Три убийства Арсена Люпена - [27]

— Откуда вы это знаете? — спросил Люпэн.

— Я хотела вернуться к себе. Дверь оказалась запертой, и я услышала внутри какой-то шум.

Люпэн действительно не смог открыть эту дверь.

— Окно! — воскликнул он. — Должно же быть окно!

Его провели наружу, и он, пользуясь саблей графа, разбил стекла. Затем, поддержанный двумя солдатами, уцепился за стену, просунул руку, повернул шпингалет и пролез в комнату.

Сидя на корточках перед камином, Изильда предстала перед его взором среди языков пламени.

— Ах, проклятая! — вскричал Люпэн. — Она бросила книгу в огонь!

Он грубо оттолкнул ее, попытался схватить томик, обжегся. Тогда, схватив каминные щипцы, он вытащил его из очага и накрыл ковром, чтобы сбить пламя.

Но было уже поздно. Страницы старой рукописи, уже сгоревшие, рассыпались горстью пепла.

II

Люпэн посмотрел на нее долгим взглядом. Граф проронил:

— По-моему, она знала, что делала.

— Нет-нет, она этого не знала. Но дед должен был доверить ей эту книгу как величайшее сокровище, семейное достояние, которое никто не должен был прочитать. И в приступе безумия она предпочла бросить ее в огонь, чем выпустить из рук.

— А дальше?

— Что — дальше?

— Вы теперь не доберетесь уже до тайника?

— Ах, ах, дорогой граф! Хотя и на минуту, мой успех показался вам возможным! И Люпэн, в ваших глазах, теперь — не совсем шарлатан! Будьте же спокойны, Вальдемар, у лука нашего Люпэна — далеко не одна тетива. Я добьюсь своего.

— До завтрашнего полудня?

— До нынешней полуночи. Но я просто умираю с голоду. И если ваша добрая душа не промолчит… Его провели в один из залов, отведенных под офицерскую столовую, и подали плотный ужин, в то время как граф отправился с докладом к своему повелителю. Двадцать минут спустя Вальдемар возвратился. И они уселись друг против друга, молчаливые и задумчивые.

— Добрая сигара, Вальдемар, была бы совсем не лишней… Благодарю. Приятно потрескивает в пальцах, как полагается настоящим гаванским, уважающим свое достоинство…

Он закурил и, по прошествии двух минут:

— Можете курить, граф, меня это не потревожит.

Так прошел час. Граф Вальдемар подремывал и, чтобы отогнать от себя сон, время от времени выпивал бокал шампанского. Мимо них, по делам службы, деловито сновали солдаты.

— Кофе! — попросил Люпэн.

Ему принесли кофе.

— До чего он, однако, скверный, — проворчал Люпэн. — Неужто такой пьет сам кесарь! Еще чашечку, тем не менее, Вальдемар. Ночь, возможно, будет трудной. Ох! Какой скверный кофе!

Он закурил вторую сигару и не сказал более ни слова.

Внезапно Вальдемар вскочил на ноги и с возмущенным видом крикнул Люпэну:

— Эй, вы! Встать!

Люпэн как раз насвистывал. И мирно продолжал это безобидное занятие.

— Встать, говорят вам!

Люпэн обернулся. Его величество кайзер вошел в зал.

Он встал.

— Ну, как наши дела? — спросил монарх.

— Уверен, сир, в скором времени ваше величество будет удовлетворено.

— Что? Вы уже знаете?

— Где тайник? Приблизительно, сир… Некоторые детали от меня ускользают, но… на месте все должно проясниться, сомнений уже нет.

— Мы останемся здесь?

— Нет, сир, я буду просить ваше величество проследовать со мной до дворца. Но время еще есть, и, если Ваше величество позволит, я хотел бы прежде поразмыслить над двумя или тремя подробностями.

И, не ожидая ответа, к великому возмущению Вальдемара, Люпэн снова сел.

Несколько минут спустя, поговорив в стороне с графом, император подошел опять.

— Мсье Люпэн на сей раз готов?

Люпэн безмолвствовал. Вопрос повторился; голова Люпэна свалилась набок.

— Но он же спит! Черт возьми, он спит!

Взбешенный Вальдемар с силой стал трясти его за плечо. Но Люпэн сполз со стула, вытянулся на паркете, два или три раза дернулся в судороге и застыл в неподвижности.

— Что с ним? — воскликнул кайзер. — Он не умер, надеюсь?!

Взяв лампу, он склонился над упавшим Люпэном.

— Смотри, как он бледен! Восковое лицо! Смотри, Вальдемар! Послушай сердце… Он жив?

— Да, ваше величество, — сообщил вскоре граф, — сердце бьется очень ровно.

— Что же тогда? Ничего не понимаю! Что случилось?

— Может быть, вызвать врача?

— Конечно, прикажи…

Врач нашел Люпэна в том же состоянии, в мирной неподвижности. Он велел положить его на койку, внимательно осмотрел и спросил, что ел сегодня пациент.

— Вы подозреваете отравление, доктор?

— Нет, ваше величество, признаков отравления нет. Но, полагаю… Что с этим подносом, этой чашкой?

— В ней был кофе, — сказал граф.

— Для вас?

— Нет, для него. Я кофе не пил.

Врач налил себе из того же кофейника, попробовал напиток и заключил:

— Я не ошибся. Пациента усыпили с помощью наркотика.

— Но кто мог это сделать? — вне себя крикнул император. — Послушай, Вальдемар! Здесь творятся возмутительные вещи!

— Ваше величество…

— С меня довольно! Да, довольно! Я теперь уже думаю, что этот человек прав, и в замке действительно кто-то есть. Эти монеты, этот наркотик…

— Если бы кто-нибудь проник за наши кордоны, это стало бы известно, ваше величество… Вот уже три часа люди ищут во всех углах.

— Но не я ведь готовил этот кофе, можешь быть уверен… Если это не ты…

— О, ваше величество!

— Так вот, ищи, проверяй… У тебя двести человек, а службы не так уж велики. Этот бандит, ясное дело, рыщет где-то здесь, вокруг этих зданий, возле кухни… Не знаю, где еще… Давай! Шевелись!