Три желания за жизнь - [13]

Марине казалось, что он чего-то ждет от нее. Только вот чего?

Безупречный красавец, рожденный фантазией, находился слишком близко для ее спокойствия. Девушка чувствовала, что жар, не имеющий ничего общего с температурой в комнате, быстро растекается по телу, заставляя кожу розоветь. Если бы руки незнакомца так твердо не удерживали ее плечи, то она вряд ли смогла бы сдержать нервную дрожь. Может это сознание воссоздает провокационную ситуацию. Взгляд Марины быстро окинул комнату в поисках, того что она могла бы перевернуть, сбить или вылить от случайной неловкости, тем самым разрушив очарование момента. Но поблизости кроме нее и молодого человека не было ничего и никого.

От облегчения, что хотя бы во сне у нее есть шанс не напортачить, она мысленно возликовала. Нервно хихикнув внутри, Марина представила, что подумал бы о ней красавчик, не удержись она и проори это вслух. Тогда и напитков не нужно было бы и не важно сон это или нет.

Внезапно, его уже ставшие такими необходимыми поглаживания прекратились, а на лице отразилось непонятное смятение. Марина искренне не понимала, чем оно может быть вызвано, но четко знала, что не простит себя, если не решится прикоснуться к нему сейчас, пока наваждение не рассеялось, оставляя ее вновь одну.

Руки, преодолевая сопротивление жесткой хватки, робко потянулись к его лицу, и пальцы легким касанием отбросили нависающие над ней мягкие пряди, давая свету из окна упасть на его лицо. Марина чуть отклонила голову в бок, любуясь результатом своих несмелых усилий, и, еле сдерживая любопытство, заглянула в раскаленную черноту глаз, с беснующимися в них бликами заходящего солнца. Мужчина даже не шелохнулся, но отчего-то стал чуть ближе, чем секунду назад.

Словно скульптор она самыми кончиками пальцев помогала глазам исследовать его, завершая образ, делая его объемным, реальным. Чувствительные подушечки покалывало от еле ощутимых касаний к гладкой коже его нахмуренного лба. Марина слегка надавила, разглаживая морщинки, и не отрывая пальцев, вывела идеально изогнутые дуги бровей, очертила скулы, провела по прямому носу и, несмело замерев у чувственных губ, двинулась дальше к ямочке на подбородке. Каждая черточка в нем, казалась ей совершенной. Глаза восторженно следовали за пальцами, забывая, что перед ней не окаменевшее изваяние. Мужчина не отстранялся и не делал попытки остановить ее, словно время текло для него по-другому, и лишь густота воздуха, наполненная жаром, исходящим от его тела, говорила Марине, что перед ней все же живой человек.

Внутри порхали испуганные бабочки, заставляя сердце бешено биться. А подрагивающие, осмелевшие руки увлеченно повторяли узоры на его обнаженном торсе. Внезапно мышцы под ее пальцами вздрогнули, сокращаясь, словно сквозь них пропустили разряд тока, она раскрыла ладонь, собираясь погладить ужаленную кожу, но в этот момент оцепенение мужчины прошло.

— Проклятье, да что же ты со мной делаешь? — Его гортанный рык опалил слух, будоража нервы, заставляя Марину отшатнувшись попасть под гипноз его яростного взгляда. Течение времени замедлило свой бег, только на этот раз для нее.

Испуганный мозг, посылал расплывчатые картинки мужчины в окне, окидывающего находящихся в помещении людей разъяренным взглядом. Комнату в отеле и насмешливые голоса. В голове родилась парализующая мысль, что все это не сон.

Паника криком подкрадывалась к горлу. Но ему так и не суждено было вырваться, смятому в зародыше поцелуем. Губы мужчины яростно атаковали ее рот, накаляя неведомые ощущения. Пока жалящий язык, хозяйничал у нее внутри, мужские руки, удерживающие лицо, подушечками больших пальцев грубо растирали нежную кожу щек, заставляя их гореть. Ее ладони, совсем недавно, желавшие в наивном заблуждении ощутить гладкую бархатистость его кожи, испуганно упирались в стальные мышцы, безуспешно пытаясь оттолкнуть спровоцированного мужчину.

Внезапно, он изменил тактику, его язык не захватывал, но настойчиво соблазнял, заставляя невольно отвечать. Марина была ошеломлена его напором и той непонятной дрожью, которая рождаясь внутри, распространялась по всему телу, подобно струне под рукой мастера заставляя его изгибаться и вибрировать. Девушка выгнулась в попытке ослабить напряжение, и тут же ноги мужчины, захватившие ее бедра в плен, на секунду своим давлением освободили от тянущей муки. Но облегчение не было долгим.

Там где их тела соприкасались, жар огненной лавой растекался внутри, обостряя пробудившееся нещадное желание. Руки по-прежнему упирались в него, то ли цепляясь, то ли отгораживаясь. Он так и не позволил ей определиться в этом, решительно заводя их наверх. Марина с жадностью глотала воздух припухшими губами, пока его поцелуи обжигали кожу шеи и груди, освободившейся под треск разрываемой блузки.

Затуманенным взглядом она смотрела как совершенно незнакомый ей мужчина, сдирая, разбрасывает рваные лоскуты ее одежды, словно клочки подарочной обертки. Его агрессивная решительность покоряла, вызывая желание подчиняться. Руки были свободны, но вместо того чтобы отталкивать похитителя, с силой сжимали в кулак скользящий атлас, пытаясь выплеснуть напряженное возбуждение, спиралью расходящегося от ставших мучительно чувствительными сосков, жадно посасываемых его губами. Когда его бедра приподнялись, освобождая себе доступ к брюкам, ее груди заныли от нехватки, уносимого вниз вслед за его губами тепла. Из горла вырвался, судорожный всхлип протеста, который тут же сменился трепетным вздохом, от звука раздираемой ткани и легких жалящих укусов внизу живота.