Три невероятных детектива - [50]
Был уже пятый час, когда Виктор позвонил у решетчатых ворот дома Нантей. Открыть вышла толстая баба с бледным лицом, в которой он узнал Луизу Вернь.
— Опять вы! Это же надо, выкопать христианина из-под земли и искромсать на кусочки! Кабы я знала, за какую грязную работу вам платят!
— Ничего не понимаю! О чем вы?
— Так вы там служите или нет?
— Где?
— В полиции, где! Будь вы полицейским, вы бы прекрасно знали о вскрытии!
Она подалась назад, смерив его взглядом с головы до ног.
— Ах, это! Подумаешь, вскрытие! — огрызнулся он. — Я-то думал, вы намекаете на новое убийство!
— Почему? Что, еще?!
— Как же это я… официально я не имею права разглашать… сами понимаете… служба…
— Как, прямо на заупокойной службе! О-хо-хо, ни к чему теперь нет почтения! Убить в церкви!
— О-о… не кричите так громко. Мне бы на минутку встретиться с мадемуазель Розой.
— Как бы не так! Она уволилась, заявив, что минуты не останется там, куда привозят мертвецов с кладбища, чтобы копаться у них в кишках! Тогда семья Нантей выпросила у Ле Масонов на несколько дней меня, бедненькую, пока они другую гувернантку ищут, и я согласилась. Мадам де Нантей заперлась у себя в спальне и никого не принимает.
— В таком случае… можно ли мне повидать ее дочь?
— Кого? Мари-Амели?
— Ее.
— Да вы это… время зря теряете. Допрашивать такую крошку…
— Мне нужно поговорить с ней пять минут, можете послушать и вы.
Луиза Вернь поспешно отправилась звать Мари-Амели, которая тут же явилась — щеки у нее были измазаны вареньем, а в руках она держала тартинку.
— Я вам в прошлый раз все рассказала!
— Да, мне важно уточнить только одну деталь. Вы сказали, что в тот момент, когда тетя была укушена пчелой, на нее кто-то упал, и это вас рассмешило.
— Ничего удивительного, малышка из таких! — ввернула Луиза Вернь.
— Это очень важно, подумайте, прежде чем ответить. Упал господин или дама?
Мари-Амели нахмурила бровки. На ее тартинку хотела сесть мошка, но она махнула рукой.
— Да не знаю я… Думаю, господин… Точно, это был господин! Можно я пойду?
Она побежала обратно в дом. Луиза Вернь покачала головой.
— Так я и думала, Эжени на вид была такая ханжа, а как мужиков-то окручивала!
Виктор торжествовал: если малышка не врала, если Патино толкнул мужчина, Таша ни в чем не виновата… Он с облегчением вздохнул, не подумав, что в этом случае подозреваемым номер один вновь становится Кэндзи.
Едва зайдя в магазин, он понял, что попал в западню. Три человека вскинули на него взгляды. Жозеф, перевязывавший стопку книг, стоя на стремянке, послал ему смущенную полуулыбку-полугримасу. Кэндзи, сидевший за конторкой с неизменной ручкой в руке, расправил плечи, а белокурая дама, присевшая на огромный дорожный сундук, стремительно вскочила.
— Одетта! — прошептал он потрясенно.
— Утенок, ты обещал мне…
Кэндзи не дал ей договорить.
— Итак, и на этой распродаже вы тоже увлеклись делом, и тоже успешно?
— Да, но на сей раз не без проблем, потому я и вернулся, — ловко увильнул Виктор от дальнейших объяснений.
— Утенок, распродажа или что еще, но ведь ты должен был отвезти меня на вокзал, вот я и зашла. Я так на поезд опоздаю, в Ульгат. Ты забыл?
Возмущенная Одетта принялась ходить вокруг дорожного сундука, тыкая в него зонтиком, словно вымещала на нем злость на Виктора.
— Ничего я не забыл, все прекрасно помню! У нас полно времени, — отозвался тот спокойно, взглянув на часы. — Жозеф поймает нам фиакр.
Не помня себя от счастья, что грозы удалось избежать, Жожо бросил недовязанную стопку и выскочил вон.
— Где мне тут можно носик попудрить? — спросила Одетта. — Твой китаец даже воды мне не предложил, — добавила она ему тихонько.
— Поднимись наверх, потом налево, комната в глубине.
Кэндзи дождался, пока она, ворча что-то себе под нос, поднимется по узкой лестнице, и сказал:
— На редкость неприятная особа! Двух покупателей спугнула. Отвезите ее, убедитесь, что она села в поезд, было бы жаль лишить нормандские берега такой очаровательной гостьи…
— Ох, не любите вы ее, — подавляя улыбку, констатировал Виктор.
— Это, кажется, взаимно. У меня непредвиденные обстоятельства, меня не будет.
— Куда это вы?
— В Лондон, на два дня. Еду сегодня вечером.
Виктор на несколько секунд лишился речи.
— Да что ж вам там понадобилось, в Лондоне?
— Личные дела. У вас они тоже есть, — с иронией парировал он, мотнув головой в сторону верхнего этажа. — А у меня вот — свои.
— Надеюсь, ничего не случилось?
— Отнюдь нет, с чего вы взяли?
— Просто подумал… С некоторых пор вы какой-то озабоченный.
— Раз уж вы это заметили, я вам скажу, что меня беспокоит: вы.
— Я?!
— Вас никогда нет на месте, нас с Жозефом на все не хватает. Такое впечатление, что книготорговля перестала вас интересовать.
— Напротив, библиотеки-то я всегда ценил по достоинству, как и вы…
Виктор подумал: вот ведь, ссоримся, как пожилая супружеская пара. Вошел Жозеф, крикнул:
