Тридцатилетняя война - [14]
Старый испанский боевой порядок был хорош своей простотой, нидерландская же тактика требовала четкого выполнения сложных перестроений в ходе боя и предварительной подготовки солдат и командиров.
Некоторые офицеры предлагали Ангальту контратаковать и опрокинуть переправляющиеся части прежде, чем через мост пройдет вся вражеская армия. Ангальт не решился менять план боя на ходу.
Правое крыло католиков, которым командовал Бюкуа, с криками "Санта Мария!" начало подниматься по отлогому скату Белой горы. Завязались первые стычки: чешские пехотные части были смяты, но рейтары под предводительством Ангальта Младшего, сына главнокомандующего, смелой атакой разгромили конницу и одну пехотную колонну имперцев. Тилли прислал с левого фланга своих кавалеристов, которые заставили рейтаров Ангальта Младшего отступить, а самого его, раненного, захватили в плен. Находившиеся сзади чешских рейтаров венгры решили, что битва проиграна. Они еще не пришли в себя после неудачной ночной схватки, а при виде мчащихся во весь опор казаков и поляков - с уздой в зубах и по сабле в каждой руке - венгерская конница, составлявшая четвертую часть протестантской армии, обратилась в паническое бегство. Между тем все новые и новые колонны католических войск взбегали на Белую гору и вступали в сражение.
Уверенность в победе и близком окончании тяжелой кампании окрыляла католиков. Среди них выделялся отвагой двадцатишестилетний подполковник Паппенгейм. Образованный человек (он закончил два университета, объездил Нидерланды, Францию, Испанию и Италию), Паппенгейм не захотел продолжать успешно начатую карьеру в бюрократических канцеляриях Габсбургов и при первой же возможности сменил перо на меч. Только шесть лет, как он перешел из протестантской веры в католичество, и с тех пор старался превзойти всех в благочестивом рвении. Перед битвой Паппенгейм дал обет деве Марии получить столько ран, сколько лет он пребывал в ереси, и многим во время боя казалось, что он заботится не столько о победе, сколько о выполнении обещания.
Протестантами начало овладевать смятение. Ангальт, этот "салонный генерал", по характеристике Маркса, не справился с управлением своей многоязычной армии. Взаимодействия частей не получилось; небольшие, оторванные друг от друга колонны не устояли против натиска вражеских терций. Началось повальное бегство. Лишь один отряд моравской пехоты пикинеры и мушкетеры, - прижатый к ограде большого парка на вершине Белой горы, упорно защищался и отбил атаку кавалерии. С большим трудом неаполитанской пехоте удалось прорваться через живую стену моравских пикинеров. Пощады не было никому. Несколько сот чешских солдат, находившихся за оградой внутри парка, даже не знали о стойком сопротивлении мораван и не только не пришли им на помощь, но и не позаботились о собственном спасении. Они оставались в парке до тех пор, пока сюда не ворвались озверевшие враги и истребили всех, кого обнаружили.
До 1600 трупов протестантских солдат и офицеров было собрано на поле боя. Многие утонули в холодной ноябрьской воде, пытаясь переправиться на другой берег Влтавы. Под грудой убитых нашли бесчувственного Паппенгейма. Обет, данный им перед Белогорским сражением, был выполнен с избытком.
В чисто военном отношении у протестантов еще не все было потеряно. Война показала, что даже небольшие силы могут длительное время выдерживать осаду численно превосходящего противника. Если бы Прага решилась на борьбу, католические войска, потерявшие от невзгод осеннего похода более половины состава, оказались бы в разгар зимы в разоренной и враждебной стране на краю гибели. Даже после занятия Праги неприятелем борьбу могли бы продолжать войска, расположенные на западе и юге Чехии - в районах Пльзеня и Табора. Кроме того в руках сторонников короля Фридриха оставались еще Моравия и Силезия. Значительное подкрепление (8000 солдат), посланное с Бетленом, находилось в 20 милях от чешской столицы.
Но дворяне и бюргеры Чехии потеряли веру в победу и волю к борьбе. Многие из них еще до Белогорской битвы прятали деньги и сторонились всякой деятельности, которая могла бы быть истолкована как содействие королю Фридриху. Группа влиятельных горожан из Старого города Праги, включавшая депутатов сейма, готовилась захватить столицу изнутри и открыть ворота католическим войскам.
Еще тяжелее была для чешских руководителей обстановка в деревне. На юге, где крестьяне в первые месяцы войны поднимались на борьбу с вторгшимися императорскими войсками, они вскоре убедились, что свои, чешские, солдаты (в значительной мере наемники немецкого, венгерского и нидерландского происхождения), вечно недополучавшие жалованья и нуждавшиеся в самом необходимом, грабят, жгут и насилуют ничуть не меньше чужих, католических, ландскнехтов. "Паны дерутся, а у холопов чубы трясутся",говорили в Чехии. В самом деле, когда ссорятся и дерутся паны, волосы подставляют бедные подданные.
Крестьяне понимали, что дворянские руководители национального движения намерены после своей победы усилить крепостное право. Незадолго до Белогорской битвы крестьяне южной Чехии, из-под Табора и других мест организовались в многотысячные отряды с пушками и знаменами и предложили чешскому правительству свою помощь в защите страны, если будет обещана отмена крепостной зависимости. Граф Чернембль, вождь австрийских протестантов и человек республиканских убеждений, бежавший от войск Лиги в Чехию, советовал принять эти предложения и поднять массы простого народа на борьбу с врагом, с ним не согласились: чешское дворянство не желало для защиты родины поступаться своими привилегиями.
19 апреля 1943 года началась, быть может, самая героическая и вместе с тем трагическая страница в истории еврейского народа — восстание в Варшавском гетто.Книга ленинградского ученого-историка Валентина Михайловича Алексеева (1924–1994), посвященная истории варшавского гетто и восстанию его обитателей против гитлеровцев, была написана во второй половине 1960-х гг. Она должна была появиться в издательстве «Наука», но после сворачивания хрущевской «оттепели» книга на «неудобную» тему истории Холокоста так и не увидела своего читателя.Однако даже много лет спустя это повествование о трагедии варшавского гетто читается без всякой скидки на время написания.
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Эмманюэль Ле Руа Ладюри, историк, продолжающий традицию Броделя, дает в этой книге обзор истории различных регионов Франции, рассказывает об их одновременной или поэтапной интеграции, благодаря политике "Старого режима" и режимов, установившихся после Французской революции. Национальному государству во Франции удалось добиться общности, несмотря на различия составляющих ее регионов. В наши дни эта общность иногда начинает колебаться из-за более или менее активных требований национального самоопределения, выдвигаемых периферийными областями: Эльзасом, Лотарингией, Бретанью, Корсикой и др.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге П. Панкратова «Добрые люди» правдиво описана жизнь донского казачества во время гражданской войны, расказачивания и коллективизации.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.