Три жизни - [43]

«Боже мой! – воскликнула миссис МакОгуошер. – Мы сейчас же приедем». Положив трубку, она медленно встала с постели, надела халат, вышла из спальни и постучала в соседнюю дверь. «Мама, мама! – позвала она. – Проснитесь, мама. Хоги, кажется, при смерти. Надо ехать в госпиталь. Вы не спите?» Дверь распахнулась, и в коридор вышла женщина преклонных лет, мать Хоги: «Да, да, сейчас оденусь. Ты тоже оденься».

Хоги, вздрогнув, очнулся. У его кровати сидели жена и мать. Да полно, в самом ли деле? Уверенности не было. Кто же тогда все остальные? Некоторые из них парили в воздухе, лучезарно ему улыбаясь. И тут – глаза Хоги изумленно раскрылись – прямо за окном пролетел ангел в длинном белоснежном одеянии, трепыхая крыльями, словно механическая игрушка. Взглянув на него, ангел улыбнулся и поманил за собой. И неведомая сила неудержимо потянула Хоги за ангелом.

Все вокруг преобразилось до неузнаваемости. В палате сгустился полумрак, появились пурпурные бархатные тени, и в этом пурпурном бархате поблескивали искорки света, похожие на пылинки, пляшущие в солнечном луче. Он огляделся: вот справа сидит жена, слева – мать, а что здесь делает человек в черном? Что-то бормочет без устали. Ах, да, Хоги вспомнил, что это священник дает ему последнее причастие. Открыв в себе неожиданную способность читать чужие мысли, Хоги испытал настоящий шок. Если спектакль удастся, думал священник, то вдова не поскупится на щедрые пожертвования для церкви. Это люди богатые, так что пусть раскошеливаются. И едва завершив обряд, он обратился к миссис МакОгуошер со словами благословения, не переставая думать: «Все это потянет не меньше, чем на сотню долларов».

Хоги охватила мелкая дрожь – все вокруг стало неверным и шатким, утратив былую надежность. Кровать казалась сделанной из какого-то воздушного материала и уже не могла его удержать. В попытке остаться на месте его пальцы отчаянно вцепились в одеяло, ибо все инстинкты подталкивали его куда-то вверх, к свету.

«Он отходит… отходит… ускользает», – услышал Хоги голос и странное шуршание. Он хотел было закричать от ужаса, но не смог и почему-то стал похож на воздушного змея. Взглянув вниз, он увидел, что от него к нелепо распростертому на кровати телу тянется мерцающая серебряная нить. До него вдруг дошло, что он смотрит на собственное мертвое или умирающее тело. Он видел склоненные головы жены, священника и матери. Затем в палату картинно вбежал доктор, рывком расстегнул пижаму Хоги и без всякой нужды приложил к груди стетоскоп, после чего печально кивнул. Театральным жестом он накрыл лицо Хоги простыней и перекрестился. Вслед за ним перекрестились священник и обе женщины.

«Следуй за нами, за нами, – зашептали таинственные голоса. – Освободись от привязи, мы о тебе позаботимся. Все хорошо, и ты отправишься на небеса».

«Да, на небеса, на небеса», – откликнулся хор голосов. И ощутив легкий рывок, Хоги инстинктивно взглянул вниз. Серебряная нить оборвалась и быстро таяла. С головокружительной быстротой он взмыл высоко над госпиталем, над городом, взлетая все выше и выше. Оглянувшись, он с изумлением обнаружил, что его несут четыре ангела, шумно взмахивая крыльями и не сводя с него взгляда. И так они вместе неслись во мраке ночи под звуки песнопения: «К райским вратам, к райским вратам».

Г лава 9

В небесных объятиях ангелов. Вот это да! – сказал Хоги сам себе. Затем вдруг что-то с огромной силой увлекло Хоги и вырвало его из рук ангелов. Вниз, вниз, все вниз падал он, переворачиваясь то головой вниз, то снова вниз ногами, летел он в кромешной тьме. Как-то вдруг все прекратилось, и Хоги показалось, что он повис, как шарик на конце резинки или как игрушка йо-йо, вертящаяся на конце шпагата. Он был смущен и растерян, он, видимо, находился «где-то», но где, сказать он не мог. Он перевернулся через себя и затем, словно заглянув через дыру в потолке или в полу, увидал странную сцену.

Помещение, куда глядел Хоги, оказалось мертвецкой. Он вздрогнул от страха, увидев на специальных столах множество мертвых тел, с которыми проделывались совершенно дьявольские операции. У некоторых из них выкачивали кровь, другие лежали с заткнутыми «телесными отверстиями», чтобы не вытекали жидкости тела. И вот, в крохотной комнатке Хоги увидел СЕБЯ! Увидел тело, оставленное им. Он лежал на одном из этих странных столов, над ним склонялась молодая женщина, курившая сигарету, которая небрежно свисала из угла ее рта. Хоги замер от изумления, когда понял, что женщина бреет лицо его собственного трупа. Он увидел затем, как там, внизу, быстрой походкой к столу проследовал мужчина и сказал: «Постарайся как следует, Бет, мистер МакОгуошер был весьма важной персоной, сегодня после обеда мы его должны будем выставить для прощания. Так что подналяг, ладно?» Женщина лишь кивнула в ответ и вернулась к своему занятию. Она выбрила его в самом деле очень, очень гладко, а затем принялась гримировать лицо. Она расчесала ему волосы – правда, их на голове оставалось немного – и наложила краску на седые пряди. Затем она критически оглядела тело и направилась к двери, крича: «Эй, босс, этот мертвяк готов. Давайте, принимайте работу».