Три мышкетёра - [23]

Глава девятая,

в которой происходит моё первое столкновение с господином Страчино, известным маусвильским ювелиром

Лишь утолив голод, я вспомнил о Пройдохе Мишеле. "А ведь он меня, наверное, уже давно дожидается", – подумал я, не зная наверняка, который теперь час, поскольку все часы в доме стояли, а мои собственные услаждали своим мелодичным боем слух Его Величество короля воров и бродяг.

Направляясь к двери чёрного хода, я думал о том, стоит ли посвящать своего нового знакомого во все подробности происходящего. Я так и не пришёл к определённому решению, когда, повернув за угол, увидел его примечательный цилиндр в конце Третьей Сырной.

Этот головной убор заслуживает того, чтобы сказать о нём несколько слов. По всей видимости, мой новый знакомый сам соорудил его из двух натянутых одна на другую мышкетёрских шляп с отгрызенными полями. Чтобы скрыть дефекты своего изобретения, Пройдоха Мишель обернул его куском чёрного шелка, теперь уже, правда, местами немного потёртого и утратившего свою шелковистость. Не удивлюсь, если именно это необыкновенное сооружение вдохновило господина Гетерингтона, прославленного торговца шляпами, на создание цилиндра. Сам Пройдоха очень гордился своей шляпой и носил её в любую погоду.

Завидев меня, он прервал свою прогулку и пошёл мне навстречу. По мере того как он приближался, лицо его принимало всё более озадаченный вид.

– Ты, часом, не болен? – спросил он, когда мы поравнялись.

– С чего ты так решил? – удивился я. – Я чувствую себя как нельзя лучше.

– Хм! – выразил своё сомнение Мишель и, продолжая меня внимательно разглядывать, заметил: – Сегодня ты выглядишь как-то иначе. Вот здесь, возле правого уха, у тебя ещё вчера была проплешина. И как минимум одной бородавки не хватает.

– Ночь была бурной, – ушёл я от прямого ответа. Я понял, что во время сна на узкой софе немного повредил грим, но не скажешь же об этом Мишелю.

– Ты тоже выглядишь не лучшим образом, – перевёл я разговор на него самого. – Такое впечатление, что прекрасная Магнолия пустила в ход тяжёлую артиллерию.

– A! Ты вот о чём! – сказал Пройдоха Мишель, потирая шишку на лбу. – Это мы вчера немного повздорили.

– Я так и понял. Любовь – разрушительная сила, как говорит один мой знакомый. Особенно если под лапой у любимой такое грозное оружие, как скалка.

– Сковородка, – поправил меня Пройдоха. – Это была сковородка.

– Тем лучше. То есть, я хотел сказать, тем хуже. Так что ты натворил на этот раз?

– Ничего, ровным счётом ничего. Просто на минуту остановился пообщаться с её соседкой. Только и успел разок дёрнуть её за хвостик, а Магнолия тут как тут.

– Хвостик – это серьёзно. На месте прекрасной Магнолии я бы тоже вспылил.

– Все-то ты шутишь. Нет бы посочувствовать другу.

– Я тебе сочувствую. Тем более, что у меня для тебя есть ещё одна не очень приятная новость.

– Ну вот! Я так и знал! Как увидел, что одной бородавки у тебя на лице не хватает, так сразу и понял, что что-то стряслось.

– К бородавке эта новость не имеет никакого отношения. Я просто хотел тебе сообщить, что сегодня ночью мы лишились тех пяти сотен, из-за которых вчера весь вечер пытали хозяина трактира. Графа N сегодня повязали в его собственном доме.

– Да ну? Но ты-то как об этом прознал? – удивился Мишель.

– Это длинная история.

– Так сократи.

– Если совсем коротко, то сегодняшнюю ночь я провёл в доме графа. Я ещё вчера вечером решил там побывать. Дом-то ведь пуст. Вот я и подумал, переночую там, а заодно что-нибудь разведаю.

– Разведал?

– Не успел. Появился хозяин, а вслед за ним полиция. Видимо, за домом следили. Удивляюсь, как они меня проглядели. Наверное, следили только за входом, а я залез через крышу.

– А как ты узнал, где этот дом?

– Догадался. Видел, как вчера королевские мышкетёры проверяли целостность печати вот на этом доме, – я показал на свой дом, рядом с которым мы стояли. – Помнишь? Ты тоже при этом был. Я ещё тогда подумал, что кого-то ищут. Потом прочёл листовку, и у меня всё сошлось. Я тебе ничего не говорил, хотел сначала проверить свою догадку.

– А что, в доме и правда никого?

– Ни единой души. Так что нам с тобой будет где ночевать, пока дом остаётся пуст. И даже через крышу не придётся лазать, потому что у меня есть ключ.

И я продемонстрировал Пройдохе ключ от чёрного входа.

– Хозяин обронил, а я подобрал.

– А пожрать там найдётся?

– Больше, чем в нас с тобой влезет.

– Вот с этого бы и начинал.

– Ты что, голоден?

– Ну да. Со вчерашнего вечера ничего не ел. Магнолия отказалась меня кормить. Не пойму, желудок-то мой в чём провинился? Знаешь, брошу я её, пожалуй. Найду себе другую крошку, которая оценит меня по достоинству.

– Я, конечно, мало что смыслю в любви, но будь у меня пассия, я бы предпочёл, чтобы она продолжала приятно заблуждаться на мой счёт, вместо того чтобы пытаться отыскать во мне скрытые достоинства, – заметил я. – Но насчёт желудка ты прав. Оскорбление желудку ты не должен сносить, особенно от мышки, у которой нет другого пути к мужскому сердцу, кроме как через этот пищеварительный орган.

Как читатель догадался, это во мне говорила обида на прекрасную Магнолию.