Три судьбы под солнцем - [55]
– У Дины с Колином проблемы, – тихо сказала Бостон.
Он застонал.
– Даже знать не желаю.
– Она хочет как лучше.
– Страшная женщина.
– Почему ты так говоришь?
– У нее все должно быть идеально. Дом, дети. Ты когда-нибудь видела этих девчушек в одежде, которая им бы не шла? Она им даже телик смотреть не позволяет.
– Откуда ты так много знаешь о ее жизни?
Зик повернул голову и посмотрел на Бостон.
– Кэрри рассказывала отцу. А Уэйд рассказал мне. – Он нахмурился. – Дина тебе всегда не нравилась. Почему в твоем голосе звучит сочувствие?
– Я не испытывала к ней неприязни.
– Конечно, испытывала.
Бостон сделала глубокий вдох.
– Я не очень хорошо относилась к ней раньше, но она не такая, как я думала. Уязвимая.
– Ну да, конечно. Просто избегай ее когтей. Она из тех женщин, которые атакуют прямо в мягкое подбрюшье. Или член.
– Колин тоже так о ней думает?
– Не знаю. Мы с ним не общаемся. Его здесь почти не бывает. Парень проводит жизнь в разъездах. Какой смысл заводить семью, если никогда не видишь родных?
– Думаешь, он хочет ее бросить?
Зик застонал и закрыл глаза.
– Не знаю и знать не хочу.
Его слова разозлили ее.
– Ты в своем репертуаре, не так ли? Избегаешь всего неприятного.
Он по-прежнему не открывал глаз.
– Ни у тебя, ни у меня нет фактов. Что тут можно обсуждать?
Бостон могла придумать дюжину вещей. Или только одну. Ту, которая всегда незримо была с ними. Преследовала, терлась о края их жизней, как наждачная бумага. Оставляла кровоточащие раны, которые невозможно исцелить.
– Ты не хочешь справляться со своей болью, – тихо сказала она.
– Как и ты.
– Ты пьешь.
– А ты рисуешь. – Зик открыл глаза и сел. – По крайней мере, я прячусь от того, что произошло. Ты же притворяешься, будто ничего не случилось. Уходишь в иллюзии, рисуя Лиама. Он не вернется. Никогда не вернется. Ты не можешь вернуть его к жизни своими рисунками. Так же, как я не могу напиться так, чтобы забыть его.
– Я хочу, чтобы мы изменились. Хочу, чтобы мы поговорили.
Он покачал головой.
– Нет, не хочешь. Ты хочешь, чтобы я пережил это. Я пытаюсь. Каждый день я справляюсь со своей болью, и да, иногда пью, чтобы избавиться от нее. Но она всегда со мной. Приведи в порядок сначала себя, Бостон. Тогда и обо мне побеспокоимся.
Она пристально посмотрела на него.
– Я тоже пытаюсь. Я работаю над фреской.
– Ты плакала? Хотя бы раз?
– Отсутствие слез не имеет никакого отношения к тому, что я чувствую.
– Верно. Как и к тому, что у меня больше не встает. Посмотри правде в глаза. Мы оба сломлены.
– Как нам это исправить?
– Черт меня дери, если я знаю. – Зик поднялся. – Я пошел. В бар.
Бостон встала и уперла руки в бока.
– Не смей от меня уходить.
– Почему нет? Ни один из нас не хочет уступать. Мы слишком боимся, что сломаемся.
– Я уступаю.
– Как?
Она открыла рот, потом закрыла его.
Его взгляд был тверд.
– Хочешь поговорить о том, что ты чувствовала, когда он умер? Как звала на помощь, а ее не было? Хочешь поговорить о том, как все пошло кувырком или как все говорили на похоронах совершенно не то, что нужно? Хочешь поговорить о том, как…
Бостон подняла руки и прижала их к ушам.
– Прекрати! Просто прекрати. Я больше не хочу об этом говорить.
Зик медленно кивнул и прошел мимо нее. Минуту спустя она услышала, как завелся его грузовик, а затем он уехал. Бостон снова села в кресло-качалку и подставила лицо солнцу.
«Слез не было», – подумала она, прижимая руку к животу.
Вообще ничего не было.
Это стало традицией. Раз в две недели Энди и сотрудники доктора Харрингтона отправлялись на ланч в ресторан отеля «Ежевичный остров».
– Моя дочь беременна, – объявила Лаура после того, как они сделали заказ.
– Поздравляю, – сказала Дон.
– Это здорово, – подхватила Мисти.
Энди и Нина согласно закивали.
– Вам легко говорить, – возразила Лаура. – Я слишком молода, чтобы стать бабушкой. А моей дочери всего двадцать шесть.
– Разве ты не была моложе, когда родила ее? – спросила Мисти.
– Да, но тогда время было другое. Она так волнуется, и я думаю, что тоже буду волноваться. Она хочет, чтобы я приехала и осталась с ней первые две недели после рождения ребенка. – Голос Лауры звучал гордо и вместе с тем слегка ошеломленно.
– Где она живет? – спросила Энди.
– В Сиэтле. Это недалеко.
– Хорошо, что ты рядом.
Энди не могла представить, что захочет, чтобы ее мать была рядом, когда у нее родится ребенок. Без сомнения, мать каждую секунду будет говорить ей, что она все делает не так.
Возможно, не самая справедливая оценка, подумала Энди. Ее семья никогда не была особо сплоченной. Достижения ценились выше эмоциональных связей. Можно предположить, что со стороны ее семья выглядела успешной. Все – врачи. И все же Энди не могла припомнить, когда в последний раз общалась с сестрой. И брата она не видела почти десять лет.
– Твоя мать так и живет на острове? – спросила Лаура у Нины.
– О да. Моя мама и ее партнер живут в одном доме. – Голос Нины был немного напряженным. – Они интересные люди.
– Это ты так мягко называешь сумасшедших? – уточнила Дон.
– Вроде того. Эти двое никогда не были примерными и слишком ответственными. Мать легкомысленная, но у нее доброе сердце.
– Что сделало ответственной тебя, – подытожила Энди, а затем сморщила нос. – Прости. Время от времени эти надоедливые занятия по психологии, которые мне приходилось посещать, поднимают свои уродливые головы.
В морском воздухе Ежевичного острова витают старые тайны, любовные потрясения и шанс начать все сначала. Добро пожаловать на Ежевичный остров. Неважно, как вы здесь оказались; приплыли на пароме или проехали тысячу километров на машине, – это идеальное место, чтобы расслабиться и никуда не спешить. Здесь местные жители и гости острова собирают сладкую ежевику, проводят время за хорошей книгой и наслаждаются видами на шумный океан, в котором каждый день тонет солнце. Ежевичный остров (Blackberry Island) расположился недалеко от Сиэтла.
Успешный бизнесмен Райан Беннет согласился подменить своего кузена на свидании вслепую. Увидев Джулию Нельсон, он влюбился в нее. После проведенной вместе ночи Райан признается в своем обмане. Джулия прогоняет его. Теперь он — ее враг.Но этот враг — отец ее ребенка.
Мало того, что Викторию Маккаллен вытащили из постели дворцовые охранники, так теперь она еще и предложила выплатить карточные долги отца — отдав победителю себя! Поэтому она была потрясена, когда принц Катеб сделал ей встречное предложение…Умчав Викторию с собой в пустыню и сделав ее на шесть месяцев своей любовницей, Катеб — овдовевший правитель — не собирался в нее влюбляться. Однако уже совсем скоро прямолинейная уроженка Техаса заставила его поменять свои королевские привычки. Обязательства перед страной требовали, чтобы шейх Эль Дехария женился на «подходящей» девушке, тогда как сердце говорило ему совсем другое: заявить на Викторию права и сделать ее своей навсегда.Перевод: Лаванда, редактура: KuNe, русифицированная обложка: Miss Bella.
Кейн, убежденный холостяк, случайно встречает Уиллоу, живую и импульсивную девушку, которая совершенно меняет его взгляд на жизнь. Удастся ли ей убедить Кейна, что любовь, тепло и доверие нужны каждому человеку, даже такому суровому и неприступному одиночке, как он?
Миллионер Тодд Эстон Третий воспринимает всех женщин как охотниц за его состоянием. Однако случается непредвиденное, он по-настоящему влюбляется. Сможет ли Тодд поверить в бескорыстность чувств очаровательной Марины Нельсон?
«Альфа Лебедя исчезла…» Приникший к телескопу астроном не может понять причину исчезновения звезды. Оказывается, что это непрозрачный черный спутник Земли. Кто-же его запустил… Журнал «Искатель» 1961 г., № 4, с. 2–47; № 5, с. 16–57.
В романе известной русской писательницы отображена революционная борьба трудящихся Западной Украины за свое социальное и национальное освобождение в начале нашего века. Исторические события здесь переплетаются с увлекательной, захватывающей интригой, волнующими приключениями героев.
Бабур — тимуридский и индийский правитель, полководец, основатель государства Великих Моголов (1526) в Индии. Известен также как поэт и писатель.В романе «Бабур» («Звездные ночи») П. Кадыров вывел впечатляющий образ Захириддина Бабура (1483–1530), который не только правил огромной державой, включавшей в себя Мавераннахр и Индию, но и был одним из самых просвещенных людей своего времени.Писатель показал феодальную раздробленность, распри в среде правящей верхушки, усиление налогового бремени, разруху — характерные признаки той эпохи.«Бабур» (1978) — первое обращение художника к историческому жанру.
Франс Эмиль Силланпя, выдающийся финский романист, лауреат Нобелевской премии, стал при жизни классиком финской литературы. Критики не без основания находили в творчестве Силланпя непреодоленное влияние раннего Кнута Гамсуна. Тонкая изощренность стиля произведений Силланпя, по мнению исследователей, была как бы продолжением традиции Юхани Ахо — непревзойденного мастера финской новеллы.Книги Силланпя в основном посвящены жизни финского крестьянства. В романе «Праведная бедность» писатель прослеживает судьбу своего героя, финского крестьянина-бедняка, с ранних лет жизни до его трагической гибели в период революции, рисует картины деревенской жизни более чем за полвека.
Новый роман П. Куусберга — «Происшествие с Андресом Лапетеусом» — начинается с сообщения об автомобильной катастрофе. Виновник её — директор комбината Андрес Лапетеус. Убит водитель встречной машины — друг Лапетеуса Виктор Хаавик, ехавший с женой Лапетеуса. Сам Лапетеус тяжело ранен.Однако роман этот вовсе не детектив. Произошла не только автомобильная катастрофа — катастрофа постигла всю жизнь Лапетеуса. В стремлении сохранить своё положение он отказался от настоящей любви, потерял любимую, потерял уважение товарищей и, наконец, потерял уважение к себе.