Три «танкиста» - [70]

Иранцы атаковали вполне грамотно, не лоб в лоб, как первая волна, а одновременно спереди, не торопясь, отвлекая, и во фланг, от всей широты восточной души. Первыми под раздачу угодили американцы, до того отделывавшиеся косметическими повреждениями. На этот раз за них взялись всерьез, и тут же выяснилось, что «Абрамсы» – машины, конечно, хорошие, но далеко не настолько грозные, как принято считать. Обедненный уран в их броне – штука, конечно, небезопасная, однако прочная, вот только его возможности тоже имеют предел. И тяжелый, неподатливый металл на сей раз вынужден был уступить ударам снарядов выскочивших практически на прямую наводку «Зульфикаров».

Идущий справа «Абрамс», пораженный в борт, разом полыхнул – видимо, сдетонировали остатки боезапаса, изрядно уже подрастраченного. Теоретически в этом случае экипаж должны спасать вышибные панели, которые выводят наружу энергию взрывов. Срабатывает такая уловка конструкторов далеко не всегда, но сейчас она помогла выжить двоим. Еще один танкист погиб сразу же, еще когда снаряд пробивал броню. Ну а механик-водитель…

Американские танки построены весьма свое-образно. Большая часть экипажа находится в огромной угловатой башне, а механик-водитель, как и положено, в головной части корпуса. Вот только сам корпус достаточно низкий, сплюснутый, и танкист не сидит, а как бы полулежит, что достаточно удобно в нормальных условиях. Зато когда танк подбит и горит, выбраться из него мехводу не то чтобы сложно – практически нереально. Вот и этот… не успел. Танкисты умирают страшно.

Дина, увидев, как полыхнул «Абрамс», удивилась еще, почему иранцев не засекли своевременно. По правому флангу шел уцелевший «Леклерк», его экипаж и отвечал за контроль участка. Впрочем, она тут же обнаружила на мониторе француза, бодро отползающего назад. Очевидно, его экипажу было горячо наплевать на брошенных товарищей, не обнаруживших вовремя из-за его дезертирства противника и угодивших под удар. А потом девушке стало не до сбежавших – наступило время бороться за свою жизнь.

Один за другим пять снарядов в упор ударили во второй «Абрамс», и тот разом встал. Распахнулся верхний люк, над башней показалась голова командира, лейтенанта Адамса. Отчаянно извиваясь, американец пытался вылезти из тесной дыры, но кобура с пижонским неуставным пистолетом зацепилась намертво и не выпускала, а сбросить ее он то ли не мог, то ли просто не догадался. На базе над лейтенантом посмеивались, говоря, что его Пустынный Орел[33] компенсирует парню недостаток в другом месте, а сейчас габариты оружия выходили боком.

А вот нечего таскать, что не положено, успела подумать Дина, и в этот момент «Абрамс» полыхнул. Человека вышибло из люка, словно пробку, и, огненным болидом пролетев метров с полсотни, он рухнул на песок. Мертвым. Остальные даже не пытались вылезти.

«Леопард» развернулся навстречу новой угрозе, словно матерый фехтовальщик на шпагу, нанизал снарядом вырвавшегося вперед иранца, получил в ответ два удара, но выдержал, сжег еще одного, словил попадание в двигатель и замер. Дина осталась одна.

«Меркава» успела разнести два танка противника буквально на куски. Еще один снаряд, пройдя вдоль борта оказавшегося в прицеле «Зульфикара», сорвал ему гусеницу и как ножом срезал опорные катки. В ответ очередное попадание в башню. Толстая броня выдержала, но от сотрясения вышла из строя часть электроники, включая прицелы. Не лишившись вооружения, танк моментально оказался практически беспомощным. Однако и просто бежать выглядело паршивым решением, а потому…

Бросок вперед – и вот они уже возле «Леопарда», прикрываясь его броней. Правда, и самим стрелять не получается, но это и неважно – не затем они здесь.

Немцы сообразили, что к чему, моментально, выбрались из своего умершего танка и очень шустро полезли на броню «Меркавы». Еще через минуту к ним присоединились американцы с первого «Абрамса». Оставалось лишь дать задний ход и рвать когти, надеясь, что останутся живы. По дороге успели еще подобрать выжившего мехвода со второго «Леопарда». Снаряды иранцев с отвратительным шелестом прошли над головами – и все, бой закончился. Одинокому танку продолжать его бессмысленно, а у противника разом появились куда более насущные проблемы. В воздухе ревели двигатели израильских штурмовиков, навстречу им взлетали зенитные ракеты, то ли бездарные копии заслуженных советских, то ли так же неудачно передранных и не менее устаревших американских. Особого успеха пока не наблюдалось, и самолеты громили ушедшие в прорыв танки. Чуть выше солидно обменивались ударами истребители. Словом, всем стало вдруг не до одинокой «Меркавы», и ее экипаж снова выжил. На сей раз, по чистой случайности.

Россия.

Через несколько часов

– Главное, чтоб на казарменное положение не перевели, – недовольно пробрюзжал Поляков, зачерпывая ложечкой мороженое и с выражением крайнего блаженства на лице отправляя его в рот. – Будем сидеть черт-те где, жрать, что дают, и ходить строго по уставу.

– Или под себя, – Леночка вполне разделяла его опасения. – Не нравится мне мельтешение на Базе. Как говаривал один умный медведь, это жу-жу неспроста.