Три осенних дня - [4]

— Понимаю, — раздался виноватый голос Бубенцова. — Я все сделаю. Вы не волнуйтесь.

— Ты мне еще посоветуй валидол пить, — со злостью парировал Петровский, глянув на притихших водителя и охранника. Не нужно при них говорить о том, сколько платит Качанов, им это знать не обязательно.

Кажется, он нервничает и начинает допускать ошибки. Святослав Олегович опять тяжело вздохнул и принял решение: — В общем, так — вижу, от тебя пользы, как от козла молока. Сегодня вечером я сам прилечу в Курск. Как только приедешь в больницу, сразу мне позвони. Или он уже умер?

— Сейчас говорил по второму телефону с врачами, — ответил Паша. — Он еще жив. Честное слово, жив.

— Давай быстрее! Раздай деньги кому надо, привези туда лучших специалистов. Я на тебя рассчитываю, Паша. Как фамилия этого идиота?

— Врача?

— Журналиста.

— Нечипоренко. Василий Нечипоренко.

— В какой он больнице?

— В больнице «Скорой помощи».

— Если умрет, не знаю, что я с тобой сделаю. Можешь тогда перейти границу и попросить политического убежища на Украине. Или оставайся в Курске, — прорычал Петровский.

Не успел он договорить, как его аппарат вновь зазвонил. На второй линии к нему пыталась пробиться Инна. Святослав Олегович переключился на вторую линию.

— Звонили от вице-премьера, — сообщила секретарь. — Он перенес встречу с вами на восемь вечера. Я сказала, что вы согласны.

— Дура! — закричал он, потеряв терпение. — Позвони и отмени нашу встречу. Скажи, что я не смогу с ним встретиться…

— Но вы сами говорили мне вчера, что в любое время…

— Вчера я много чего говорил. Отменяй встречу к чертовой бабушке. Скажи, что у меня нашли заразную болезнь. Дифтерию или сифилис. Не знаю, придумай что хочешь. Но встречу отмени. И закажи мне срочно билеты в Курск. Узнай, когда туда летают самолеты. Хотя нет, лучше закажи нам самолет. Частный рейс. Сегодня на пять часов в Курск. Ты все поняла?

— Конечно.

— И еще найди мне телефон заместителя министра здравоохранения. Кажется, Власов его фамилия. Мы помогали его дочке взять премию на конкурсе Чайковского. Позвони и скажи, что я хочу с ним поговорить.

— Сейчас сделаю. Вас сразу соединить?

— Немедленно. — Он убрал аппарат. — И давай быстрее! — рявкнул водителю. — Плетешься, как кобыла. Будто у тебя не «Мерседес», а ржавое ведро.

Водитель хотел объяснить, что большая пробка впереди — не его вина, но, глянув на помощника, который сделал ему предостерегающий жест пальцем, промолчал. Все знали, что хозяина, когда он в таком состоянии, лучше не нервировать.

День первый

К офису они подъехали спустя двадцать минут. К этому времени Инна наконец-то нашла заместителя министра здравоохранения, который сидел на совещании. Настойчивая Инна сумела выбить из секретаря Власова номер его мобильного телефона и соединила чиновника со своим патроном.

— Андрей Николаевич, здравствуйте, — нервно произнес Петровский, глядя на часы, — извините, что отвлекаю вас, но очень важное дело.

— Добрый день, — недовольным голосом откликнулся Власов. Ему было неприятно слышать Петровского и вообще с ним общаться. В прошлом году любящему отцу пришлось заплатить сто тридцать тысяч долларов, чтобы гарантировать дочке призовое место на конкурсе Чайковского. А позже стало жаль потерянных денег. Все педагоги и участники конкурса прекрасно донимали, что девочка явно не тянет на призовое место и ее утешительная премия — всего лишь заслуга отца музыкантши.

— Что вам нужно? — сухо поинтересовался Андрей Николаевич.

— У нас большая проблема в Курске, — быстро объяснил Петровский, — в автомобильную катастрофу попал известный тамошний журналист Василий Нечипоренко. В очень тяжелом состоянии он сейчас находится в больнице «Скорой помощи». Вы не могли бы проконтролировать, все ли для него нормально организовано? Дело в том, что он выдвинут кандидатом в депутаты Госудаственной думы.

— В Курске работают опытные специалисты, — строго проговорил Власов. — И я не совсем понимаю, почему вы обращаетесь, ко мне.

— Мы хотим, чтобы журналиста оперировали лучшие врачи города, — попросил Святослав Олегович. — Вы ведь знаете, кто там лучший. Пошлите туда людей, позволите им…

— Не понимаю, почему я должен это делать…

— А мы готовы прислать «посылку», чтобы компенсировать ваши труды, — быстро добавил Петровский. Он помнил, что передачу денег в их агентство Власов сам называл «посылкой».

Заместитель министра все понял.

— Тяжелая посылка? — поинтересовался он.

— Килограмм пять, — ответил Петровский. И с возмущением подумал: «Он еще торгуется. Право же, у людей не осталось ничего святого. Где его клятва Гиппократа?»

— Десять, — уверенно произнес Власов, — и я возьму дело под личный контроль.

— Наверное, я ошибся, — согласился Петровский, — конечно, десять. Сейчас мы вам пошлем. Только вы позвоните сразу.

— Хорошо, но я буду ждать вашу посылку. До свидания.

— У людей не осталось ничего святого, — вслух пробормотал Святослав Олегович выскакивая из салона автомобиля.

В приемной Инна поднялась при его появлении. Кроме нее здесь сидела еще какая-то молодая особа. Высокого роста, в джинсовой мини-юбке и вязаной кофте, туго обтягивающей грудь. С одного взгляда он оценил и внешние данные молодой женщины, и выражение ее лица.