Три сестры, три королевы - [24]

Его слова застали меня врасплох.

– В самом деле? Кто сказал вам об этом? Я не говорила об этом ни слова.

– Так вы предпочтете оставить ее прежней? – И он огладил ее от подбородка до живота.

– Нет, нет, – торопливо говорю я, качая головой, и моя реакция снова заставляет его смеяться. Он поворачивается и кивает одному из своих приближенных, и тот открывает двери в покои короля. Все тут же вытянули шеи, чтобы посмотреть, что там происходит, но из дверей показался слуга с кувшином и чашей, полотенцем и парой больших золотых ножниц.

Мои фрейлины тут же засмеялись и захлопали в ладоши, но я ощущаю неловкость и радуюсь, когда двери снова закрываются и скрывают нас от просителей и посетителей.

– Не понимаю, что именно вы собираетесь делать. Вы не собираетесь послать за цирюльником?

– Нет, это сделаете вы, – весело отвечает он. – Вам не нравится моя борода, вот вы ее и стригите. Или вы испугались?

– Я ничего не боюсь, – смело заявляю я.

– А по-моему, боитесь. – Его улыбка так и сияла сквозь рыжий мех. – Но леди Агнесса вам поможет.

Я украдкой бросаю на нее взгляд, чтобы убедиться в том, что я не нарушаю никаких правил, но она лишь смеется.

– Так мне это дозволено? – нерешительно спрашиваю я.

– Если Самсон сам предлагает его остричь, кто осмелится ему отказать? – отвечает она. – Однако, ваше величество, мы не желаем лишить вас вашей силы. Мы ни в коем случае не навредим вам.

– Я верю, что вы сделаете меня таким же красавцем, как английские придворные, – заверяет он ее. – Если ее величество маленькая королева Шотландии не желает принимать у себя в спальне буйную шотландскую бороду, то она не обязана это делать. Раз уж ей приходится мириться с буйным мной, от бороды мы можем ее освободить. – Он садится на стул, повязывает вокруг шеи полотенце и протягивает мне ножницы. Я принимаю их, и, отчаянно волнуясь, отрезаю часть бороды. Огромный клок рыжих волос падает ему на колени. Видя это, я в ужасе замираю на месте, но король смеется и говорит:

– Браво! Браво, королева Маргарита! Вперед!

И тогда я режу еще и еще, пока она вся не обрезана. На лице короля по-прежнему слишком много волос, но та их часть, которая свисала над его грудью, теперь лежит на полу.

– А теперь леди Агнесса, – говорит Яков. – Уверен, что она знает, как побрить мужчину. Покажите ее величеству, как это надо делать, только постарайтесь не перерезать мне горло.

– Может быть, послать за цирюльником? – спрашивает она так же, как и я.

– Бросьте, я хочу, чтобы меня побрила рука благородной дамы, – смеется он в ответ, и леди Агнесса посылает за горячей водой, лезвием и лучшим мылом и принимается за работу, в то время как король смеется, наблюдая за выражением ужаса на моем лице.

Закончив, она осторожно накрывает лицо короля тонкой льняной салфеткой, а он убирает ее, поворачиваясь ко мне.

– Ну как вам, ваше величество? – спрашивает он. – Теперь я вам нравлюсь?

Нижняя часть его лица бледна, значительно бледнее, чем загорелый и обветренный лоб и скулы, и вокруг глаз становятся заметны белые морщинки от смеха. Он выглядит необычно, но он оказывается обладателем хорошо очерченного подбородка с небольшой ямочкой и чувственных, полных, но четко очерченных губ.

– Нравитесь, – отвечаю я. Хотя, что еще я могла ответить на этот вопрос?

Он нежно целует меня в губы, и Агнесса Говард бьет в ладоши, словно все это было целиком и полностью ее заслугой.

– Погоди, вот увидят меня мои лорды и сразу поймут, что я теперь женат на английской принцессе и выгляжу как настоящий англичанин.

Мы остаемся в Холирудхаусе до самой осени, и все это время здесь проходят постоянные турниры и празднества. Самым большим успехом на них пользуется французский рыцарь Антуан Д’Арси, сьер де ла Басти, который клянется, что непременно стал бы моим рыцарем, не будь он уже обещан Анне Британской. Я изображаю горчайшую обиду, но он рассказывает, что в ее честь носит доспехи и пользуется сбруей только белого цвета и считает, что этот цвет ему очень идет. И что не представляет, как будет выглядеть в зеленом. Эти его слова очень меня смешат, и я позволяю ему на всю жизнь остаться знаменитым «белым рыцарем», но мы оба будем знать, что его сердце принадлежит мне. Мы все понимаем, что эти слова – всего лишь милая забава, но в устах умопомрачительного молодого красавца она становится одной из тех, что скрашивают непростую жизнь молодой и красивой королевы.

Путешествие, осень, 1503

Когда приходит прохлада и листья становятся яркими и хрупкими, мой муж решает показать мне земли, которыми я теперь распоряжаюсь как королева. Я вспоминаю бабушку и ее умелое управление, вместе с неутолимой алчностью, с которой она старалась расширять свои владения, и, осматривая болотистые поля вдоль реки Форт, надеюсь, что этими просторами тоже управляют разумно.

Деревья спускаются прямо к воде, и когда мы проезжаем под ними, осыпают нас листвой, как толпа, приветствующая нас на параде. Леса полны насыщенным красным, золотым, бронзовым и коричневым, а вершины холмов покрыты ярко-алыми кустами рябины. Редкие деревушки окружены небольшими полями, которые издали похожи на лоскутное одеяло, отороченное кустами боярышника. В небе тянулись на юг огромные стаи гусей, а иногда до нас доносились зычные кличи лебедей, тоже устремлявшихся вслед за теплом.