Три мировоззрения: монизм, дуализм, тринитаризм. Взгляд на историю реальности - [3]
Некоторые склонны протестовать против такой линии рассуждения, потому что не хотят отказаться от идеи любви или отношений. Но монизм — это мировоззрение абсолюта, который включает в себя всё, и потому вы не можете считать какие-либо части реальности отличающимися друг от друга и обособленными. Ничто не выпадает из круга изначального единства, не существует никакого разделения, и всё абсолютно едино в самом себе.
Слон «Нового века»
Популярным примером, наглядно показывающим, что значит тезис «всё едино», является притча «Нового века» о слоне. Слона, символизирующего абсолютную истину, ощупывают слепые, представляющие собой людей, пытающихся понять, что же эта самая истина собой представляет. Важно, что речь идет об истине- слоне , а не об истине- зайце . Ведь зайца можно спокойно обхватить руками, а вот со слоном такого не сделаешь, его нельзя вобрать в себя и тем самым — познать. Иными словами, абсолютная истина больше нас. Существенно и то, что в данной притче люди оказываются слепыми, ведь в каком-то смысле все мы слепы.
Итак, один слепец, нащупав хвост, говорит: «Слон похож на верёвку». Другой, потрогав ногу, заявляет: «Нет, слон похож на дерево». Третий слепец, прикоснувшись к носу, думает: «Нет, вы оба не правы: слон похож на нос». Четвертый, уткнувшись слону в бок, считает: «Нет, слон — это как стена». Перед ними один и тот же слон, но люди понимают его совершенно по-разному.
Слон слишком огромен, его не охватить, не ощутить целиком, и потому приходится выбирать. Можно решить, что только наш собственный опыт является истинным, а ощущения других людей неверны, и начать спорить, драться и в конце концов просто перебить друг друга. А можно признать, что каждый человек имеет право на свой собственный путь веры и, признав это, понять, что любое представление о слоне — это всё-таки представление именно о нем, и потому всем нам надо жить в мире и взаимной терпимости. Какой же выбор лучше?
Возможно, вы чувствуете, что попали в затруднительную ситуацию. С одной стороны, не хочется говорить, что все понятия об истине одинаково истинны, а, с другой стороны, нет желания ожесточенно спорить на эту тему и убивать других. Однажды, когда я рассказал эту притчу в Соединенных Штатах, один молодой человек поднял руку и сказал: «Надо убивать». В таком ответе есть определённая логика, но большинство людей (и даже почти все американцы) не считают, что это было бы самым лучшим решением.
Наверное, эта притча построена таким образом, что в действительности вам не остается ничего другого, как признать, что каждый человек обладает какой-то крупицей истины, и все они одинаково значимы. Но, может быть, что-то не так с самим слоном? Обычно, когда я, рассказывая притчу, задаю этот вопрос, все, кто её слушает, сосредоточиваются на слепых людях, a не на слоне. Они или начинают говорить о том, что надо объединять все представления о нём в единое целое, или подчеркивают, что люди слепы, или настаивают на том, что, по сравнению со слоном, они маленькие. Да, всё это, конечно, так, но что же можно сказать о самом слоне?
Заметьте, что во всей этой истории люди предпринимают какие-то действия и общаются между собой, а слон ничего такого не делает. Он не шевелится и молчит. Его можно потрогать, он никуда не прячется, но и не идет навстречу людям, которые просто жаждут что-то узнать о нём. Вы видите, что в этой притче абсолютная истина, которую символизирует слон, оказывается менее сложной, чем те детали, которые представлены людьми? Но разве это так на самом деле? Разве такого мы должны ожидать от абсолютной истины? Что вы думаете по этому поводу?
Другой пример, который в движении «Новый век» используется для того, чтобы показать, что всё есть одно, — это капля воды. У этой капли много проблем. Она одинока. Она боится, что рано или поздно испарится. Она глубоко расстроена, поскольку предназначение воды в том, чтобы в ней плавала рыба, а она, эта капля, слишком мала, чтобы в ней кто-то плавал. Но все эти проблемы решаются просто: надо вернуться в океан и слиться со всей его водой. Тогда страх испариться вызовет только смех, и уже никогда не придётся быть одинокой, и рыбы будут плавать в тебе. Вот так просветляется наше детское сознание.
Опыт единства
Мысль о том, что всё едино, коренится в древних вариантах монизма. Она лежит в основе индуизма и буддизма, древних монистических религий. Основателем буддизма был Сиддхартха Гаутама. Он медитировал под деревом бодхи сорок дней и сорок ночей и, наконец, достиг просветления. Когда он открыл глаза, то увидел на горизонте планету Венеру. Тогда он понял, что стал просветленным, потому что знал, что смотрит на себя самого. Если всё едино, тогда я являюсь планетой Венера. Если всё есть о дно , тогда я — Бог.
В подростковом возрасте я занимался йогой и практиковал буддийскую медитацию и однажды после полудня пережил незабываемое ощущение. Я почувствовал, что достиг размера всей Вселенной. Это ощущение длилось около пятнадцати минут и было очень сильным, хотя вряд ли такой опыт обладал большой преображающей силой, иначе бы он не превратился в одно простое воспоминание. Хотя для глубоко просветленного человека это то, что он практикует постоянно.
В этой книге Шошана Зубофф описывает и объясняет причины возникновения феномена, который она называет «надзорным капитализмом». Ставки как никогда высоки: глобальная архитектура модификации поведения угрожает сделать с человеческой природой в XXI веке то же, что промышленный капитализм сделал с окружающей средой в XX веке. Зубофф показывает последствия распространения надзорного капитализма из Кремниевой долины во все сектора экономики. Необычайное богатство и власть накапливаются на новых «рынках поведенческих фьючерсов», где делаются и продаются предсказания относительно нашего поведения и где производство товаров и услуг подчинено новым «средствам модификации поведения». Угрозу теперь представляет не тоталитарное государство, а повсеместно распространенная цифровая архитектура.
В книге дается обзор концепции французского мыслителя Анри Бергсона (1859–1941), классика западной философии XX века, лауреата Нобелевской премии по литературе (1927). Подробно исследуется эволюция взглядов А. Бергсона – от философской психологии, развитой в ранних работах, до этико-религиозной концепции, изложенной в «Двух источниках морали и религии» (1932); рассматриваются некоторые аспекты рецепции учения Бергсона в России в конце XIX – первые два десятилетия XX в. В книге, содержащей элементы жанра философской биографии, использован новый фактографический материал.
Серия «Фигуры Философии» – это библиотека интеллектуальной литературы, где представлены наиболее значимые мыслители XX–XXI веков, оказавшие колоссальное влияние на различные дискурсы современности. Книги серии – способ освоиться и сориентироваться в актуальном интеллектуальном пространстве. Неподражаемый Славой Жижек устраивает читателю захватывающее путешествие по Событию – одному из центральных концептов современной философии. Эта книга Жижека, как и всегда, полна всевозможных культурных отсылок, в том числе к современному кинематографу, пестрит фирменными анекдотами на грани – или за гранью – приличия, погружена в историко-философский конекст и – при всей легкости изложения – глубока и проницательна.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Главная тема книги — человек как субъект. Автор раскрывает данный феномен и исследует структуры человеческой субъективности и интерсубъективности. В качестве основы для анализа используется психоаналитическая теория, при этом она помещается в контекст современных дискуссий о соотношении мозга и психической реальности в свете такого междисциплинарного направления, как нейропсихоанализ. От критического разбора нейропсихоанализа автор переходит непосредственно к рассмотрению структур субъективности и вводит ключевое для данной работы понятие объективной субъективности, которая рассматривается наряду с другими элементами структуры человеческой субъективности: объективная объективность, субъективная объективность, субъективная субъективность и т. д.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Первая в России книга о патафизике – аномальной научной дисциплине и феномене, находящемся у истоков ключевых явлений искусства и культуры XX века, таких как абсурдизм, дада, футуризм, сюрреализм, ситуационизм и др. Само слово было изобретено школьниками из Ренна и чаще всего ассоциируется с одим из них – поэтом и драматургом Альфредом Жарри (1873–1907). В книге английского писателя, исследователя и композитора рассматриваются основные принципы, символика и предмет патафизики, а также даётся широкий взгляд на развитие патафизических идей в трудах и в жизни А.