Три стервы - [88]

Источником вдохновения для нее послужили все говенные телефильмы, которыми канал TF1 пичкал в дневное время одиноких пенсионеров и депрессивных безработных. В тот же день, когда пришло письмо от Фреда, она позвонила начальнику Шарлотты и договорилась о встрече. К великому Эминому удивлению, он проглотил ее историю: якобы Эма намеревалась снять видеофильм, посвященный памяти Шарлотты, и была бы очень благодарна, если бы он согласился принять в нем участие и произнести пару слов о своей подчиненной. Он предложил ей зайти через два дня, в обеденное время. Как будто смерть – это довод, против которого нельзя устоять.

В их конторе обеденный перерыв, похоже, мало чем отличался от рабочего времени. В огромном зале Эма увидела занятых делом сотрудников: они сидели за компьютерами и рассеянно жевали бутерброды. Начальник Шарлотты не обратил никакого внимания на Эмино декольте – глубокое, между прочим. Это был мужчина лет сорока, который выглядел так, будто родился в костюме с галстуком. Он был любезным и сдержанным одновременно и страдал легким тиком, который Эма довольно быстро заметила. Она сидела в его кабинете, напротив него, меньше пяти минут, а он уже трижды взял и поставил обратно в стаканчик ручку, поправил клавиатуру компьютера, подровнял стопку досье, сложенных справа от него. После каждого из таких непроизвольных жестов он поднимал голову и посылал ей слабую рассеянную улыбку. Они обменялись несколькими банальными фразами на тему смерти и умершей.

– Я никак такого не ожидал, – объяснил он. – Это было таким шоком. – (Рука поднимается, чтобы повернуть экран монитора, затем следует смущенная улыбочка.) – А ведь нас учат распознавать признаки подавленности у подчиненных. В нашей работе стресс – распространенное явление. Многие не выдерживают.

Эма зацепилась за последнюю фразу, чтобы приступить к делу:

– То есть Шарлотта выглядела так, будто у нее стресс? У нее были проблемы на работе?

– Нет. Вовсе нет. Шарлотта была эффективным членом команды. Если вы не против, давайте перейдем к съемке, у меня, к сожалению, не больше двадцати минут.

Эма кивнула и достала аппаратуру, позаимствованную у Блестера. Она включила и настроила камеру, а он в это время позвал секретаршу:

– Сандрина, принесите, пожалуйста, документы по мадемуазель Дюрье.

Иначе говоря, он поручил секретарше, высокой, не очень красивой блондинке, составить для него маленькое выступление.

Как только драгоценный листок оказался у него в руках, он пригладил волосы, поднял голову к объективу и, наклеив на лицо сокрушенную улыбку, спросил:

– Все в порядке? Пишется? Я могу начинать?

Она кивнула и склонилась над экраном камеры. Когда он начал свое выступление, Эме стало ясно, что потребуются нечеловеческие усилия, чтобы не свалиться со стула от хохота. Перед объективом сидел человек, которому явно было в высшей степени неуютно. На лице у него читалось нечто среднее между страхом и запором. Ситуацию усугубляла жара, и пресловутая “зона Т” (лоб, нос, подбородок) блестела от пота. Он произносил дрожащим голосом приличествующие случаю клише, бросая осторожные взгляды на свой листок.

– Шарлотта была важнейшим элементом нашей команды, и ее уход – это невосполнимая утрата для друзей и коллег. Мы сохраним о ней воспоминание как о красивой и блистательной женщине, всегда готовой прислушаться к другому мнению.

Эма внутренне передернулась, когда он упомянул эту Шарлоттину способность. Красивая и блистательная – хорошо. Но если Шарлотта снисходила до того, чтобы кого-то выслушать, то всегда лишь затем, чтобы наброситься на собеседника с позиции несгибаемого моралиста.

Складывая аппаратуру, Эма воспользовалась моментом и как бы между прочим спросила:

– Мне все же кажется, что у нее был стресс из-за работы. Шарлотта много рассказывала мне о досье “Да Винчи”. Я вот хочу спросить, нельзя ли почитать ее соображения на эту тему?

В соответствии с установившейся частотой и очередностью его невротических жестов, он должен был бы сейчас передвинуть пресс-папье, однако ничего такого не сделал. Впервые за все время он остался совершенно неподвижным.

– Нет. Мне очень жаль. Мы не даем копии рабочих документов из соображений конфиденциальности. Блюдем интересы наших клиентов.

Вошла секретарша, бросила взгляд на Эму, положила на стол папку и прошептала: “Посетитель ждет вас”. Эме нужно было действовать как можно быстрее.

– Не хочу вас задерживать, но вы не беспокойтесь, я просила об этом не для того, чтобы обнародовать их. Это дань уважения к работе Шарлотты. Отчет по делу “Да Винчи” был очень важен для нее, и я уверена, – она выразительно подчеркнула голосом это слово, – она бы хотела, чтобы я прочла этот материал.

– К сожалению, я вынужден повторить свой отказ. Сандрина, будьте добры, проводите мадам. – Он протянул ей руку. – Я очень тронут тем, что мне удалось принять участие в этой мемориальной акции. Всего хорошего.

Эма вышла несколько разочарованной, но с чувством выполненного долга. Она сделала все, что было в ее силах.

Плейлист:

System of a Down – Chop Suey!

Дэйв Брубек – Blue Rondo à la Turk

The Smiths – Panic