Три тысячелетия секретных служб мира. Заказчики и исполнители тайных миссий и операций - [218]

Вскоре они накопили немало ценных сведений, и теперь оставалось только придумать способ связаться с британской ставкой. Так как у Аронсона имелась лодка, он вышел на ней в открытое море и шел на веслах до тех пор, пока, следуя вдоль берега, не добрался до турецко-германского правого фланга. Затем он с величайшей осторожностью поплыл дальше, мимо британского левого фланга; здесь он высадился на берег, где был допрошен офицерами разведки. Те похвалили инициативу и мужество юноши и поблагодарили за доставленные сведения. После нескольких таких прогулок на лодке Аронсон был признан лучшим британским шпионом в этом районе. Теперь его база перенеслась в расположение англичан. Он словно исчез из дому, но продолжал плавать на лодке, исследуя систему турецких укреплений со всех сторон, а тем временем его сестра собирала сведения у приятелей и по ночам встречалась с братом для передачи всего, что удавалось узнать в течение дня.

Яффу англичане и их союзники захватили 17 ноября 1917 года. Иерусалим пал 22 днями позже. Но перед окончательным изгнанием из Палестины турецко-германские власти и полиция развили бешеную деятельность. Сестре Аронсона ужасно не посчастливилось, и военная полиция арестовала ее в конце октября. Так как в их доме проживал германский штабной офицер, она побоялась выдать брата, друзей и ни в чем не повинных членов всех их семейств. Палачи из турецкой полиции жестоко пытали девушку, избивали до потери сознания, жгли, вырывали ногти, чтобы она назвала своих сообщников, но она не проронила ни слова. В конце концов ее убили, поскольку в Яффе началась эвакуация. Брат, узнав о трагической участи сестры, по слухам, одолжил пулемет у своих британских знакомых, собрал своих друзей в небольшой партизанский отряд и стал жестоко мстить туркам за смерть героини.

Вассмусс Персидский

Британская разведка два раза в месяц печатала и распространяла большую карту с обозначением расположения вражеских сил на восточных театрах войны. Почти четыре года кряду на этой карте большой кусок Персии был отмечен напечатанным красной краской и заключенным в овал словом: «Вассмусс». Площадь, покрытая этим единственным словом, была больше Англии и Франции, вместе взятых. На деле вся Южная Персия находилась под влиянием этого молодого и изобретательного германского консула (в начале войны ему было лишь лет тридцать пять), который к востоку от Суэца стал едва ли не такой же легендарной фигурой, как сам Лоуренс. Британские обозреватели даже называли его Германским Лоуренсом.

Для генерального штаба британской армии за этим именем стоял человек, стоивший добрых двух армейских корпусов. До войны Вассмусс представлял Германию в Бушире, где германское консульство являлось самым впечатляющим зданием. Кайзер Вильгельм II, посетив в то время Святую землю и поразив народ зрелищем своей мощной фигуры на молочно-белом коне, прослышал о молодом и предприимчивом консуле в Персии. В результате Вассмусс стал получать щедрые дополнительные выплаты на наглядную пропаганду и представительство империи.

Положение Персии в августе 1914 года было довольно запутанным; там уже велась своеобразная «локальная война» — одна из тех, которую официально никто не замечал. Дело шло о нефтяных месторождениях, которых немцы домогались не менее упорно, чем англичане. По международному соглашению, для поддержания порядка в нефтеносном районе была учреждена нейтральная жандармерия; но войска здесь были шведские, и не успели еще загреметь пушки на Марне, как агенты Антанты в Персии убедились в том, что вся «нейтральная» полиция находится в кармане у Вассмусса.

Тот искренний и властный личный интерес, который решил так много этнических проблем британских завоеваний на Востоке, пришел на помощь офицерам, прибывшим в Бушир с войсками и военными кораблями. А поскольку нейтралитет Персии был столь грубо попранным, для них он попросту перестал существовать.

— Прекрасно, — заявил Вассмусс, обращаясь к горстке своих подчиненных. — Хотя, друзья мои, мы и находимся вдалеке от «большой войны», нас не изгонят из этой страны, ибо и здесь можно немалого добиться.

Повсюду, где англичане с помощью орудий и штыков расширяли сферу своего влияния, германские дипломатические и консульские чины забирали свои паспорта и уезжали в Берлин. Вассмусс, вдохновленный кризисом конфликта, предпочел остаться на месте и принять бой. Но предварительно ему нужно было прорваться через английский кордон. Для этого он прибег к весьма заурядной, но эффективной уловке. Однажды ночью он тайно уехал на своем любимом пони, захватив тот из официально опечатанных мешков, который был ему особенно нужен. В нем находилось около 140 тысяч марок золотом, которые являлись частью военной контрибуции, выплаченной Францией Германии после катастрофы 1870–1871 годов, и сберегались в хранилищах Берлина на протяжении сорока лет, пока после начала войны в Европе не были пересланы в Бушир.

Вассмусс скакал во весь опор и добрался до гор, где сразу перестал вести себя как беглец. Среди местных у него имелись давнишние могущественные друзья — воинственные, уважительные и хорошо оплачиваемые. Он немедленно воспользовался своими знаниями местных диалектов и знакомством с характером и наклонностями персидских племен. Вассмусс действовал как главный агент германской секретной службы, как руководитель военного и политического шпионажа по всему Персидскому заливу. Он старался держать под германским влиянием всю Южную Персию, срывать британские нефтяные сделки, а горные племена поддерживать в состоянии такого брожения, чтобы каждое передвижение британских вооруженных сил в этом краю земного шара толкало горцев на враждебные действия.