Три сонета Шекспира - [3]

— К чему лишние нервы? Найти ничего все равно не найдут, а нервы истреплют. Насчет Иванцова. Вечер, по-моему, у тебя свободен. Жду на своем ранчо. Кстати, Шатурко тоже будет, — она не сомневалась, Николаев явится, хотя знала, недолюбливает ее подполковник. Только куда он денется?

IV

В обед Наталья Валериановна отправила Ирушечку за покупками и прямо на дачу — жарить-варить. На Ирушечку можно положиться, только дай ей указание, теперь еще приходится и собственные деньги давать, вот времена настали! Но на скряжисто отпущенную сумму Ирушечка, однако, стол накрыла — загляденье!

Шатурко заговорил, когда Разинская демонстративно закрыла двери и окна плотно зашторенной от позднего летнего солнца веранды.

— А ведь все это в принципе по душу Александра Алексеевича Шевченко, — сказал он. — Капитан Виртанен, по существу, его работу делать собирается. Другое дело, что работа сия нерезультативна, поскольку даже мы, тут присутствующие, не знаем, что же случилось с сержантом Иванцовым. И я думаю, — Шатурко вальяжно откинулся в полу кресле, — я думаю, Наталья Валериановна, пять месяцев назад мы верно считали, что реальная картина преступления существенного значения не имеет. Более того, чем она туманнее, тем лучше. Я ей объяснил, — развивал свои соображения Шатурко. — Попугай поймет, что любые розыскные действия, направленные на обнаружение трупа, бессмысленны. Как бессмыслен поиск часов. А она в ответ: нашлось, мол, оружие… А я ей — нашлось по чистой случайности. И вообще те люди, которые убивали, могли бросить пистолет так же, как бросили рацию, а кто-то подобрал и решил продать. Тупик. Но главное в другом. Одно направление она взяла верное. Попросила послать повестки матери и жене, то есть вдове Иванцова. Раз. Два — хочет опросить весь твой аппарат, Феликс Николаевич. — Шатурко толкнул локтем сидящего рядом Николаева. — Совершенно справедливо она заметила, что далеко не все показания далеко не всех сотрудников ОВО, занятых в ту ночь в порту, попали в дело. И еще жаль, что я так и не выяснил содержание ее разговора с нашим новым криминалистом. Но он человек Осипенко…

— Это мы поручим Феликсу Николаевичу, — вдруг звонко проговорила Разинская. — Детали поручения потом обсудим, а сейчас вы мне скажите, Семен Федорович, что, повестки уже направили?

— Конечно, нет. Черт их знает, этих обездоленных баб… Что они скажут и чего не скажут…

— А если эта, как ее?.. — подал голос Гуляев.

— Виртанен ее фамилия, Вир-та-нен, финка по национальности, — пояснил Шатурко.

— Хорошенькая? — заинтересованно спросила Наталья.

— Да, такая… субтильненькая… беленькая… Такие у нас не водятся, — Шатурко смачно улыбнулся.

— Так вот, если эта Виртанен, — продолжила Разинская, — если она будет настаивать, сама к Иванцовым явится, вас не спросит?

Шатурко быстро ответил:

— Надо родню Иванцова на всякий случай из города убрать, благовидные предлоги найдутся. Это дело техники. А вдову надо в любом случае еще и припугнуть как следует. Феликс Николаевич, вы ведь, по-моему, курировали потерпевшую. Вот и объясните ей, что находка пистолета может плохо отразиться на памяти ее покойного мужа, еще потеряет пенсию на ребенка… Скажите, лучше пусть уедет на время, пока все снова не заглохнет.

— Шантажировать пенсией, которую платят на ребенка? — мрачно отозвался Николаев.

— Следующий вопрос, — деловито проговорила Разинская. — А если Виртанен нас обставит? На пару с Осипенко?

— Наталья Валериановна, верно говорите. Я уже сказал, черт пришел по душу Шевченко. — Шатурко значительно поднял вверх указательный палец. — Это он вел дело по горячим следам. Вот и послужит козлом отпущения, если что… Кстати, дело Иванцова Осипенко сам курировал, мне не доверил. А для нас главное — самим не подставиться ненароком.

— И чего генерал добился? — хохотнул Гуляев. — Все равно тогда наша взяла. И сейчас возьмет.

— Значит, в принципе, варианты есть, — подытожила Разинская и предложила гостям коньяк.

— Феликс Николаевич, — окликнула Разинская подполковника Николаева, когда тот уже сел в свои «Жигули». — На пару слов.

Николаев нехотя захлопнул дверцу автомобиля, снова поднялся на высокое крыльцо.

— Я очень уверена в вас, — сказала Наталья Валериановна, дружелюбно глядя в его глаза — большие, синие, очень странные, какие-то не мужские, без стали. Разинская не любила у мужчин таких глаз, — насчет Иванцовой, Кашина и других не стану повторяться. Как мне представляется, вы человек, способный увлечь женщину, — Николаев вдруг отпрянул. — Да нет, — Разинская снисходительно улыбнулась. — Мы с вами слишком хорошо знаем друг друга, чтобы вызвать взаимный интерес. Скажу так, может быть, вам будет полезно познакомиться поближе с нашей северной гостьей?

— Зачем?..

— Я думаю, внимание такого мужчины, как вы, способно как ничто другое отвлечь женщину от любого дела. Не только следственного. Вы такой же заинтересованный человек…

— В чем? — резко спросил Николаев.

— Ни в чем. Вот именно — ни в чем. Понимаете? Статус кво, нулевой вариант, вот что нам нужно. Чтобы оборванные нити не сцепились снова. Погуляйте с ней у моря, стихи почитайте, вы же помните тот анекдот… И финал его помните. Денег на ресторан найдете или выделить?