Тридцать три несчастья - [40]

Мы заказали ланч и погрузились в изучение предстоящей программы. Фуршет сегодня, выставка в субботу и первой половине дня в воскресенье и, наконец, презентация в воскресенье вечером перед самым закрытием конференции. В понедельник утром я уже буду на пути домой. И почему сейчас не понедельник?

- Я знаю, что выставка страшит тебя не меньше, чем презентация, но я попытаюсь облегчить тебе жизнь, - сказал Марвин. – Кален сказала, Анджела не ждет, что ты будешь торчать около стенда все время. Проведешь там пару часиков с утра, воспевая прелести их продукции, а потом будешь свободна. Вернешься после обеда.

- Но я ничего не знаю об их продукции, кроме того, что мы ее используем и получаем большие скидки.

- Зато я знаю, - улыбнулся Марвин. – Отсылай всех ко мне, а я уж пропою хвалебную песню.

- Я не знаю, сколько мы тебе платим, но Кален, по крайней мере, пообещала тебе премию? – спросила я, благодарная за поддержку.

- Вы оплатили мою одежду, - засветился Марвин, - и я получу премию, когда вернусь.

- Кстати, об одежде – что мне надеть для этого мероприятия, куда мы собираемся?

- Давай поглядим, что у тебя есть.

Он пошел со мной в комнату и закопался в шкаф. Напевая, он извлек оттуда пару темно-синих брюк, подходящие по цвету модельные туфли и голубую, как небо, блузку с глубоким вырезом. Мне нравился ее цвет и покрой, но вот зона декольте вызывала смущение, слишком уж многое она обнажала. Марвин поднял блузку и приложил ко мне.

- Ты привезла комбинацию?

- Нет, Кален сказала, что эти блузки, - я показала пальцем на ряд блузок в шкафу, - пошиты так специально. И меня это совсем не радует.

Марвин упер руку в бок и уставился на сорочку.

- Она будет выглядеть уродливо, если ты попробуешь ее заколоть. Тебе придется расправить плечи и прекратить сутулиться, как ты это делаешь прямо сейчас.

Я села чуть ровнее и начала злиться.

Марвин глянул на меня и сочувственно улыбнулся.

- Я сделаю тебе «Кровавую Мери», пока ты будешь принимать душ. Будешь попивать ее потихонечку, а я займусь твоими волосами и макияжем. И когда нам будет пора идти, ты будешь расслабленной.

Я принимала душ и думала, как же мне повезло, что у меня есть мужчина-гей, который заботится обо мне. Будучи предоставлена самой себе, я бы, наверное, попыталась надеть под блузку верх от пижамы с Микки-маусом, чтобы спрятать свою грудь. И я бы могла накраситься и сама, но если Марвину удастся сделать с моим лицом то, что он сделал с моими волосами, когда подстриг их, тогда я и вправду буду хороша.

Я запахнула халат и уселась на пуфик, пока Марвин копался в косметике, которую Кален напихала в мою сумку.

- Я не люблю сильно краситься, - сообщила я ему, пока он перебирал тени для век.

Он улыбнулся:

- Я говорю это тебе не потому, что ты мой босс. Ты, дорогуша, прекрасно выглядишь и безо всякой косметики. Я просто хочу подчеркнуть то, чем ты и так обладаешь. Доверься мне?

Если бы он уже не преобразил меня при помощи одной-разъединственной стрижки, я, наверное, вообще бы здесь не сидела. Я отпила хороший глоток «кровавой Мери».

- Давай, твори свою магию.

И то, что он створил, было настоящей магией. Когда он закончил мои прическу и макияж, из зеркала на меня глядела совсем другая женщина. Внутри я могла быть сплошным комком нервов, но снаружи я выглядела, как модель. Основа, которую он использовал, смешалась с тоном моей кожи и скрыла то, что солнце успело сделать с моим лицом за всю жизнь. Сдержанные касания коричневых теней и черной туши сделали мои темные глаза мерцающими. Последним штрихом стала помада, на тон темнее моих губ.

Я вертела головой, наслаждаясь тем, что он сделал с моими волосами. Прическа вышла легкой и якобы небрежной, но было видно, что мастер немало с ней повозился.

- Ты прекрасна, - сказала я, улыбаясь своему отражению.

Марвин похлопал меня по плечу, явно довольный как моим комментарием, так и делом своих рук.

- Мне нужно минут тридцать, чтобы привести себя в порядок. Допивай свой коктейль, а оденешься перед самым выходом. Так на одежде будет меньше складок.

Я буквально последовала его инструкции, и чуть позже мы встретились у дивана в гостиной. С тех пор, как Марвин влился в нашу команду, он сделал свою внешность не столь вызывающей. Ушел в прошлое лак для ногтей, хотя при взгляде на его руки становилось ясно, что он много времени проводит у маникюрши. Прическа-ирокез отросла по бокам, а более длинная часть в середине была подстрижена и приглажена. Он разделил волосы на пробор и оставил лоб открытым.

Марвин не только знал, как одеть меня, но и как самому выглядеть впечатляюще. Его белая рубашка на пуговицах была аккуратно заправлена в стильные черные брюки. Завершали ансамбль сияющие черные туфли.

- Я не хотел, чтобы мы были одеты, как близнецы, - сказал он и закружился. – А с черным и белым никогда не ошибешься.

Когда мы подошли к стойке регистрации, я почувствовала, как у меня внутри все опускается. Я поглядела на огромную толпу, и меня охватил страх. Марвин взял меня за руку и продел ее в свою.

- Давай для начала поздороваемся с Анджелой, потом немножко пообщаемся с окружающими, а потом, если ты почувствуешь, что теряешь рассудок, мы сбежим.