Трилби - [75]

Как раз неделю назад один мужчина с очень симпатичной женой заблудились и остановились на ранчо Лос Сантос, чтобы узнать дорогу. Обращение Торна с женщиной было рыцарским и нежным, и Трилби не находила себе места весь день, вспоминая об этом. Когда-то он так же относился к ней, пока не явился Ричард и не разрушил все ее надежды на счастье.

Сисси прислала письмо. Она упомянула о возможном приезде с археологической группой профессора МакКолума в конце весны. Она не писала о Наки, но Трилби ясно читала о нем между строк. Та ночь, когда Трилби и Торн провели вместе в палатке, была так давно. Ее глаза погрустнели, когда она подумала, как далеки они стали друг от друга.

Торн увидел, как погрустнело лицо Трилби, и, заглянув через плечо, увидел письмо, написанное прекрасным почерком Сисси.

В конце письма было упоминание о Ричарде, о его новом увлечении. Торн подумал, что Трилби грустит именно из-за этого сообщения о ее бывшем поклоннике.

— Итак, он нашел себе другую, не правда ли? Как печально для тебя, Трилби, — холодно произнес он.

Сначала она смотрела на него в изумлении. Затем поняла, что он о ней думает. Она гневно взглянула на него.

— Тебе больше нечего делать, как только насмехаться надо мной?

Торн приподнял брови.

— Прости меня, я уверен, что ты все дни проводишь, сравнивая меня с этим парнем с Восточного Побережья, желая, чтобы я походил на него. Не так уж это комфортно, моя дорогая, зависеть от благотворительности родственников, чтобы как-то прожить, не так ли?

Она удивленно заморгала глазами.

— Что ты имеешь в виду?

— Он постоянно путешествует из одного поместья в другое. Я думаю, Сисси написала, что ее обучение в колледже будет трудным для ее родителей, потому что их финансовое положение не слишком хорошее.

Это никогда не приходило ей в голову. Да, действительно, Ричард очень много путешествует и всегда гостит у кого-нибудь из богатых родственников. Она никогда не думала о нем, как об иждивенце, а Торн, оказывается, считает его таковым.

Гордость ее была уязвлена.

— Это дело Ричарда, как ему жить.

— К счастью, тебе не надо делить с ним его образ жизни. Как бы тебе понравилось быть обузой у своих родственников и пытаться сохранить достоинство.

— Это было бы ужасно, — хрипло прошептала она.

Он согласно кивнул.

— Да, для тебя это было бы ужасно. В этом мы с тобой похожи, у нас слишком много гордости, — внезапно он наклонился и, одной рукой схватив за волосы, отклонил назад ее голову, чтобы видеть лицо. Бессознательно он заметил, что она не протестовала. Казалось, она была полностью в его власти. Его глаза остановились на ее полураскрывшихся чувственных губах.

— Какая потеря, — прошептал он, наклонился и жадно впился ей в губы.

Трилби застонала от неожиданного наслаждения. Как давно… он не целовал ее так! Но когда она хотела прижаться к нему, он оттолкнул ее, его глаза насмешливо смотрели ей в лицо.

— Неужели ты так сильно скучаешь по нему? Так сильно, что даже я не могу его заменить? Какая жалость, что ты не уехала с ним!

Трилби задохнулась от гнева, она вся дрожала.

— Как жаль, что ты соблазнил меня!

С этим он не мог согласиться. Он медленно покачал головой.

— Нет. Это было прекрасно. Единственное, о чем я сожалею, что не получилось ребенка.

Она вспыхнула и опустила глаза, перебирая складки юбки.

— Я… не против иметь ребенка.

Он заколебался. Трилби уже не казалась такой отчужденной, как раньше. На какое-то мгновение он поверил, что она стала ближе к нему.

— Я мог бы дать тебе ребенка, если ты хочешь, — он задержал дыхание, ожидая, что она ответит.

Трилби закусила нижнюю губу, Искушение было слишком велико. Она хотела этого, ей хотелось собственного ребенка, которого она могла бы любить. Но будет ли это правильно, когда она и Торн едва разговаривают, когда он даже избегает ее присутствия.

— Ты… ты все еще любишь Сэлли, — грустно сказала она. — Я… я не хочу ребенка, рожденного только потому, что ты используешь меня, как ее замену.

У него перехватило дыхание. И она могла поверить этому! Но она действительно верила, он видел это по ее лицу. Он слишком хорошо сыграл свою роль.

— И только поэтому? А не потому, что я не тот хлыщ с Востока?

Она открыла рот, чтобы ответить, чтобы сказать ему правду. Ее глаза потеплели. Но прежде чем она успела произнести хоть одно слово, в комнату, пританцовывая, вошла Саманта с цветной бумагой в руках. Она все еще стеснялась своего отца и начала болтать об украшениях на елку. Торн тяжело вздохнул и оставил их вдвоем. В течение дня он думал, что же могла сказать ему Трилби.

— Мне нравится красный цвет, а тебе, Трилби? — спросила Саманта, возвращая взволнованные мысли Трилби к девочке. Саманта склеивала цепочки из колец, а Трилби вырезала для нее полоски из бумаги.

— Мне очень нравится, как у тебя получается. Такие яркие. Настоящее Рождество, правда?

— О да, — Саманта прикусила нижнюю губу и взглянула на Трилби встревоженно. — Трилби, как ты думаешь, кузен Курт приедет к нам на Рождество?

— Я уверена, что он и твоя тетя приедут, если ты этого хочешь.

— Нет, я совсем не хочу! — закричала девочка истерически. — Я вообще не хочу, чтобы он был здесь!