Три шага к стройности - [37]

А те, кто пытается пролезть без очереди, всегда становятся перед ней. Как будто у нее на лбу что-то написано.

И еще ее очень ценят на работе. Потому что она не может делать наполовину, как некоторые… Если уж она берется — то берется. И она лучше начальника знает, как руководить. Лучше подчиненных знает, как и что делать. Один раз она заболела, так у нее телефон чуть не лопнул — никак без нее не могут.

В итоге у нее просто счастье — идеальный дом, идеальная семья, идеальная работа, много подруг… Но что-то все-таки в этой истории не так… Что? Правильно — у нее избыточный вес! Она понимает, что это вредно для здоровья и вообще некрасиво… Поэтому она постоянно худеет. То гадость какую-нибудь ест, то вообще ничего, то иголки в нее втыкают. Она ходит злая как собака, а бессилие и усталость растут как снежный ком.

И тут вдруг где-то она видит рекламу… или подруга похудела… или заходит в магазин и покупает книгу. Она думает: ну вот только этого я еще не пробовала. Если и это не поможет, то уже ничего не спасет. Читает она эту книгу, слушает она этот диск. И в принципе ей многое нравится и со многим она согласна. Только одна мысль ей не дает покоя: «Это все не про меня! У меня реальная жизнь и реальные проблемы. Цели, удовольствия — это, конечно, хорошо, но… Мне некогда! Я вот с каждым словом вашим согласна, но мне действительно некогда».

Как помочь этой женщине найти время? Распределить обязанности? Представьте себе человека, который годами тащит тележку. В ней, удобно устроившись, куча самого разного народа — друзья-подруги, коллеги, родственники, самые близкие… И им там хорошо, потому что она старательно тащит. Ей, конечно, тяжеловато… и она даже иногда думает: «Вот сброшу лишний вес — и тащить будет легче». И тут вдруг она поворачивается и говорит: «Все, хватит! Я тут диск интересный послушала, так там говорится: чтобы стать стройной, надо перестать быть лошадью! Нужно перестать брать на себя чужую ответственность. Поэтому — слазьте!»

Что там, в тележке, будет? Правильно — будет бунт. Они скажут: «Мы любим тебя такой, какая ты есть! Нас и так все устраивает! Хватит маяться дурью! А ты ведь сама нас сюда усадила! Да ты в секту какую-то записалась! Поехали!» Опять же, она первая сломается. Посудите сами: сколько она сможет ходить по липкому, хрустящему полу? Сколько она сможет прожить с немытыми окнами? Сколько она сможет провести наедине с невынесенным мусором? Скольким подругам она сможет отказать без чувства вины?

И все знают, что нужно только немножко подождать, пока она перебесится и опять возьмется за старое. Вчера весь день занималась собой — мыла, стирала, пылесосила.

Одна женщина на тренинге рассказала:

— Вышла я с тренинга радостная, веселая, думаю — новая жизнь! Пришла домой, всех построила и говорю: «Уважаемые товарищи близкие, я тут сходила на тренинг по снижению веса… Так мне там объяснили, что, для того чтобы стать стройной, нужно хотя бы иногда жить как хочется, хотя бы иногда воплощать в жизнь свои мечты». Так вот… А у меня мечта была такая глупая — очень мне хотелось съездить в Париж. Когда я моложе была — это было нереально, а когда стало реально — то денег нет, то времени. Уже все съездили… Уже дворник побывал, а мне все некогда. Ну вот, говорю, завтра же покупаю путевку!

Что там дома началось! Муж бьется в истерике, кричит: «В Париж? Одна? В эту столицу… не пойми чего? Понятно, что за методика похудения такая…» Дети стонут: «Да на кого ж ты нас покидаешь… Мы с ним не останемся — мы погибнем!»

Никого не послушала — уехала. Первые дни я даже города не видела. Занималась телефонным консультированием: где что лежит, где что как включается. Потом деньги на телефоне кончились, так они с той стороны подкладывали… Потом и у них кончились. Тишина…

Но вот когда я вернулась из поездки, я обнаружила две удивительные вещи. Первая — никто не умер! Ну, не то чтобы убрались — но основные тропы разгребли к моему приезду; не то чтобы приготовили — но если угли счистить, то в принципе можно есть.

Но второе, что я поняла, было самым главным и самым страшным. Я даже не поняла, я почувствовала: они могут жить без меня. Я почувствовала себя ненужной — и это было действительно страшно. Как это — они без меня? И у меня прямо руки зачесались — как захотелось взять в руки тряпку. Они моют, но я ведь могу лучше; они готовят, но я ведь могу лучше!

Внезапно я поняла, что относилась к себе как к корове. В хорошем смысле этого слова. Ведь если объективно, корова не очень красивое существо. Но ее любят. Потому что она дает молоко. А когда перестает давать молоко, то начинает давать мясо. Правда, очень недолго.

Как будто меня нельзя любить такой, какая я есть. Как будто меня можно любить только за то, что я даю — тепло, уют, заботу.

Может, самое трудное в том и заключается, что…

Лошадке нравится везти

В детстве, когда она была еще жеребенком, ей казалось, что она газель. Она прыгала, веселилась безмятежно, и думала, что так будет всегда. И когда на нее впервые надели хомут, она решила, что это игра такая — ей даже понравилось. Ее даже гордость переполняла — такая маленькая, а так много может утащить. И все вокруг восхищались: «Вот молодец. Другим в ее возрасте только бы бегать да прыгать, а она уже везет». Но когда ей надоело и она стала пытаться сбросить с себя хомут, ее стали бить. И били больно.