Три секунды - [105]
В живого человека.
Дышащего, мыслящего, по которому, может быть, кто-то тоскует.
— Объект в поле зрения.
Он не думал о том, хватит ли ему духу спустить курок, сможет ли он попасть в цель.
Но он боялся того, что будет потом, того, чего с ним еще не случалось. Боялся того, что убитый делает со своим убийцей.
— Повторяю. Объект в поле зрения.
Голос наблюдателя звучал с некоторого расстояния, Стернер вышел на легкий ветерок, лег, обхватил винтовку и стал ждать. Тень в окне. Стернер смотрел на наблюдателя. Оба чувствовали и видели одно и то же, и ни один из них не мог бы сказать наверняка, что тот, кто стоит в окне мастерской, повернувшись в профиль, не понимает, что в него можно попасть.
— Готовимся к выстрелу.
Неповоротливый комиссар уголовной полиции, с его манерой то и дело повышать голос и с негнущейся ногой, которая, кажется, не на шутку разболелась, устроился прямо позади него.
— Если Хоффманн не пойдет на попятный, я прикажу стрелять. У него осталось тринадцать минут. Вы готовы?
— Да.
— А боеприпасы?
Стернер не оборачивался, он лежал на животе, лицом к тюрьме, глядя в оптический прицел на окно верхнего этажа корпуса «В».
— Если бы я вовремя получил верную информацию, то зарядил бы винтовку патронами меньшей мощности. Их уже везут из Кунгсэнгена вертолетом, но не успеют. А эти… если я пробью бронированное стекло, за которым находится мишень… они сработают. Но повторяю… ранить ими невозможно. Ими можно только убить.
Дверь была закрыта.
Коричневая — может, и дубовая, царапины вокруг скважины. С каждым двойным поворотом заедающего цилиндра ключ еще немного стирается.
Мариана Херманссон легонько постучала.
Ни шагов, ни голоса — словно тот, кто сидел за этой дверью, не шевелился, не разговаривал, не хотел никого видеть и ни с кем разговаривать.
Она, как и просил Эверт, посетила тюремного врача — в другой части тюрьмы, за теми же стенами, но за несколько сотен метров от мастерской, Хоффманна и риска очередных смертей. Она стояла в корпусе «С» и через узкие окошки больничного отделения наблюдала за лежащими в кроватях, кашляющими заключенными, а мужчина в белом халате объяснял ей, что заключенного номер 0913, Хоффманна, никогда не укладывали на койку больничного отделения, что признаки эпидемии не выявлены и что приказа о введении карантина он, врач, не отдавал.
Эверт Гренс уже столкнулся с ложью — директор тюрьмы не дал ему допросить заключенного. И теперь револьвер к голове тюремного инспектора приставил именно этот заключенный.
Мариана снова постучала, погромче.
Нажала на дверную ручку.
Дверь была не заперта.
Леннарт Оскарссон сидел в темном кожаном кресле, опершись локтями о широкий письменный стол, ладони закрывали лицо. Он трудно дышал — глубоко, неровно, лоб и щеки там, где их было видно, блестели под ярким светом лампы, — может, от пота, а может, от слез. Оскарссон не заметил, что молодая женщина вошла в его кабинет и стоит в метре-другом перед ним.
— Мариана Херманссон, полиция Стокгольма.
Оскарссон дернулся.
— У меня несколько вопросов. Насчет Хоффманна.
Он поднял на нее глаза:
— Я их убью.
Мариана решила не двигаться с места.
— Он так сказал.
Взгляд директора тюрьмы блуждал. Мариана попыталась встретиться с ним глазами — не получилось, Оскарссон смотрел в никуда.
— Я их убью. Он так сказал!
Она и сама не знала, чего ждет. Но определенно не этого. Человек разваливался на куски прямо у нее на глазах.
— Его зовут Мартин. Знаете? Мой близкий друг. Гораздо больше, чем близкий, — самый близкий друг. Старше его в этой тюрьме никого нет. Сорок лет. Сорок лет он работает здесь! А теперь… теперь он умрет.
Мариана пыталась поймать убегающий взгляд.
— Вчера. Комиссар уголовной полиции, Эверт Гренс, тот, что сейчас на колокольне, — он был здесь. Он был здесь, чтобы допросить одного заключенного. Пита Хоффманна.
Квадратный монитор.
— Если Мартин умрет.
Как медленно двигаются губы.
— Если он умрет.
Я их убью.
— Я не знаю…
— Вы сказали, что допрос не состоится. Что Хоффманн заболел. Что его лечат, что он на карантине.
— …я не знаю, как мне жить дальше.
Оскарссон не слушал ее.
— Я заглянула в корпус «С». Поговорила с Нюкандером. Хоффманна туда не отправляли.
Губы.
— Вы солгали.
Двигаются.
— Вы солгали. Почему?
Когда они медленно двигаются на мониторе, то отчетливо видно — они говорят «убью».
— Оскарссон! Вы меня слышите? Один человек лежит мертвый на полу в коридоре корпуса «В». Двум другим осталось жить девять минут. Мы должны действовать. Нам нужен ваш ответ!
— Хотите кофе?
— Почему вы солгали? В чем дело?
— Или чаю?
— Кто такой Хоффманн?
— У меня есть зеленый, красный и обычный в пакетиках. Такие, знаете, их кладут в кипяток.
Крупные капли пота сорвались со лба директора тюрьмы и упали на блестящую поверхность стола. Оскарссон поднялся и направился к стеклянному, с желтыми дугами столику на колесах в углу кабинета; фарфоровые чашки и блюдца стояли на столике стопками.
— Нам необходимо знать ответ. Почему? Почему вы солгали?
— Главное — не передержать.
Леннарт не смотрел на нее, не обернулся, даже когда она в первый раз повысила голос. Подставил чашку под термос, налил кипятка, осторожно положил в чашку пакетик с изображением красного шиповника.
ОДИН ИЗ ЛУЧШИХ КРИМИНАЛЬНЫХ РОМАНОВ В ШВЕЦИИ. ОТ ПРИЗНАННОГО МАСТЕРА ЖАНРА. Сидя прохладным летним днем на кладбище у могилы жены, криминальный инспектор Эверт Гренс встречает женщину, удивительно похожую на его погибшую Анни. Та показывает ему могилу с простым белым крестом и одной-единственной надписью: «Моя маленькая девочка». Дочь этой женщины необъяснимо пропала несколько лет назад: отчаявшаяся мать потеряла всякую надежду и теперь приходит оплакивать пустой гроб. Гренс решает во что бы то ни стало узнать, что случилось с девочкой, – это дело становится для него слишком личным.
Семнадцать лет назад криминальный инспектор Эверт Гренс был вызван на место жестокого преступления. Убита семья, единственная выжившая — пятилетняя девочка. Ее поместили в программу защиты свидетелей и закрыли дело, но годы спустя инспектора Гренса все еще преследуют воспоминания об убийствах и ребенке, которого пощадили. Когда он узнает, что квартира, в которой произошло преступление, была взломана, начинает опасаться, что кто-то намеревается заставить замолчать последнего свидетеля. Тем временем кто-то в преступном мире города казнит торговцев оружием и угрожает семье бывшего полицейского осведомителя Пита Хоффмана.
Жестокий насильник, осужденный за убийство двух маленьких девочек, ухитряется совершить побег из тюрьмы. Эверт Гренс, занимающийся его делом, уверен: рецидив безумия неизбежен. Вся полиция округи поднята на ноги, но извращенец убивает и насилует еще одного ребенка. В городке, где совершено преступление, начинается истерия, нагнетаемая прессой. В числе тех, кто решает взять на себя осуществление правосудия, отец погибшей девочки, и последствия его действий катастрофичны.
“Сделано в Швеции” – роман известного шведского писателя Андерса Рослунда и сценариста Стефана Тунберга основан на подлинной истории: Швеция, 90-ые годы, три брата и их друг детства обокрали военный склад и разрабатывают идеальное ограбление. Главный их инструмент – хладнокровное насилие, которое они не боятся применять. Стефан Тунберг – четвертый брат, не упоминающийся в книге. По его словам, все происходящее в книге – правда. В интервью газете The Guardian он говорит о своей семье: “Мои братья часто прибегали к насилию, чтобы получить желаемое.
Джон Шварц, задержанный за обычную драку, живет, как выясняет полиция, под именем и по паспорту человека, умершего в Канаде. По отпечаткам пальцев, хранящимся в интерполовской картотеке, — это Джон Мейер Фрай, который был приговорен к смертной казни за убийство девушки, но, согласно поддельным документам, умер своей смертью в американской тюрьме. Ожившему преступнику теперь не избежать возмездия, о котором мечтает отец погибшей девушки, Эдвард Финниган…
Кира Медведь провела два года в колонии за преступление, которого не совершала. Но сожалела девушка не о несправедливости суда, а лишь о том, что это убийство в действительности совершила не она. Кира сама должна была отомстить за себя! Но роковой выстрел сделала не она. Чудовищные воспоминания неотступно преследовали Киру. Она не представляла, как жить дальше, когда ее неожиданно выпустили на свободу. В мир, где у нее ничего не осталось.
В маленьком провинциальном городке Дерри много лет назад семерым подросткам пришлось столкнуться с кромешным ужасом – живым воплощением ада. Прошли годы… Подростки повзрослели, и ничто, казалось, не предвещало новой беды. Но кошмар прошлого вернулся, неведомая сила повлекла семерых друзей назад, в новую битву со Злом. Ибо в Дерри опять льется кровь и бесследно исчезают люди. Ибо вернулось порождение ночного кошмара, настолько невероятное, что даже не имеет имени…
С детства Лиза Кот была не такой, как все: её болезнь – гиперамнезия – делала девочку уникальной. Лиза отчетливо помнила каждый день своей жизни. Но вскоре эта способность стала проклятьем. Слишком много в голове Лизы ужасных воспоминаний, слишком много боли она пережила, слишком много видела зла. Но даже ее сверхмозг не может дать ответа, как все изменить…
На озере рыбачат два друга. На пляже развлекается молодежь. Семья с маленькими детьми едет на машине в отпуск. На первый взгляд, эти люди не связаны друг с другом. Но… Каждый из них совершает маленькую ошибку. Судьба, а может, и рок, сводит героев в одно место, в одно и то же время… И вот уже один погибает, другие переживают смертельный ужас, а третий – на пороге безумия из-за сжигающего его душу чувства вины.
Главные старты четырехлетия уже не за горами и всё, к чему стремился Дима, совсем скоро может стать реальностью. Но что, если на пути к желанному олимпийскому золоту встанет не только фанатка или семейство Аргадиян? Пути героев в последний раз сойдутся вновь, чтобы навсегда разойтись.
Журналист Бен Вайднер зашел к своей новой знакомой и обнаружил, что она убита. Молодую женщину утопили в ванне на глазах ее семилетнего сына. На стене в ванной журналист прочел надпись: «Вас будут окружать мертвые» – предсказание, которое он услышал от ясновидящего. Бен сразу же попал под подозрение. Он отчаянно пытается доказать свою непричастность к страшному преступлению. Но тут происходит новое убийство, а улики опять указывают на Бена Вайднера…
Посол Норвегии найден убитым в бангкокском борделе. В Осло спешат замять скандал и командируют в Таиланд инспектора полиции Харри Холе: ему предстоит провести расследование как можно более конфиденциально. Оказавшись в злачных местах Бангкока, среди опиумных домов и стрип-баров, Харри постепенно обнаруживает, что в деле с убийством далеко не все так очевидно, как казалось вначале. Тараканы шуршат за плинтусами. Кто-то притаился во тьме, и этот кто-то не выносит дневного света. Впервые на русском — долгожданный детективный роман от признанного мастера жанра, главного конкурента Стига Ларссона.
Чтобы замять скандал с подстреленным во время саммита в Осло американским спецагентом, полицейского следователя Харри Холе переводят в Службу безопасности, где ему предстоит выявить связь между королями подпольного рынка оружия и группой неонацистов. Харри выходит на весьма подозрительную сделку: некто приобрел за большие деньги киллерскую винтовку с оптическим прицелом. Коллега Харри, норвежка Эллен Йельтен, убеждена, что в этом деле не обошлось без большой политики. Догадка стоит ей жизни, но американец все равно продолжает следствие.
В Сиднее зверски убита молодая норвежка Ингер Холтер. На помощь австралийским коллегам полиция Осло посылает следователя Харри Холе. В Австралии Харри подстерегает множество неожиданностей. Здесь он обретет и потеряет и добрых друзей, и свою большую любовь. А поиски жестокого убийцы, подобного страшному змею Буббуру из сказаний австралийских аборигенов, станут для Харри глубоко личным делом и превратятся в смертельную схватку с загадочным и многоликим врагом.
Поистине в первом снеге есть что-то колдовское. Он сводит любовников, заглушает звуки, удлиняет тени, скрывает следы. Разыскивая пропавшую Бирту Беккер, Харри Холе приходит к выводу, что годами в Норвегии в тот день, когда выпадает первый снег, бесследно исчезают замужние женщины.Впервые Харри сталкивается с серийным убийцей на своей родной земле. Преступник, которому газеты дали прозвище Снеговик, будто дразнит старшего инспектора, доводя его до последней грани безумия…Перевод с норвежского Екатерины Гудовой.