Тринадцать пуль - [9]

— Тыквочка, что это, что это? — снова и снова кричала Диана, обхватив Лору сзади.

— У него только одна рука, — выдохнула патрульная.

6

Штаб-квартира полиции штата в Харрисбурге представляла собой кирпичное здание с большими квадратными окнами, на его крыше торчала радиомачта. Оно находилось в самой северной части города, в слаборазвитом районе, полном гор соли для посыпания дорог зимой и бейсбольных площадок. Патрульный Кэкстон провела большую часть дня, сидя без дела в этой дыре в ожидании Аркли. Сегодня у нее должен был быть выходной. Они с Дианой собирались съездить на рынок в Роквэйл-сквер, прикупить на зиму что-нибудь из одежды. Вместо этого она сидела без дела, глядя на то, как гражданские связисты выходят на перекур, а потом снова торопятся обратно. Был холодный ноябрьский день.

Солнце стояло высоко, и это было чудесно. После того как немертвый постучался в ее окно, Кэкстон заснуть не смогла. Диане удалось свернуться на теплых простынях и задремать, но Кэкстон сидела и ждала, пока местная полиция явится и подберет затоптанные мертвые растения у нее в саду. Она сидела, разговаривала с полицейскими, смотрела, как они делают сотню ошибок, но это не имело значения. В саду доказательств не было, ни единой улики, что немертвый был там. Другого она и не ожидала.

Теперь, на солнце, на свежем воздухе она почти могла притвориться, будто ничего не произошло. Что это был дурной сон. Она сидела за раскладным столиком в столовой штаб-квартиры, держа шляпу в руках, и пыталась разбудить в себе желание вернуться к нормальной жизни.

Правда, был один вопрос, который никак не давал ей покоя. Вопрос «почему». Почему немертвый пришел в ее дом. Именно в ее дом. Если бы он пришел за Райтом или Левски, в этом еще был бы хоть какой-нибудь смысл. Эти двое преследовали тварь до самой колючей проволоки. Но почему к ней? Она заведовала газоанализатором. Она все время была в трейлере. Все это было совершенно бессмысленно.

Если она сосредотачивалась достаточно сильно, то ей удавалось целых несколько минут не задаваться этим вопросом. Лора противилась страху, который эта мысль нагоняла на нее. Она же, черт подери, была офицером патрульной службы! Солдатом правосудия — так ей было сказано при окончании академии. Солдатом, а солдаты не паникуют только оттого, что кто-то пытается слегка напугать их. Она уже столько раз повторяла это себе, что даже начала в это верить.

Чтобы убить время, она перечитывала рапорты о происшествиях и сводки о разыскиваемых преступниках, но это было лишь немногим менее скучно, чем смотреть, как входят и выходят курильщики. Аркли пришел за ней в три часа. К тому времени она была уже готова расписаться и уйти домой.

— Я прождала вас целый день, — укорила она его, когда он наконец явился за ней.

— А я весь день провел, добывая ордера на обыск и распоряжения суда. Интересно, кому из нас было веселее?

— Хватит разговаривать со мной, как с младенцем, — возмутилась она.

Его улыбка стала только шире.

Он отвел ее в офис комиссара полиции, угловой кабинет на верхнем этаже с двумя стеклянными стенами. Другие две стены были украшены рядами оленьих рогов и головой одного особого крупного самца, рога которого имели целых двенадцать отростков. Стойка со старинными охотничьими ружьями стояла по его сторону стола, словно комиссар хотел продырявить каждого, кто принес бы ему дурные вести.

Из Аркли вышел бы неплохой кандидат. Когда Лора закончила свой доклад и Аркли дал пояснения, комиссар окинул его взглядом, полным неистребимой ненависти.

— Мне все это не нравится, и вы, вероятно, уже догадались, насколько сильно. Мерзкие, отвратительные убийства множатся ежеквартально, и тут появляетесь вы, судебные исполнители США, и забираете у нас дело. Да ваши парни всего лишь охраняют здания суда, — сказал он, откидываясь на спинку кресла.

На макушке у него была лысина, еще не добравшаяся до лба. Нижняя пуговица на форме немного отошла, поддавшись напору живота. Впрочем, на плечах у него был полный набор полковничьих «птичек», поэтому все время, пока он говорил, Кэкстон стояла по стойке «смирно».

Аркли сидел в кресле так, словно его анатомия была приспособлена к какому-то иному виду мебели, будто его позвоночник не мог нормально сгибаться.

— А еще мы ловим большинство из тех, кто находится в федеральном розыске.

— Патрульный Кэкстон, — комиссар, не глядя, обратился к ней, — а вы что думаете об этом говнюке? Должен ли я выпустить его из города?

Лора была более чем уверена, что вопрос риторический, но тем не менее ответила.

— Сэр, он единственный из ныне живущих в США успешных охотников за вампирами, — сказала она.

Она стояла, вытянувшись по стойке «смирно», уставившись на ободок шляпы, которую держала в руках, как ее учили.

Комиссар вздохнул.

— Я мог бы задробить все это. — Он обвел рукой россыпь бумаг у себя на столе. Большинство из них были подписаны вице-губернатором.

— Я мог бы все это затормозить, затребовав подтверждения под присягой и копии в трех экземплярах. Я мог бы задержать расследование достаточно долго, чтобы мои мальчики позаботились об этом вампире.