Три высоты - [20]
А вот и «девятка» Шурика. Вместе с двумя другими «илами» он все еще добивает колонну.
— Девятый! Как с боеприпасами? Как с горючим? — спрашиваю по рации. Я только что набрал после очередной атаки высоту и в развороте наспех оглядываю свое хозяйство.
— Порядок! Порядок, Двадцать второй! — слышен в ответ срывающийся от волнения, ликующий голос Шурика. Он сейчас весь во власти азарта боя. — Еще один танк сжег!..
В этот момент в неразбериху и хаос эфира — летчики в пылу боя не скупятся на выражение своих чувств — врывается тонкий женский голос:
— Двадцать второй! Справа к вам подходят «сто девятые»! Справа «сто девятые»!
Это радистка с командного пункта корпуса. КП выдвинули на передовую, и теперь оттуда можно непосредственно руководить ходом боя.
— Двадцать второй! Еще шесть «сто девятых» слева. Еще шесть слева…
В последний раз окидываю взглядом горящие на земле танки — дело в общих чертах сделано, два-три уцелевших «тигра» не в счет! — и отдаю приказ:
— Атаки прекратить! Всем на сбор!
Штурмовики, сохраняя дистанцию в триста — четыреста метров, замыкаются в оборонительный круг. Двух машин не хватает. Одну подбили еще в самом начале. Но где вторая? И тут вдруг я замечаю пикирующий в стороне «ил». Он пикирует на поле, куда недавно съехали с дороги, пытаясь удрать, несколько танков, но сейчас все они горят. Там уже нет никаких целей. Почему же пикирует «ил»?
Однако «ил» не пикировал — он был подбит.
— Двадцать второй! Двадцать второй! — вновь раздается в эфире. На сей раз это бас ведущего группы истребителей прикрытия. — Идите на аэродром! Справимся и без вас…
Оглядываюсь туда, где только что пикировал «ил»: там никого нет, пусто — только в поле ярко пылает еще один костер. Перевожу взгляд вверх, откуда минуту назад вынырнули «мессеры»: там пылающим факелом прочерчивает небо сбитый немецкий истребитель, а еще выше идет бой, там «лавочкины» и «мессершмитты» носятся друг за другом — два «мессера» дымящими головешками летят вниз, рядом, беспорядочно кувыркаясь в воздухе, падает Ла-5 — у него оторвано снарядом крыло…
— Двадцать второй! — настойчиво повторяет в эфире бас. — Уходите на аэродром!
— Вас понял! — коротко отзываюсь я. — Увожу группу!
Перестроив штурмовики, вывожу их из боя. Фашисты не преследуют. Видимо, вверху у них сейчас опять хватает забот.
Какое-то время идем молча.
— Кто там… ну, в поле? — спрашиваю наконец я. — Шурик?
— Он! — глухо отзывается в наушниках голос Лядского. — «Мессер» откуда-то сбоку на него выскочил. Видно, прямо в кабину, в фонарь, сволочь, угодил!..
И тут я увидел, как слева от меня блеснули на солнце два пестро размалеванных фюзеляжа. «„Лавочкины“ догоняют, — мысленно отметил я. — Из группы прикрытия. Видно, окончательно разделались с немцами. Теперь порядок: доведут до линии фронта».
Вдруг на какую-то долю секунды меня кольнуло ощущение не осознанной до конца опасности, и тут же машину резко встряхнуло. Пулеметная очередь одного из «фоккеров», которых я принял за истребители прикрытия, добросовестно прошила мне фюзеляж. Машина сразу же загорелась. Отвернув резким маневром от второго «фоккера», я стал уходить в сторону. «Вот тебе и „лавочкины“! Черт бы ее побрал, эту дурацкую раскраску! — подосадовал я. — Сейчас нагонять станет, чтобы еще раз долбануть…» Но в этот момент пришел на выручку кто-то из ведомых. Подскочили и остальные машины группы: «фоккерам» теперь было не до меня.
Сам я, впрочем, уже был выбит из игры. Мотор работал с перебоями, машина теряла скорость, и вскоре я остался один, потеряв из поля зрения свою группу. Попробовал сбить пламя воздушным потоком, однако поврежденная машина слушалась плохо: по всему чувствовалось, что двигатель в любую секунду может отказать. Оставалось только перетянуть на горящей машине линию фронта.
Но кабину заволакивало дымом, в горле першило, душил кашель, из глаз катились едкие, слепящие слезы… В довершение пришлось закрыть форточки фонаря, иначе огонь мог бы перекинуться с капота внутрь кабины. Доступ свежего воздуха окончательно прекратился. Дым становился все плотнее, гуще, и сквозь него уже почти нельзя было разглядеть приборную доску. А пламя снаружи все разгоралось и разгоралось: оно уже перекинулось назад, за бронеспинку, туда, где сидел стрелок.
— Как там у тебя, Петр Михалыч?! — давясь кашлем, крикнул я. — Терпишь?
— Терплю пока! — отозвался стрелок. — Ноги вот только… ноги жжет… прямо спасу нет!
Я промолчал. У меня самого положение было не лучше. Металл обшивки накалился так, что не тронуть рукой. А в кабине, как в печке, дышать совсем нечем.
И все же главная опасность таилась в другом: огонь вот-вот мог добраться до бензобаков — и тогда машину в любой момент могло разнести в куски. Ананьев это хорошо понимал. Но что было делать? Передовую мы еще не перевалили, под крылом — немцы; выбрасываться с парашютом — значит попасть в плен.
Нет, твердо решаю я, только не это! Лучше сгореть вместе с машиной, лучше взорваться…
В наушниках слышатся стоны Ананьева, слышно даже, как он скрипит зубами…
— Как, Петр Михалыч? Терпишь? — вновь хриплю я, понимая, что мой вопрос бессмыслен, но нужно подать голос, подбодрить, хоть что-нибудь, да сказать: вдвоем всегда легче. — Терпишь, Михалыч?!
Береговой Георгий Тимофеевич,заслуженный летчик-испытатель,летчик-космонавт СССР,дважды Герой Советского Союза,генерал-майор авиации«Космонавт-12» — под таким девизом Георгий Береговой вошел в историю освоения космоса. До него с космодрома Байконур стартовало одиннадцать человек. Он стал двенадцатым… Двенадцатым посланцем страны, которая десять лет назад открыла эру покорения космических пространств беспримерным в истории человечества полетом гражданина Советского Союза коммуниста Юрия Гагарина.Четверо суток пробыл летчик-космонавт Береговой на орбите, но для этого понадобилась целая жизнь — большая, целеустремленная, до краев насыщенная борьбой и трудностями человеческая жизнь.
В книге рассказывается о первом космонавте планеты, мужестве и героизме покорителей космоса, сегодняшнем дне космонавтики и событиях, ставших уже историей, интересных научных гипотезах. Посвящается 25-летию полета человека в космос.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Выпуск "Библиотечки Красной Звезды" посвящён 25-летию космической эры, открытой запуском в октябре 1957 года первого искусственного спутника Земли. В сборник вошли воспоминания космонавтов и инженеров, рассказы учёных о достижениях космической отрасли и перспективах, которые ещё только открываются перед человечеством, проложившим дорогу в космос.
В книге освещена малоизвестная для широкого круга читателей область космонавтики, связанная с отбором, обучением, психологической, летной и инженерной подготовкой космонавтов. Отражены практически все направления сложившейся за последние 23 лет системы подготовки космонавтов. Книга даст ясное представление о том, как воспитываются и формируются профессиональные специалисты высокого класса. Последовательно раскрыты этапы становления личности космонавта, начиная с отбора кандидатов в космонавты, прохождения ими общекосмической подготовки с привлечением различных технических средств.Для широкого круга читателей.
Дважды Герой Советского Союза, летчик-космонавт СССР, заслуженный летчик-испытатель, руководитель Центра подготовки космонавтов Г. Береговой рассказывает о том, зачем мы штурмуем космос, оправданы ли усилия на покорение космоса, что человечество получит от этих усилий.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
Автор этой книги — известный советский военачальник, прошедший большой боевой путь. В годы Великой Отечественной войны В. И. Казаков командовал артиллерией корпуса, армии, фронта. В своих воспоминаниях он делится с читателем впечатлениями о битвах под Москвой и на Волге. С любовью пишет о боевых друзьях — генералах и офицерах, о мужестве солдат. Больше всего в книге рассказывается об артиллерии, которой В. И. Казаков посвятил десятки лет своей жизни Книга рассчитана на широкие массы читателей.
От «мальчика» на побегушках до депутата Верховного Совета СССР... От рядового пулеметчика до командующего войсками военного округа... Воспоминания человека, прошедшего такой жизненный путь, не могут не привлечь внимания читателя. Генерал армии А. Т. Стученко рассказывает о целом поколении советских людей, о трудной и завидной судьбе ветеранов нашей армии, которые под руководством В. И. Ленина. Коммунистической партии сражались в гражданскую войну, строили и укрепляли Вооруженные Силы Страны Советов, в сорок первом грудью встретили фашистские орды, дрались за каждую пядь родной земли и добились победы.
Иван Васильевич Болдин прошел в рядах Советской Армии путь от солдата до генерала, участвовал в первой империалистической, гражданской и Великой Отечественной войнах. Большую часть своей книги «Страницы жизни» автор посвятил воспоминаниям о событиях Великой Отечественной войны, которая застала его на западной границе нашей Родины. Сорок пять дней провел генерал Болдин во вражеском тылу. Собранные им отряды советских войск храбро дрались и в конце концов прорвались к своим. В дальнейшем, командуя 50-й армией, автор участвовал в героической обороне Тулы, в освобождении Калуги, Могилева и многих других советских городов и сел. И.
На западных рубежах Отчизны застала война майора Н. Н. Beликолепова, влюбленного в свое дело командира-артиллериста. Ко дню великой Победы генерал-майор артиллерии Н. Н. Великолепов пришел во главе артиллерийской дивизии прорыва. Он участвовал в битве под Москвой, освобождении Смоленщины и Белоруссии, в боях на землях Польши, Венгрии, Австрии. Его память сохранила сотни героических подвигов, совершенных артиллеристами, которым и посвящается эта книга, рассчитанная на массового читателя.