Три недели с леди Икс - [18]

И увидел, как холодные серые глазки сурово сузились.

– Как, впрочем, и ты, – невозмутимо отвечал ребенок.

Торн во все глаза уставился на девочку. Неужели она это сказала? Да, именно это она и произнесла…

– Это весьма невежливо с твоей стороны, – только и смог ответить он.

Роуз устремила взгляд куда-то в угол спальни, но и без всяких слов было ясно: это он повел себя невежливо, заявив, что прежде от нее дурно пахло.

– Прошу меня извинить за то, что вспомнил… лишнее. А сколько тебе лет? – с неприкрытым любопытством спросил Торн.

Девочка помешкала, словно решая: отвечать или не стоит?

Наконец решилась:

– Скоро мне исполнится шесть.

– Целых шесть лет! А я-то подумал, что тебе годика три… ну максимум четыре.

Она вновь многозначительно взглянула на него, не проронив ни слова.

– Ты понравишься моему отцу, – с улыбкой объявил Торн.

Девочка лишь сморщилась и вновь не соблаговолила ответить.

– Ну и таинственная ты особа! – сказал Торн, идя вниз по ступенькам. – Разговариваешь так, будто у тебя была гувернантка. Но ты на удивление худенькая, да и одежды при тебе нет никакой. Иными словами, все это плохо согласуется с предположением, что у тебя была своя камеристка. Разумеется, всегда бывают исключения из правил…

– У меня никогда не было гувернантки, – снисходительно, словно маленькому, объяснила ему Роуз. – А мистер Панкрас – это мой учитель.

В прихожей Торн принял из рук Фреда свой сюртук и потрепанную пелеринку Роуз (Иффли предусмотрительно убрался с глаз долой), вынес девочку на улицу, а там заботливо усадил ее в экипаж.

– А ты когда-нибудь видела свою тетю? – спросил он по дороге.

– Нет. Ведь папа написал тебе, что она живет в Америке, я слышала…

– Все полагают, что это потрясающая страна. Там полно бизонов…

– А кто это такие?

– Это звери, похожие на волов, но куда крупней и гораздо более лохматые.

– Меня совсем не интересуют бизоны, – серьезно отвечала Роуз. – И я совсем не хочу жить в Америке. Папа говорит, что океан – очень опасная штука, а мамина сестрица – просто безумная сорвиголова!

Именно в эту минуту Торн отчетливо осознал: он ни за что не позволит увезти Роуз в страну бизонов. И не отдаст ее на попечение Элеанор, как какую-нибудь ненужную фарфоровую безделушку. Он уже всерьез обдумывал, как это решение отразится на его привычной жизни, как вдруг девочка спросила:

– А ты когда-нибудь был в Америке?

– Нет, не был. Слушай, ты необычайно сметлива для своих шести лет!

– Папа говорил, что у меня древняя душа…

– Чушь! У тебя очень юная душа, если судить по твоему детскому лепету.

Услышав эти слова, девочка сурово сощурилась и даже слегка раскраснелась.

– Я вовсе не лепечу!

– Уверяю, ты говоришь совершенно по-детски. И поверь: это очаровательно!

Девочка вскинула упрямый подбородок:

– Если бы я шепелявила, словно дитя, мистер Панкрас живо переучил бы меня!

– Почему, черт подери, у тебя не было гувернантки?

Уилл всегда был немного эксцентричен. Похоже было, что брак и последовавшее за ним вдовство лишь усугубили это свойство его натуры.

– Папа считал, что присутствие в доме женщин лишь создает дополнительные и совсем ненужные сложности.

– Так у тебя и нянюшки не было?

Девочка отрицательно замотала головой:

– А одеваться мне помогала служанка с кухни.

– А где сейчас этот твой Панкрас? Погоди, давай-ка я спрошу по-другому: почему ты прибыла ко мне, словно бандероль? Почему была такой замарашкой? Почему ты такая худенькая?

– Папа сказал, что если нашу семью постигнет скорбь и положение станет поистине бедственным, меня надлежит послать тебе…

– Постигнет скорбь? – Торн откинулся на спинку сиденья экипажа. Да, он привык к умненьким детям. Черт возьми, все шестеро его младших братьев и сестер могли бы заткнуть за пояс иного выпускника Оксфорда. Но, похоже, Роуз перещеголяла их всех. – А скажи, может быть, ты умеешь читать?

– Ну разумеется! Я читаю с тех самых пор, как появилась на свет.

Торн скептически вздернул бровь, и девочка стушевалась.

– Так где сейчас Панкрас? – повторил Торн свой вопрос. – Почему он сам не привез тебя ко мне и почему при тебе не было багажа?

– Он не мог меня привезти. Ему пришлось принять первое попавшееся предложение и уехать работать в Йоркшир. А тут как раз подвернулся попутный экипаж, прямо от пивоваренного завода в Лондон, и плата за проезд оказалась на удивление низкой – путешествие на почтовой карете встало бы куда дороже. А мой сундучок посулили перевезти вообще бесплатно. Боюсь, у папы почти совсем не было денег, когда он умер. Мистер Панкрас все время обзывал его мотом и расточителем…

– Твой папа, будучи военным, просто не мог заработать столько, чтобы позволить себе расточительство, – заверил девочку Торн, подумывая о том, чтобы нанять еще одного судебного пристава, послать его вдогонку за этим самым Панкрасом, чтобы затем отослать его почтовой посылкой куда-нибудь в Китай. – Итак, тебя послали в Лондон вместе с пивными бочками…

Роуз кивнула:

– Но путешествие продлилось намного дольше, чем предполагал мистер Панкрас.

– А куда делись твои пожитки?

– Когда мы подъехали к твоему дому, кучер чересчур быстро уехал, позабыв про мой сундучок. Он лежал под бочонками с пивом. Возница был не слишком добр и отказывался вечерами доставать мои вещи, вот мне и пришлось спать в платье…