского района Брянской области. Окончил Военно-политическую академию имени В. И. Ленина. Всю Великую Отечественную войну находился на фронте. Был рядовым бойцом, политруком роты автоматчиков, помощником начальника политотдела дивизии по комсомолу. В послевоенное время — корреспондент «Красной звезды». Перу Н. Бораненкова принадлежат повесть «Боевые товарищи», романы «Гроза над Десной», «Птицы летят в Сибирь», сборники юмористических рассказов «Любовь неугасимая», «Под звездами кулундинскими», «Разрешите доложить!». Роман «Вербы пробуждаются зимой» — это произведение о стойкости, мужестве, большой любви и дружбе тех, кто возрождал разрушенные войной села и города, совершал революцию в военном деле.
Роман "Тринадцатая рота" — это сатирическое произведение. Действия в нем происходят то в войсках Гитлера, рвущихся к Москве, то в отрядах советских партизан. Оружием меткой фронтовой сатиры разятся фашистские захватчики и их прихвостни — бургомистры, старосты, полицаи.Написал эту книгу бывший армейский комсомольский работник Николай Егорович Бораненков — автор четырёх романов и ряда сборников юмористических рассказов, один из тех, кого рекомендовал в Союз писателей СССР Михаил Шолохов.Тринадцатая рота мирных строителей оборонительных рубежей в первый же день войны оказалась на западной границе в окружении.
В очередной книге издательской серии «Величие души» рассказывается о людях поистине великой души и великого человеческого, нравственного подвига – воинах-дагестанцах, отдавших свои жизни за Отечество и посмертно удостоенных звания Героя Советского Союза. Небольшой объем книг данной серии дал возможность рассказать читателям лишь о некоторых из них.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В центре повести образы двух солдат, двух закадычных друзей — Валерия Климова и Геннадия Карпухина. Не просто складываются их первые армейские шаги. Командиры, товарищи помогают им обрести верную дорогу. Друзья становятся умелыми танкистами. Далее их служба протекает за рубежом родной страны, в Северной группе войск. В книге ярко показана большая дружба советских солдат с воинами братского Войска Польского, с трудящимися ПНР.
«Другая любовь» – очередная книга прозы Михаила Ливертовского, бывшего лейтенанта, в памяти которого сохранилось много событий, эпизодов Великой Отечественной Войны 1941–1945 гг., и по сей день привлекающих внимание многих читателей. Будучи участником описываемых событий, автор старается воспроизвести их максимально правдиво. На этот раз вниманию читателя предлагаются рассказы «Про другую любовь» – о случайной любви в вагоне поезда, о любви «трехлетней заочной» и «международной!»…
В годы Великой Отечественной войны Ольга Тимофеевна Голубева-Терес была вначале мастером по электрооборудованию, а затем — штурманом на самолете По-2 в прославленном 46-м гвардейским орденов Красного Знамени и Суворова III степени Таманском ночных бомбардировщиков женском авиаполку. В своей книге она рассказывает о подвигах однополчан.
Джузеппе Томази ди Лампедуза (1896–1957) — представитель древнего аристократического рода, блестящий эрудит и мастер глубоко психологического и животрепещуще поэтического письма.Роман «Гепард», принесший автору посмертную славу, давно занял заметное место среди самых ярких образцов европейской классики. Луи Арагон назвал произведение Лапмпедузы «одним из великих романов всех времен», а знаменитый Лукино Висконти получил за его экранизацию с участием Клаудии Кардинале, Алена Делона и Берта Ланкастера Золотую Пальмовую ветвь Каннского фестиваля.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.