Три секунды - [44]
— Спасибо.
— Все?
— Следующая строка. Приговор за вооруженное нападение. Этого недостаточно. Хорошо бы добавить еще пару преступлений. Покушение на убийство. Вооруженное нападение на полицейского.
В большом кабинете на втором этаже Управления судопроизводства включен единственный компьютер, горит единственная лампа на рабочем столе. Вильсон осознавал, какой опасности подвергает себя сотрудница, задержавшись на работе. Пока ее коллеги, вовремя ушедшие домой, валяются на диване перед телевизором, она обменивает чувство «я что-то значу» на риск судебного преследования за подлог с отягчающими обстоятельствами.
— Только что он был осужден на более долгий срок, получил еще несколько приговоров. Что-нибудь еще?
Она вывела на принтер данные номера 721018–0010 и отдала распечатку мужчине, рядом с которым она чувствовала себя такой живой. Она подождала; Вильсон прочитал, а потом нагнулся и стал, кажется, еще чуточку ближе к ней.
— На сегодня хватит.
Вильсон держал в руках два листа бумаги, заключавшие в себе разницу между уважением и недоверием. Уже в течение первого часа в тюрьме Аспсоса строптивые соседи по коридору попросят Пита Хоффманна предъявить приговоры, и заслуженные пять лет за «покушение на убийство» и «вооруженное нападение на полицейского» будут истолкованы правильно: новый сосед — опаснейший человек, способный убить, если понадобится.
В свою камеру Паула должен войти тем, за кого он себя выдает.
Человеком, который всего за три дня способен выдавить других дилеров и взять торговлю наркотиками в свои руки.
Вильсон легонько погладил улыбающуюся женщину по руке, торопливо поцеловал в щеку; он уже бежал на поздний стокгольмский поезд, а женщина все еще улыбалась.
Дом как будто сделался меньше, обглоданный темнотой.
Фасад стал бесцветным, труба и черепичная крыша точно осели на верхний этаж.
Хоффманн стоял в саду между двумя яблонями и пытался рассмотреть, что происходит в кухне и гостиной. Время — половина одиннадцатого; поздно, но она, как всегда, еще не ложилась, мелькала то за белыми, то за синими занавесками.
Надо было позвонить.
Встреча в Русенбаде закончилась в начале шестого. Вечер продолжился тремя букетами из цветочного магазина, копированием записи, сделанной в кабинете правительственной канцелярии, и двумя письмами, адресованными двум людям, которые их не получат; потом был темный чердак, одиннадцать банок с одиннадцатью килограммами амфетамина в пакете и бутоны, которые на пути в холодильник прошли попарно сначала духовку, а потом морозильную камеру; вечер, который вдруг кончился, а он, Пит, так и не дал знать о себе.
Осталось тридцать три часа.
Пит отпер входную дверь. В гостиной не поет телевизор, над круглым столом в кухне не светит лампа, радио в кабинете молчит и по первому каналу не ведут долгих бесед, которые ей так нравятся. Он пришел во враждебный дом, к чувствам, которых не может контролировать и которых боится.
Одиночество стояло в горле как ком.
Но ведь Хоффманн всегда был таким — одиночкой. Друзей мало — он решил отказаться от них, от одного за другим, когда перестал понимать, зачем человеку друзья. Родни тоже осталось немного — он отверг тех, кто не успел первым отвергнуть его, но теперь это было другое одиночество. Не им выбранное.
Он включил свет на кухне. Пустой стол, ни пятнышка брусничного варенья, ни крошки от «еще одного печенья», стол вытирали кругами до тех пор, пока не счистили все признаки того, что за столом сидели близкие друг другу люди. Нагнувшись, Пит даже увидел бы полосы от вискозной тряпки, блестевшие на светлой сосновой столешнице. Несколько часов назад за этим столом ужинали. Софья проследила, чтобы дети все доели, — ужин закончен, он не принял в нем участия, и его больше не ждут.
Ваза была в шкафчике над мойкой.
Двадцать пять красных тюльпанов; он поправил карточку «Люблю», — тюльпаны должны стоять в центре стола, пусть карточка будет хорошо видна.
По лестнице, ведущей на верхний этаж, Хоффманн старался ступать бесшумно, но каждая ступенька предательски скрипела, и чуткие уши понимали: он приближается. Пит боялся — но не злости, с которой вот-вот мог столкнуться, а последствий этой злости.
Ее там не было.
Он постоял в дверном проеме, оглядывая пустую комнату, нетронутую кровать с неснятым покрывалом. Прошел в комнату Хуго. Кашель, распухшее горло пятилетнего мальчишки. В комнате Хуго ее тоже нет.
Пит вбежал в следующую комнату.
Софья лежала на короткой узкой кровати, прижав к себе их младшего сына. Под одеялом и как-то скорчившись. Но не спала — дыхание не сонное.
— Как они?
Даже не взглянула.
— Жар?
Не ответила.
— Прости, сбежать не получилось. Но я должен был позвонить, знаю, что должен был.
Ее молчание. Оно хуже всего. Уж лучше открытая ссора.
— Завтра я побуду с ними. Весь день. Ты же знаешь.
Проклятое молчание.
— Я люблю тебя.
Когда он спускался, лестница скрипела куда тише. Пиджак висел на крючке для шляп в прихожей. Пит запер за собой дверь.
Осталось тридцать два с половиной часа. Спать не придется. Ни в эту ночь. Ни в следующую. Он поспит потом, на койке в камере предварительного заключения, на пяти квадратных метрах, когда его запрут на две недели без телевизора, без газет, без свиданий, он просто ляжет там, закроет глаза и перестанет видеть всякое дерьмо.
ОДИН ИЗ ЛУЧШИХ КРИМИНАЛЬНЫХ РОМАНОВ В ШВЕЦИИ. ОТ ПРИЗНАННОГО МАСТЕРА ЖАНРА. Сидя прохладным летним днем на кладбище у могилы жены, криминальный инспектор Эверт Гренс встречает женщину, удивительно похожую на его погибшую Анни. Та показывает ему могилу с простым белым крестом и одной-единственной надписью: «Моя маленькая девочка». Дочь этой женщины необъяснимо пропала несколько лет назад: отчаявшаяся мать потеряла всякую надежду и теперь приходит оплакивать пустой гроб. Гренс решает во что бы то ни стало узнать, что случилось с девочкой, – это дело становится для него слишком личным.
Семнадцать лет назад криминальный инспектор Эверт Гренс был вызван на место жестокого преступления. Убита семья, единственная выжившая — пятилетняя девочка. Ее поместили в программу защиты свидетелей и закрыли дело, но годы спустя инспектора Гренса все еще преследуют воспоминания об убийствах и ребенке, которого пощадили. Когда он узнает, что квартира, в которой произошло преступление, была взломана, начинает опасаться, что кто-то намеревается заставить замолчать последнего свидетеля. Тем временем кто-то в преступном мире города казнит торговцев оружием и угрожает семье бывшего полицейского осведомителя Пита Хоффмана.
Жестокий насильник, осужденный за убийство двух маленьких девочек, ухитряется совершить побег из тюрьмы. Эверт Гренс, занимающийся его делом, уверен: рецидив безумия неизбежен. Вся полиция округи поднята на ноги, но извращенец убивает и насилует еще одного ребенка. В городке, где совершено преступление, начинается истерия, нагнетаемая прессой. В числе тех, кто решает взять на себя осуществление правосудия, отец погибшей девочки, и последствия его действий катастрофичны.
В благополучной Швеции в мрачном чреве Стокгольма скрываются странные люди-тени. Среди них — девочка-подросток и сумасшедший тип по имени Лео. В подземелье под больницей Святого Георгия полицейские находят изуродованный труп женщины со множественными ножевыми ранениями. Это Лиз Педерсен, чья дочь Янника пропала несколько лет назад. Говорят, мать ее и не искала. Но прежде она обвиняла бывшего мужа в том, что он развращает девочку. Комиссар Эверт Гренс, чтобы найти убийцу и попытаться спасти дочь погибшей женщины, решает устроить в подземелье облаву.
«Полицейская сага» — роман-первенец широко известного американского писателя, вместивший в себя многообразный жизненный опыт и архивные изыскания. Сонный быт захолустного городка таит в глубине ненависть и преступление, отозвавшиеся в жизни его обитателей более чем через полвека.
…От чего зависит будущее страны? Вы, наверное, думаете, что от валютно-золотых резервов? Может быть. Но у автора есть и другая версия. Одна из героинь его романа каждое утро ездит из пригорода в Киев, чтобы за деньги сдать грудное молоко. Один аптекарь за свои фармацевтические эксперименты расплачивается жизнью. Один политик строит у себя на даче церковь, чтобы уединяться в ней с Богом и с бутылкой «Хэннесси». И от всех троих зависит будущее Украины. Только вот неизвестно: всем ли понравится такое будущее?…
Гай, Дэвид, Ингрид, Мелани Оуэн.Блестящая команда молодых бизнесменов, задумавших совершить ПРОРЫВ в рекламных технологиях.Их связывает давняя дружба и… память о ЧУДОВИЩНОМ ПРЕСТУПЛЕНИИ, свидетелями которого они стали МНОГО ЛЕТ НАЗАД.Их бизнес балансирует на грани триумфа и катастрофы.Их главный конкурент, не выбирающий средств в борьбе, — ОТЕЦ Гая и Оуэна, жестокий магнат Тони Джордан.Но внезапно Тони УБИВАЮТ.И Дэвид, ведущий собственное расследование убийства, имеет все основания полагать: УБИЙЦА — ОДИН из его друзей.И, перейдя грань дозволенного один раз, он будет убивать СНОВА и СНОВА…
Гуманитарий-русист Ник Эллиот понимает, что рискует продать душу дьяволу, поступив в брокерскую фирму Dekker Ward, но ему отчаянно нужны деньги. Шеф Ника, предприимчивый Рикарду Росс, больше известен как маркетмейкер. Его кредо — «кто не с нами, тот против нас». Поначалу Нику кажется, что он наконец-то ухватил удачу за хвост, но тут начинают происходить странные вещи. Сначала он узнает, что его предшественник погиб от рук вооруженных грабителей. На самого Ника совершено разбойное нападение. Неожиданно увольняют одного из ведущих трейдеров компании.
Один из ведущих мастеров британского нуара Дэвид Пис признает, что его интерес к криминальной беллетристике был вызван зловещими событиями, происходившими в его родном Йоркшире — с 1975 до 1981 г. местное население жило в страхе перед неуловимым серийным убийцей — Йоркширским Потрошителем. Именно эти события послужили поводом для создания тетралогии «Йоркширский квартет», или «Красный райдинг» (райдинг — единица административно-территориального деления графства Йоркшир), принесшей Пису всемирную славу.«1974» — первый том тетралогии «Йоркширский квартет».1974 год.
В Калифорнии, в маленьком горном городке, рассказывают о встречах со Снежным Человеком, которого здесь называют Сесквоч, и существует поверье о Мандранго — порождении сил зла, который в назначенный срок выходит из-под земли, чтобы найти себе невесту. В городе и его окрестностях происходит серия жутких убийств, и некто похищает журналистку Элен, с которой происходят невероятные и драматические приключения.
В Осло обнаружены трупы двух молодых женщин, умерщвленных с помощью неизвестного орудия. Безжалостный убийца подкрадывается к своим жертвам бесшумно, как леопард, отнимая у них жизнь с изощренной жестокостью. Следствие топчется на месте, и Харри Холе вызывают из бессрочного отпуска. Пока полицейское начальство пытается использовать его в межведомственной борьбе, измученному охотнику предстоит пройти долгий путь по кровавому следу хищника…
Чтобы замять скандал с подстреленным во время саммита в Осло американским спецагентом, полицейского следователя Харри Холе переводят в Службу безопасности, где ему предстоит выявить связь между королями подпольного рынка оружия и группой неонацистов. Харри выходит на весьма подозрительную сделку: некто приобрел за большие деньги киллерскую винтовку с оптическим прицелом. Коллега Харри, норвежка Эллен Йельтен, убеждена, что в этом деле не обошлось без большой политики. Догадка стоит ей жизни, но американец все равно продолжает следствие.
В Сиднее зверски убита молодая норвежка Ингер Холтер. На помощь австралийским коллегам полиция Осло посылает следователя Харри Холе. В Австралии Харри подстерегает множество неожиданностей. Здесь он обретет и потеряет и добрых друзей, и свою большую любовь. А поиски жестокого убийцы, подобного страшному змею Буббуру из сказаний австралийских аборигенов, станут для Харри глубоко личным делом и превратятся в смертельную схватку с загадочным и многоликим врагом.
Поистине в первом снеге есть что-то колдовское. Он сводит любовников, заглушает звуки, удлиняет тени, скрывает следы. Разыскивая пропавшую Бирту Беккер, Харри Холе приходит к выводу, что годами в Норвегии в тот день, когда выпадает первый снег, бесследно исчезают замужние женщины.Впервые Харри сталкивается с серийным убийцей на своей родной земле. Преступник, которому газеты дали прозвище Снеговик, будто дразнит старшего инспектора, доводя его до последней грани безумия…Перевод с норвежского Екатерины Гудовой.