Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла - [31]

5. Жизнь, какова она есть

Сосуд ли мы, в котором пустота?

Наш рассказ об аномалиях шел до сих пор дедуктивным путем, от необъятного к микроскопически малому: от фундаментальных констант мироздания к реакциям в ядрах атомов; от предсказаний окончательной участи Вселенной — к производству нового вида энергии в земных условиях. Однако ни один из этих феноменов нельзя счесть столь важным для человеческого рода, как наш следующий научный абсурд. Роль его так велика, что, по мнению теоретика комплексных систем Стюарта Кауфмана из Института Санта-Фе, справиться с этим вопросом — значит основать целую новую дисциплину в науке. Что же это такое? Мы говорим просто — жизнь.

Конечно, усмотреть в ней отклонение от нормы очень непросто. Но тут все дело в устоявшейся привычке. Давайте отрешимся на минуту от данностей и задумаемся о том, что же отделяет живой мир от неживого. Все научные исследования неоспоримо свидетельствуют лишь об одном: целый ряд форм материи имеет свойство, которое мы называем жизнью. И есть много других форм, которые никто не считает живыми. Однако ни один ученый на свете не может точно определить, где проходит граница между этими двумя состояниями, описать их фундаментальные различия. Равным образом ни один из них не способен превратить частицу неживой материи в нечто безусловно признаваемое живым. На самом деле ученые даже не пришли до сих пор к общему мнению, что и как для этого нужно делать.

Наши тела состоят из молекул; свойства и поведение каждой из них по отдельности поддаются научному описанию: принципиальное объяснение дано квантовой физикой. Однако в нашем случае молекулы соединяются друг с другом таким образом, что они обретают свойства, противоречащие любым теориям. Эти свойства мы и признаем жизнью. Однако в биологической науке слово «жизнь» не более чем этикетка — такая же, как ярлык «темная энергия» для космологии. Недаром сам отец-основатель квантовой теории Эрвин Шрёдингер в 1944 году озаглавил свою книгу «Что такое жизнь?».

Большинство ученых предпочитает отвечать на этот вопрос: «Ничего сверхъестественного». Нет ни малейшей причины верить в какой-нибудь эфир, мировой дух или «жизненную искру», однажды оплодотворившую группу молекул. Равно как нет поводов тем или иным образом выносить ответ за пределы естествознания, в мистику либо философию. Нет, по общему мнению, и причин сомневаться в возможности окончательного ответа. Просто мы пока не уверены, где и даже что именно надо искать.

К разгадке можно идти разными путями. Один из них — выяснить, с чего все начиналось, пробраться по древу жизни к самым его корням, когда все сущее было просто набором химических элементов. Другой — попробовать получить нечто «жизнеподобное» из неживого, соединив определенные вещества таким образом, чтобы получилась работающая клетка. Третий способ — усесться поудобней и размышлять о том, где проходит граница между живой и неживой материей, в надежде найти формулу жизни. Этот последний путь, видимо, самый истоптанный. Он же признан и самым бесперспективным.

Как истолковать жизнь? Как самовоспроизводящуюся систему? Тогда множество компьютерных программ можно назвать живыми, а немалое число людей — например, бесплодных мужчин и женщин или монахинь — так не назовешь. Ну хорошо: живые существа способны передвигаться, потребляют энергию и выделяют шлаки. Правильно? Но все это свойственно автомашинам, а их никто не спутает с живыми.

Шрёдингер пришел к мысли, что жизнь — единственная из природных систем, которая разворачивает вспять естественную последовательность событий, именуемую энтропией, — движение от порядка к хаосу. То есть живые существа — не что иное, как машины, которые действуют вопреки заведенному порядку вещей: в окружающей их среде они из беспорядка создают порядок. Именно в этом, по Шрёдингеру, заключается сущность процесса, который откладывает наступление смерти. Увы, и здесь чего-то не хватает: горящая свеча тоже упорядочивает пространство вокруг себя, а она уж точно неживая.

Английский физик Пол Чарлз Уильям Дэвис сделал, возможно, больше других для объяснения феномена жизни, но и он затрудняется с окончательным ответом. Дэвис выделил целый ряд характеристик, из которых ни одна не определяет жизнь как таковую и саму по себе, зато многие в равной степени присущи неживой материи. В его книге «Пятое чудо: в поисках происхождения и значения жизни» перечислены эти признаки (а также присущие им недостатки) — скорее их можно назвать объяснениями и описаниями жизни, чем ее определениями. Живое существо перерабатывает материю, усваивая энергию (точно так же ведет себя Большое Красное Пятно на Юпитере). Живое существо самовоспроизводится (однако мулы этого не делают, в отличие от лесных пожаров и кристаллов). Оно представляет собой высокоорганизованную сложную систему, состоящую из ряда взаимозависимых подсистем, скажем сосудов и опорно-двигательного аппарата (подобно современным автомобилям). Оно растет и развивается (как ржавчина). Оно содержит в себе информацию, копирует ее и передает другим системам (компьютерные вирусы с этим делом справляются не хуже). Жизнь сочетает постоянство с изменениями, эволюционируя путем мутаций и отбора. Наконец — и это, по Дэвису, возможно, важнейший из всех признаков — живые существа автономны, они способны самостоятельно выбирать образ действий.