Тринадцать мнений о нашем пути - [25]

Олег Дивов: Запросто. Только к ним не будут относиться, как к рабам, скорее, как сейчас к автомобилям. Раба держать психологически дискомфортно для современного белого человека.

Кирилл Еськов: Запросто. У меня такое впечатление, что три четверти современной российской фантастики пишется как раз этими самыми ИскИнами. А «авторов», которым издатели приписывают эти тексты, изображают потом на Конвентах ролевики; чисто за выпивку…

Андрей Измайлов: Новые рабы? А старые, надо полагать, громоздили египетские пирамиды, строили римский водопровод, пилили чеченские дрова? Так нехай ИскИны будут новыми рабами. Ведь их стезя — не тяжкая физическая работа, но напряжённый умственный труд. Нет большего удовольствия для Интеллекта, чем всласть подумать. Ещё и «рабовладельца» при этом дураком выставить. А тот и наказать толком не может. Ну, не на галеры же ссылать!

Андрей Лазарчук: Точно. Гребцами на галерах, гладиаторами и наложницами.

Святослав Логинов: Зачем? Рабский труд непроизводителен. Если искусственный интеллект будет создан, с ним станут общаться на равных, а иначе овчинка выделки не стоит.

Сергей Лукьяненко: Возможно. И тут хорошо бы остановиться на некой грани «разумности». Пусть это прозвучит цинично, но ИИ должен быть сметливым, дружелюбным, исполнительным дебилом, выполняющим работу для людей, но не тяготящимся своим рабством. И этот путь куда более гуманен и безопасен, чем законы роботехники, которые будут загонять ИИ в рабские оковы — ведь любое разумное существо, осознавшее себя рабом, захочет оковы сбросить.

Борис Стругацкий: Очень может быть. Когда-то, увлеченный ленинской идеей развития истории по спирали, я представлял себе, что на новом (коммунистическом) витке рабовладельческий строй повторится, как эпоха рабства разумных машин, подчиненных хомо сапиенсу. С соответствующими моральными и социальными проблемами, с трагедией Эзопа и, разумеется, Спартака.

23. Вопрос:Как Вы относитесь к возможности «пересадки» Вашей личности «внутрь» ИскИна после смерти тела?

Эдуард Геворкян: Негативно. Поскольку это противоестественно. Человек и так фактом своего существования разрушает мироздание, а тут еще практически бессмертие…

Олег Дивов: Личность, прожившая достаточно долго, сильно устает от земного бытия — зачем ее и дальше мучить?

Кирилл Еськов: Это всё, конечно, очень бла-ародно, но как там — «внутри ИскИна» — насчет баб?

Андрей Измайлов: Подвох! Даже не один. Всё-таки определимся. ИскИн — это такой «ящик мозгов»? Или андроид, прекрасный телом? В первом случае — категорически против «пересадки». Тоже мне, «Голова профессора Доуэля — два»! Во втором случае — а… можно всех посмотреть? И, наконец, ещё подвох. Сказано: пересадка Вашей личности. Моя личность в немалой, а то и в большей степени как раз и есть интеллект. «Я так думаю!» И куда его «внутрь» ИскИна? И что потом? Реакция замещения? Или ум за разум? Или передерёмся? Или?.. Да ну его!

Андрей Лазарчук: Я бы предпочел кролика в Аризоне.

Евгений Лукин: Интеллект искусственный, а личность — моя? По-моему, мне отказывают в способности мыслить. Положим, так оно отчасти и есть, но всё равно, обидно, знаете… А продолжить жизнь в виде, скажем, программы? Ну это смотря на каких условиях.

Сергей Лукьяненко: Почему бы и нет? Продление разумного существования, в какой бы то ни было оболочке, биологической или механической, — все равно куда интереснее смерти.

Геннадий Прашкевич: А почему бы и нет?

Я люблю эксперименты, а времени на все не хватает.

Борис Стругацкий: Ответ зависит от множества дополнительных обстоятельств, но если речь идет просто о спасении от смерти, я готов попробовать. Никаких предубеждений против ИскИна у меня нет.

24. Вопрос:Считаете ли Вы допустимым использование генной инженерии для изменения генома людей, и в какой мере?

Эдуард Геворкян: Есть у меня большие сомнения относительно успехов генной инженерии. С одной стороны вроде все благолепно — возможность исцеления наследственных заболеваний, новые средства борьбы против болезней и все такое… С другой — человек современный и так у же продукт противоестественного отбора, а тут вмешательство в самые основы. Отсюда недалеко и до попыток «улучшить» человека, наделить его дополнительными качествами, то есть вывести новую породу людей. А оно нам надо?

Успокаивает лишь то, что, слегка разобравшись с геномом, выяснили, что все только начинается, а с протеомом повозиться придется долго, очень долго.

Олег Дивов: Ну, я бы не против видеть людей, условно говоря, «фукамизированными». Если этого удастся достичь генной модификацией — отлично. А то надоели ежегодные эпидемии гриппа.

Кирилл Еськов: А вот это — и вправду из тех вещей, которые я нахожу недопустимыми. Абсолютно. Я, извольте ли видеть, как тот Рудольф Сикорски — категорический противник «необратимых решений», а тут речь идет именно о таком… Читайте «Эдем», он рулез.

Александр Житинский: К краху. Я же сказал уже не раз: все, буквально все ведет к краху.

Андрей Измайлов: Допустимо всё, что в меру. Принцип разумности и достаточности. Если это послужит избавлению от неизлечимых болезней — душевных и физических, то вперёд и вверх! А там…