Три секунды - [52]
Если что-нибудь случится… Обещание замминистра — единственное, что у него есть. Обещание и принятые им самим меры.
Хоффманн бросил взгляд на приборную панель. Осталось восемнадцать часов.
До Стокгольма — несколько миль; Хоффманн проскочил через потрепанные окраины, и тут один из его телефонов зазвонил. Сердитый женский голос — воспитательница из детского садика Хагторнсгорден.
У мальчиков поднялась температура.
Хоффманн поехал к Эншедедалену. Ему так нужен был этот день — а альведон перестал действовать.
Умная женщина, года на два моложе его самого, — Хуго и Расмус в надежных руках.
— Я не понимаю.
Эта же женщина всего два дня назад позвонила и сообщила ему, что у мальчиков поднялась температура. Теперь, в кабинете, она смотрела на Пита, изучала его, пока двое горячих от жара детей ждали на скамейке в игровой комнате.
— Вы… вы оба… в голове не укладывается, все эти годы… вы никогда не проделывали этих идиотских трюков с альведоном, я просто не понимаю.
— Я что-то не соображу, о чем вы…
Пит начал было отвечать, как отвечал всегда, если кто-то обвинял его, но тут же замолчал. Это не допрос, воспитательница — не полицейский, а его не подозревают ни в каком преступлении.
— У нас в детском саду есть правила. Они вам известны. Они известны вам обоим. В этих правилах указано, когда ребенка можно приводить сюда. Сейчас не тот случай. Детский сад — это рабочее место. Рабочее место взрослых людей, а также рабочее место ваших и чужих детей.
Хоффманну стало стыдно, и он промолчал.
— К тому же… Пит, это опасно для мальчиков. Опасно для Хуго, опасно для Расмуса. Видите, какой у них вид? Они сидели здесь, пока их слабенькие организмы боролись с температурой… последствия могли быть другими. Гораздо тяжелее. Вы это понимаете?
Он перешел границу, которую обещал себе не переходить никогда.
Так кто же он теперь?
— Понимаю. Это больше не повторится.
Пит на руках отнес малышей на заднее сиденье машины. Поцеловал горячие лобики.
Еще раз. Всего один раз.
Он объяснил: придется. Если хотите выздороветь. Дал каждому по порции жидкого альведона.
— Не хочу.
— Всего разок.
— Гадость!
— Я знаю. Это в последний раз. Честное слово.
Он опять поцеловал их в лобики и поехал в направлении, которое Хуго сразу определил — «не домой».
— Мы куда?
— К папе на работу. Придется немножко поездить со мной. А потом все. Потом домой.
Две минуты — по дороге, ведущей через Сканстулл и Сёдерледен; на полпути к Васагатан, посреди тоннеля под Сёдермальмом Хоффманн перестроился в другой ряд и поехал к Хурнсгатан и вниз к Мариаторгет. Припарковался перед видеосалоном, зажатым между магазином «Консум» и боулингом, вбежал в салон и, постоянно поглядывая на заднее сиденье машины, выбрал три диска с «Винни-Пухом», двенадцать серий. Мальчишки давно знали все реплики наизусть, и Хоффманн вполне мог вынести этот звук; в других мультфильмах взрослые люди, говоря за нарисованных зверей, истерично верещали фальцетом. Полагая, что так они изображают детей.
Следующая остановка — перед дверью дома на Васагатан. Хуго и Расмус по-прежнему были горячими и вялыми, Хоффманн хотел, чтобы они хоть немножко прошлись. Мальчики и раньше бывали в конторе «Хоффманн Секьюрити» — им, как всем детям, было любопытно, где и как работают папа и мама, но они никогда не бывали здесь, когда он проворачивал очередную операцию. Его работа оставалась для них местом, куда папа уходит подождать, пока они наиграются в детском саду.
Пол-литра ванильного мороженого, два больших стакана кока-колы и двенадцать серий убаюкивающего Винни-Пуха. Хоффманн усадил мальчишек в большом кабинете перед телевизором, спиной к рабочему столу, и объяснил, что ему надо на пару минут сходить на чердак, но они уже не слушали — Кролик и Иа-Иа пытались засунуть Винни-Пуха в тележку. Хоффманн вытащил из тепловентилятора три банки, принес их вниз и составил на пол, потом очистил стол — ему нужно было место для работы.
Шесть книг из библиотеки Аспсоса, которые брали тамошние читатели так редко, что к переплету был приклеен ярлычок «ХРАН» — синие, отпечатанные на машинке буквы.
Пакет с разобранным миниатюрным револьвером.
Два куска разрезанного запального шнура, по девять метров каждый.
Папка-файл с сорока миллилитрами нитроглицерина, разлитыми по двадцати четырем кармашкам.
Банка с тридцатипроцентным амфетамином.
Хоффманн достал из ящика стола клеящий карандаш, упаковку бритвенных лезвий и пачку папиросной бумаги «Рисла». Тонкая, сама липнет к любым поверхностям; производитель полагал, что выпускает ее для любителей папирос-самокруток.
Тюльпаны.
И стихи.
Пит открыл первую книгу. «Дон Жуан» лорда Байрона. Великолепная книга. Пятьсот сорок шесть страниц. Твердый переплет. Восемнадцать сантиметров в длину, двенадцать в ширину.
Он знал, что задуманное сработает. За последние десять лет он начинил амфетамином пару сотен романов, сборников стихотворений и эссе, от десяти до пятнадцати граммов на книгу, и каждый раз у него все получалось. Теперь ему впервые предстояло самому запросить книги с начинкой и опустошить их, сидя в камере Аспсосского исправительного учреждения.
Чтобы справиться с действующими дилерами, мне нужно три дня. В это время я не хочу ни с кем контактировать. Я сам заберу достаточное количество наркотиков.
ОДИН ИЗ ЛУЧШИХ КРИМИНАЛЬНЫХ РОМАНОВ В ШВЕЦИИ. ОТ ПРИЗНАННОГО МАСТЕРА ЖАНРА. Сидя прохладным летним днем на кладбище у могилы жены, криминальный инспектор Эверт Гренс встречает женщину, удивительно похожую на его погибшую Анни. Та показывает ему могилу с простым белым крестом и одной-единственной надписью: «Моя маленькая девочка». Дочь этой женщины необъяснимо пропала несколько лет назад: отчаявшаяся мать потеряла всякую надежду и теперь приходит оплакивать пустой гроб. Гренс решает во что бы то ни стало узнать, что случилось с девочкой, – это дело становится для него слишком личным.
Семнадцать лет назад криминальный инспектор Эверт Гренс был вызван на место жестокого преступления. Убита семья, единственная выжившая — пятилетняя девочка. Ее поместили в программу защиты свидетелей и закрыли дело, но годы спустя инспектора Гренса все еще преследуют воспоминания об убийствах и ребенке, которого пощадили. Когда он узнает, что квартира, в которой произошло преступление, была взломана, начинает опасаться, что кто-то намеревается заставить замолчать последнего свидетеля. Тем временем кто-то в преступном мире города казнит торговцев оружием и угрожает семье бывшего полицейского осведомителя Пита Хоффмана.
Жестокий насильник, осужденный за убийство двух маленьких девочек, ухитряется совершить побег из тюрьмы. Эверт Гренс, занимающийся его делом, уверен: рецидив безумия неизбежен. Вся полиция округи поднята на ноги, но извращенец убивает и насилует еще одного ребенка. В городке, где совершено преступление, начинается истерия, нагнетаемая прессой. В числе тех, кто решает взять на себя осуществление правосудия, отец погибшей девочки, и последствия его действий катастрофичны.
В благополучной Швеции в мрачном чреве Стокгольма скрываются странные люди-тени. Среди них — девочка-подросток и сумасшедший тип по имени Лео. В подземелье под больницей Святого Георгия полицейские находят изуродованный труп женщины со множественными ножевыми ранениями. Это Лиз Педерсен, чья дочь Янника пропала несколько лет назад. Говорят, мать ее и не искала. Но прежде она обвиняла бывшего мужа в том, что он развращает девочку. Комиссар Эверт Гренс, чтобы найти убийцу и попытаться спасти дочь погибшей женщины, решает устроить в подземелье облаву.
«Полицейская сага» — роман-первенец широко известного американского писателя, вместивший в себя многообразный жизненный опыт и архивные изыскания. Сонный быт захолустного городка таит в глубине ненависть и преступление, отозвавшиеся в жизни его обитателей более чем через полвека.
…От чего зависит будущее страны? Вы, наверное, думаете, что от валютно-золотых резервов? Может быть. Но у автора есть и другая версия. Одна из героинь его романа каждое утро ездит из пригорода в Киев, чтобы за деньги сдать грудное молоко. Один аптекарь за свои фармацевтические эксперименты расплачивается жизнью. Один политик строит у себя на даче церковь, чтобы уединяться в ней с Богом и с бутылкой «Хэннесси». И от всех троих зависит будущее Украины. Только вот неизвестно: всем ли понравится такое будущее?…
Гай, Дэвид, Ингрид, Мелани Оуэн.Блестящая команда молодых бизнесменов, задумавших совершить ПРОРЫВ в рекламных технологиях.Их связывает давняя дружба и… память о ЧУДОВИЩНОМ ПРЕСТУПЛЕНИИ, свидетелями которого они стали МНОГО ЛЕТ НАЗАД.Их бизнес балансирует на грани триумфа и катастрофы.Их главный конкурент, не выбирающий средств в борьбе, — ОТЕЦ Гая и Оуэна, жестокий магнат Тони Джордан.Но внезапно Тони УБИВАЮТ.И Дэвид, ведущий собственное расследование убийства, имеет все основания полагать: УБИЙЦА — ОДИН из его друзей.И, перейдя грань дозволенного один раз, он будет убивать СНОВА и СНОВА…
Гуманитарий-русист Ник Эллиот понимает, что рискует продать душу дьяволу, поступив в брокерскую фирму Dekker Ward, но ему отчаянно нужны деньги. Шеф Ника, предприимчивый Рикарду Росс, больше известен как маркетмейкер. Его кредо — «кто не с нами, тот против нас». Поначалу Нику кажется, что он наконец-то ухватил удачу за хвост, но тут начинают происходить странные вещи. Сначала он узнает, что его предшественник погиб от рук вооруженных грабителей. На самого Ника совершено разбойное нападение. Неожиданно увольняют одного из ведущих трейдеров компании.
Один из ведущих мастеров британского нуара Дэвид Пис признает, что его интерес к криминальной беллетристике был вызван зловещими событиями, происходившими в его родном Йоркшире — с 1975 до 1981 г. местное население жило в страхе перед неуловимым серийным убийцей — Йоркширским Потрошителем. Именно эти события послужили поводом для создания тетралогии «Йоркширский квартет», или «Красный райдинг» (райдинг — единица административно-территориального деления графства Йоркшир), принесшей Пису всемирную славу.«1974» — первый том тетралогии «Йоркширский квартет».1974 год.
В Калифорнии, в маленьком горном городке, рассказывают о встречах со Снежным Человеком, которого здесь называют Сесквоч, и существует поверье о Мандранго — порождении сил зла, который в назначенный срок выходит из-под земли, чтобы найти себе невесту. В городе и его окрестностях происходит серия жутких убийств, и некто похищает журналистку Элен, с которой происходят невероятные и драматические приключения.
В Осло обнаружены трупы двух молодых женщин, умерщвленных с помощью неизвестного орудия. Безжалостный убийца подкрадывается к своим жертвам бесшумно, как леопард, отнимая у них жизнь с изощренной жестокостью. Следствие топчется на месте, и Харри Холе вызывают из бессрочного отпуска. Пока полицейское начальство пытается использовать его в межведомственной борьбе, измученному охотнику предстоит пройти долгий путь по кровавому следу хищника…
Чтобы замять скандал с подстреленным во время саммита в Осло американским спецагентом, полицейского следователя Харри Холе переводят в Службу безопасности, где ему предстоит выявить связь между королями подпольного рынка оружия и группой неонацистов. Харри выходит на весьма подозрительную сделку: некто приобрел за большие деньги киллерскую винтовку с оптическим прицелом. Коллега Харри, норвежка Эллен Йельтен, убеждена, что в этом деле не обошлось без большой политики. Догадка стоит ей жизни, но американец все равно продолжает следствие.
В Сиднее зверски убита молодая норвежка Ингер Холтер. На помощь австралийским коллегам полиция Осло посылает следователя Харри Холе. В Австралии Харри подстерегает множество неожиданностей. Здесь он обретет и потеряет и добрых друзей, и свою большую любовь. А поиски жестокого убийцы, подобного страшному змею Буббуру из сказаний австралийских аборигенов, станут для Харри глубоко личным делом и превратятся в смертельную схватку с загадочным и многоликим врагом.
Поистине в первом снеге есть что-то колдовское. Он сводит любовников, заглушает звуки, удлиняет тени, скрывает следы. Разыскивая пропавшую Бирту Беккер, Харри Холе приходит к выводу, что годами в Норвегии в тот день, когда выпадает первый снег, бесследно исчезают замужние женщины.Впервые Харри сталкивается с серийным убийцей на своей родной земле. Преступник, которому газеты дали прозвище Снеговик, будто дразнит старшего инспектора, доводя его до последней грани безумия…Перевод с норвежского Екатерины Гудовой.