Трилогия о Хане Соло - [14]

Хан как глянул на ожидающую его бакта-камеру, так сразу же совершил вялую попытку побега, которую Дьюланна с помощью меддроида с легкостью пресекла. Руку кольнуло вторично, а затем Вселенная перекосилась и отключила свет.

Хан открыл глаза, сообразив, что его воспоминания перешли в сон. Кореллианин помотал головой, вспомнив, как дрожал от слабости, когда его выудили из бакты. Потом вуки расплатилась с дроидом из своих денег (не очень, между прочим, больших накоплений) и увезла своего питомца обратно па «Удачу Торговца».

Беглец сморщился. Ох как взбесился Шрайк! Хан тогда даже забеспокоился, что капитан распорядится выбросить обоих ослушников в космос без скафандров. А вот Дьюланна не испугалась, бесстрашно встала между Шрайком и мальчиком и рыкнула, что все сделала правильно, потому что иначе Хан умер бы.

В конце концов Шрайк сдался, потому что среди украденных Ханом драгоценностей оказалось украшение с настоящей жемчужиной крайт-дракона. Как только капитан выяснил, сколько она стоит, — сразу же подобрел.

Хотя денег за лечение не возместил.

Хан вздохнул и снова закрыл глаза. Когда Дьюланна умерла, его словно ножом полоснули, и рана все не затягивалась. Как он ни старался, не мог отделаться от боли и воспоминаний. Тогда Хан перестал сопротивляться и вдруг понял, что думает о Дьюланне как о живой, представляет, будто разговаривает с ней, будто он рассказывает вуки о неприятностях с неуступчивым астродроидом. Что угодно, лишь бы смягчить боль, которая со вчерашнего дня так и не унялась.

Хан выпил еще воды, чтобы избавиться от комка в горле. Он задолжал Дьюланне... он столько ей задолжал! Жизнью, даже именем своим он обязан был поварихе... До одиннадцати лет его звали просто по имени, и мальчишка беспокоился, что так никогда и не узнает своей фамилии. Как-то раз он пожаловался Дьюланне, а заодно поделился с ней убеждением, что если кому все известно, так это Гаррису Шрайку.

Вскоре после того разговора повариха выучилась играть в сабакк...

Хан сквозь дрему услышал, как кто-то скребется в дверь его каютки, и мгновенно проснулся. Прислушавшись, он сообразил, что нет, не пригрезилось и кто-то на самом деле царапает дверь и негромко скулит.

— Дьюланна? — прошептал мальчик, соскальзывая с узкой койки и засовывая босые ноги в штанины комбинезона. — Это ты?

За дверью невнятно забубнили.

— Что значит, у тебя для меня хорошие новости?

Вуки протиснулась в маленькую каюту; огромное, покрытое шерстью тело поварихи колыхалось от радостного возбуждения. Хан махнул рукой рядом с собой, и Дьюланна примостилась на койке. Поскольку места больше не оставалось, мальчишка устроился на полу. Вуки приказала ему не орать на весь корабль, Хан сонно посмотрел на хронометр и понял, что сейчас глухая ночь.

— Почему ты не спишь? — озадаченно спросил он. — Только не говори мне, что засиделась допоздна за картами.

Повариха кивнула, ее синие глаза блестели из-под челки спутанных бурых с проседью волос.

— Дьюланна, не томи! О чем ты хочешь рассказать?

Вуки негромко заворчала. Сон как ветром сдуло.

— Ты выяснила, как меня зовут? Но... как?

Дьюланна коротко буркнула сквозь зубы.

— Шрайк... — повторил мальчик. — Так я и думал. Что... как получилось? Как меня зовут?

Звали его, по словам Дьюланны, Соло. Хан Соло.

Шрайк в тот вечер серьезно перепил и начал похваляться, какую выгодную сделку заключил при перепродаже крайт-жемчуга, который стащил из богатого дома малыш Хан. Дьюланна с самым невинным видом поинтересовалась, не происходит ли парнишка из древнего почтенного воровского рода. Шрайк смеялся до слез.

— Может, кто в его роду и был преступником, но не этот Соло! — капитан долго брызгал слюной, останавливаясь, чтобы глотнуть алдераанского эля. — Боюсь, Дьюланна, ты здорово ошиблась. Родители этого парня были...

Тут он вдруг замолчал и с подозрением уставился на вуки:

— А тебе-то что за дело?

Его хорошее настроение испарилось. Дьюланна ответила повышением ставки.

— Соло, — прошептал мальчик, примеряясь к новому имени, — Хан Соло. Меня зовут Хан Соло. — Он расплылся в широчайшей улыбке. — Мне нравится мое имя! Оно здорово звучит, правда?

Негромко заскулив, повариха осторожно прижала к себе воспитанника...

Хан и сейчас улыбался при воспоминании, но то была грустная улыбка. Дьюланна желала ему только добра, но ее открытие имело самые дурные последствия. В следующий раз, когда «Удача Торговца» оказалась на орбите Кореллии, Хан выкроил немного времени и отправился в госархив, вместо того чтобы шарить по чужим карманам.

Шрайку не нравилось, когда его «сиротки» тратят время на образование. Все дети на борту «Удачи» умели читать, писать и считать. По мнению капитана, большего им и не требовалось.

Отчасти из желания во всем перечить Шрайку, отчасти по подсказке Дьюланны, Хан держал свои попытки учиться дальше в тайне. Предметы, которые пришлись ему не по вкусу, юный кореллианин имел склонность игнорировать, ту же историю, например. Зато читал запоем приключенческие романы и решал задачи по математике. Над математикой он особенно корпел — Хану очень хотелось стать пилотом.

Дьюланна как-то пронюхала про эти уроки, проверила знания и заставила читать материалы и по тем предметам, которые Хан пропускал. Воспитанник неохотно принялся заполнять пробелы в образовании, взявшись за естественные науки и историю.