Тридцать дней войны - [14]
Вьетнамским солдатам хорошо знакомо чувство окончательной, полной победы, а это, видимо, очень важное условие для уверенности в себе, особенно после долгих лет обороны, отступлений и контратак, успех которых зачастую не удавалось развить в 60-х и начале 70-х годов из-за недостатка сил. И, наконец, вьетнамский солдат в ходе боев весны 1975 года за Сайгон, а затем против полпотовских банд на юго-западной границе прочно закрепил свое умение не атаковать противника «в лоб», а «обтекать» и окружать его, овладел искусством прорыва обороны врага единым мощным ударом.
Надежной гарантией воинского успеха всегда было умение штабов Вьетнамской народной армии управлять войсками.
По-разному сложилась судьба у тех вьетнамских офицеров и бойцов, с которыми я встречался па военных дорогах в 70-е годы. Многие не вернулись домой. По ним скорбят, ими гордятся товарищи и близкие. Живые по праву пользуются почетом. Как и все, на чью долю выпали тяжкие испытания войны, вьетнамцы особенно ценят мир. Об этом они говорят всегда…
Расставшись с лейтенантом Нгуен Хыу Зюеном, я вернулся к себе в гостиницу на окраине Лангшона. Часы показывали одиннадцатый час вечера. Истекала пятница 16 февраля 1979 года…
Проснулся я от далеких раскатов грома. В дверь настойчиво и часто стучали.
— Это вы, Винь? — крикнул я, догадываясь, что стучит переводчик.
— Вставайте! — крикнул он. — Поскорее, пожалуйста. Китайцы начали артподготовку по всей линии границы.
Канонада, перешедшая постепенно в сплошной грохот, усиливалась со стороны Донгданга, расположенного в 14 километрах от Лангшона, близ самой границы. Лангшонские же улицы с небольшого холма, где стояла гостиница, просматривались почти насквозь. На них никого не было, лишь к воротам городского стадиона три грузовика тянули по узким переулкам пушки, а дальше — на шоссе — строилась едва различимая шеренга людей без оружия.
— Где водитель Нюан? — спросил я Виня.
— Машина готова. Я созвонился с народным комитетом. Просят спокойно завтракать. Представитель народного комитета вскоре проинформирует нас…
Из-за бамбуковых шестов, на которых сушились сероватые шнурки самодельной лапши, вышла девушка.
— Товарищ, завтрак — через десять минут…
Из дверей гостиничной кухни тянуло дымком очага, разваренным рисом, рыбой и ароматом кофе. Все было как и обычно, если не считать четырех карабинов, появившихся под навесом возле столовой. Навык, приобретенный во время корреспондентской работы в дни весеннего наступления вьетнамских освободительных сил на Сайгон в 1975 году, боев на юго-западной границе СРВ против полпотовцев в 1977–1978 годах и только что свершившегося освобождения Пномпеня от кровавой пропекинской клики, как нельзя лучше помогал найти верную линию поведения в ситуации, складывавшейся возле Лангшона 17 февраля 1979 года. Сначала следовало разобраться в общей обстановке, в чем обычно помогают штабисты. А потом найти свою «опорную позицию» для наблюдений. Такую опору дает часть или подразделение, где люди бьют врага собранно, дисциплинированно, умело и грамотно.[3]
Артиллерийский и минометный обстрел китайцами вьетнамских позиций в провинции Лангшон начался в 4 часа 45 минут. Под прикрытием огня, переносимого вглубь, в основном на Донгданг, у «Ворот дружбы», находившихся недалеко от него, ринулся в атаку танковый дивизион. За ним шла пехота. Одновременно, используя тропы, указанные бывшими хуацяо, несколько сотен кавалеристов, ведя низкорослых маньчжурских лошадок в поводу, совершили обходной маневр и появились в тылу вьетнамских пограничников близ города Лангшона. Бои начались в расположенных здесь общинах Бантят, Тима, Башон, Таньтхань и Таниен. Однако известно стало это много позже, а в то утро приходилось довольствоваться сведениями, как говорят вьетнамцы, из «бамбукового радио». Один видел то, другой слышал это…
Канонада грохотала беспрерывно, но с половины восьмого несколько затихла. Мы завтракали, не ощущая вкуса еды. Наконец около половины девятого появился представитель отдела печати МИД Дан.
— Обстановка резко обострилась, — сказал он. — Пока в народном комитете города могли сообщить лишь, что китайские регулярные части ворвались в городок Донгданг. Весь транспорт, который шел туда, направляется обратно.
Мимо нас пробежали зенитчики на вершину холма, где стояли замаскированные ветками скорострельные пушки.
— А что происходит на других участках границы?
— Не могу сказать. Сообщили, что артподготовка ведется 120-миллиметровыми минометами и 105-миллиметровыми орудиями… В госпиталь доставлены первые раненые.
Лангшонский госпиталь считался одним из лучших в северных провинциях СРВ. Старинное здание, обнесенное галереей, стояло в тихом квартале неподалеку от проходившего через город шоссе номер 1. По ударам колокола, зовущим к завтраку, обеду и ужину, лангшонцы отмечали время или сверяли часы. Теперь же у ворот приемного отделения мы увидели десятки раненых бойцов, лежавших на циновках. Прицеп от УАЗа служил санитарам контейнером для выброшенных окровавленных бинтов, ваты, рваных гимнастерок, искореженного оружия. Повсюду валялись полусожженные сандалии из автомобильных покрышек и спекшиеся зеленые кеды, которые носят вьетнамские воины. В глазах водителя Нюана — ужас от увиденного…
В сборник Валериана Скворцова включены два романа. В романе «Укради у мертвого смерть» основные события разворачиваются в Сингапуре и Бангкоке. Мастер биржевых кризисов, расчетливый делец Клео Сурапато, бывший наемник-легионер Бруно Лябасти, рвущийся в воротилы транснационального бизнеса в Азии, финансист Севастьянов, родившийся в Харбине журналист Шемякин и другие герои романа оказываются втянутыми в беспощадную схватку вокруг выкраденных у московского банка нескольких миллионов долларов, возвращение или потеря которых в конце концов оказывается для многих из них вопросом жизни и смерти.«Одинокий рулевой в красной лодке» — роман, написанный на основе действительных событий.
«Сингапурский квартет», роман. Скрывающий свое прошлое российский финансист Севастьянов, выдающий себя за индонезийца биржевой бандит китаец Клео Сурапато, бывший капрал Иностранного легиона и глава охранного агентства немец с французским паспортом Бруно Лябасти, полушотландка-полукитаянка журналистка Барбара Чунг и другие герои романа втягиваются в схватку за миллионы московского холдинга «Евразия». Ставкой в борьбе становится жизнь её участников. Встречную операцию развертывают журналист и детектив-наемник, реэмигрант Бэзил Шемякин и его «подрядчик» полковник ФСБ Ефим Шлайн.
Откуда взялся огромный питон в холодной квартире заснеженной Алматы? Это, может быть, экзотическая, но не единственная загадка, которую приходиться решать «агенту по найму» международного класса Бэзилу Шемякину.В Казахстане «застряли» документальные доказательства коррупции в высоких эшелонах власти России. Любой ценой их необходимо изъять и уничтожить. За документами охотятся и служба национальной безопасности Казахстана, и ФСБ России, и западная агентура, а также загадочные теневые структуры криминального мира.
В горах Южного Кавказа отлажено работает загадочный финансовый имамат «Гуниб». Он занимается легализацией в Объединенной Европе денег — «переваренных» бюджетных, нефтяных, водочных, поступающих от торговли оружием и людьми, а также рэкета и контрабанды. Экспресс-отправка из Москвы в адрес имамата партии наличных оказывается «меченой» агентурой Европейской специальной комиссии по отмыванию денег. Полковник ФСБ Ефим Шлайн, отслеживая действия иностранной спецслужбы на территории России и пытаясь проникнуть в «Гуниб», исчезает.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Реэмигрант, бывший солдат Иностранного легиона и частный детектив международного класса Шемякин получает от полковника ФСБ Шлайна заказ подготовить покушение на генерала Бахметьева, прибывающего в Таллин с тайной миссией. Заказчик скрывает от исполнителя, что планирование убийства затеяно только как вариант возможных событий… Шемякин немедленно попадает под травлю со стороны российской контрразведки, спецслужб дальнего и ближнего зарубежья, а также калининградских сепаратистов, прибалтийской мафии и эстонских контрабандистов.Достоинство книги заключается не в одном лишь остро закрученном сюжете и наполненности ее неприглядными, как правило, замалчиваемыми реалиями из жизни в окопах «невидимых фронтов».Это настоящий роман о страдании, борьбе с хаосом и одиночеством современной жизни, о защите человеком своего достоинства, о праве на безопасность не только государства и сильных мира сего, но и простых людей.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.